Она опять улыбнулась и вопросительно на меня посмотрела.
— Да, пока, пожалуй, так будет удобнее, — заметил я, все еще недоумевая, зачем она мне все это рассказывает.
— Принято.
— Теперь о моих возможностях. Давай я тебе покажу все на вполне реальных примерах. Попробуй-ка порезать палец.
— Это еще зачем? — опасливо спросил я и спрятал руку за спину.
Откровенно говоря, мне было и так достаточно сегодняшнего кровопускания, а тут вот опять тебе предлагают себя начать резать.
— Это просто демонстрация и продолжение лекции.
Тут кто-то из моей команды, жадно слушающей непонятную гостью, протянул мне свой штык-нож. Ничего не оставалось как нехотя его взять. Вздохнув, я резко провел острой стороной по пальцу. Чувство было таким, как будто просто провели обычным тупым предметом, и все. Я попробовал палец уколоть. Ощущение было таким же.
— И что это значит?
— Это значит, что на тебе с момента моего появления присутствует защита. Ты можешь ощущать безопасные и нужные тебе вещи, но опасные для тебя будут нейтрализованы. Считай, что на тебе надет полевой скафандр с обратной связью, по твоей терминологии, который отвечает за поддержание твоей жизнедеятельности и безопасности. На другом языке, в другое время и при других обстоятельствах его называли доспех Индры.
— Интересно. Получается, что я практически всегда могу оставаться невредимым, в любых ситуациях?
— Теоретически да. Если против тебя не применят Пратихарату — оружие, нейтрализующее воздействие другого оружия. Или Махамайя — оружие лжи. Тогда ты останешься один на один со своим противником, и я тебе ничем помочь не смогу. В этом случае все будет зависеть только от тебя и твоих возможностей.
Я мысленно уныло вздохнул. Час от часу не легче. Эта женщина — оружие и доспех Индры. Просто с ума сойти. Пратихарата и Махамайя, небось, тоже какие-то язвительные особы женского пола, с которыми моя собеседница наверняка «на ножах». Диски — дупликаторы из фантастического романа. В общем, все было похоже на Хэллоуин в сумасшедшем доме. С тоской подумал, что моя страсть к коллекционированию могла бы быть несколько приземленной. Надо было увлекаться, например, собиранием бутылочных этикеток. И дешево, и практично. Выпил бутылку — и у тебя новый экземпляр для коллекции. А так… В общем, доколлекционировался я, господа, будь все неладно.
Пока я все это обдумывал, Ноя терпеливо ждала.
— Подожди, ты произнесла слова «защита», «охранник». Защита и охрана от чего?
Она посмотрела на меня очень серьезно:
— Ты задал нужный и своевременный вопрос. В твоем лексиконе есть понятие «параллельные миры». Так вот, это понятие вполне соответствует сложившейся картине мироустройства. Каждый мир после накопления определенной суммы событий разделяется со своим «родителем» в конкретной временной точке, вследствие совершения какого-то действия, являющегося тем последним усилием, которое преодолевает инерцию направления его развития. По причинно-следственным связям эти параллельные миры связаны между собой. И разрушение одного из таких миров может повлечь за собой разрушение других. Существуют миры, в которых узловые точки развития событий опасны для всей ветви миров, идущих от одного «прародителя». Как любая сложная структура, эта ветвь миров стремится к самосохранению и устойчивости. Но с другой стороны, тот мир, ставший опасным для всех совсем недавно, так же стремится сохранить свой статус-кво. Ведь у него уже появилось СВОЕ направление развития. Возник конфликт, который необходимо устранить. Его устранить может только человек. И этим человеком в данной ситуации оказался ты.
Ее последние слова просто ошарашили меня.
— Я?! С какой стати?! Что за бред? Тоже нашла спасателя миров. Посмотри на меня. Внимательно посмотри. Я обычный, банальный гробокопатель, если уже называть вещи своими именами. Разоритель старых кладбищ и храмов, поставивший это дело на научную основу. Прожженная циничная сволота, которую интересуют только деньги и еще раз деньги. Не больше. Я и мои люди, конечно, тебе безмерно благодарны за твою помощь, но на устранителей конфликтов мы не тянем и не подписывались. Поэтому, уважаемая, — последнее слово я сказал с нажимом, — просто помоги нам вернуться из твоего за-мирья, или как его там, и на этом давай разойдемся. Наша благодарность тебе не будет иметь границ в разумных пределах.
Моя гостья как-то равнодушно выслушала этот монолог, а потом заявила:
— К сожалению, это невозможно.
— Что невозможно?
— Вернуть вас назад.
— Как это?
— Да вот так. Невозможно, и все.
— Объясни.
— Да нечего собственно объяснять. Отсюда есть только один выход. И выход в тот мир, который стал опасным для всей ветви.
Последние слова она произнесла настолько безразлично и таким пустым голосом, что я почему-то ей сразу поверил. Моя команда, судя по вытянувшимся лицам, тоже. Последовало длительное, напряженное молчание.
Решив как-то его прервать и выяснить для себя все до конца, я попросил:
— Ты начала говорить о защите. Можно на каком-нибудь примере по поводу ее необходимости в этом мире? А то все то, что ты рассказываешь, — я помолчал, подыскивая слова, — это… несколько сухо и затеоретизированно, что ли.
Она немного подумала, глядя куда-то сквозь меня, потом ответила:
— На примере? Давай так, если тебе будет понятнее. Допустим, ты попал в этот новый мир и в нем, от встречи с какой-то женщиной, у тебя должен родиться ребенок, который возвратит мир в общее русло развития. А мир этого не хочет. Он начнет сопротивляться.
— Каким образом?
— Любым, для него доступным.
Например, ты идешь на свидание с этой женщиной и не можешь нигде для нее купить цветы. Твоя вероятная половина расценивает это как невнимание, ты ей становишься неинтересен. Все, ваш ребенок не появится, и мир продолжает идти по старой колее. Это пример легкого сопротивления.
Но ты упорен, ты любишь, ты продолжаешь добиваться внимания и взаимности. В следующий раз цветы находятся, и ты веселый и довольный идешь на свидание. Но в это время на тебя сверху, с дома, падает камень. Ты попадаешь не на встречу, а в больницу. Твоя возлюбленная, не дождавшись тебя, решает, что ты ее оставил, уезжает в другой город. И вы больше никогда не увидитесь. Все, ребенок опять не рождается. Это пример, когда мир начал сопротивляться тебе сильнее, чем в первом случае.
Но ты, после того как выздоравливаешь, все же добиваешься руки своей возлюбленной, и вы вместе отправляетесь в свадебное путешествие на корабле. А корабль тонет, и вы вместе с ним. Это пример, когда ты стал очень опасен для существования мира, и он от тебя избавляется самым жестким способом.
