— Сорок две штуки, двадцать одна с каждого борта.
— Береги голову! Между палубами метра полтора.
Братья пошли осматривать «корабельную артиллерию».
— А пушки совсем новые! — удивился Саша.
— И ружья не выглядят украденными музейными экспонатами.
В первую очередь открыли лючок пушечного портика. Затем раскрепили пушку, набросили на рым[6] гини[7] и вытянули пушку на середину. Вова выбил заглушку и засунул руку в ствол, Саша проверил запальное отверстие.
— Пушка ни разу не стреляла, ствол не литой.
— Как это не литой? — не понял Вова.
— Внутри канавки, похожие на работу сверла.
— Интересный компот, пушки бронзовые или латунные, этот сплав легко отлить.
— Здесь я не силен.
— Во время экскурсий надо было внимательно слушать.
— Пойдем искать крюйт-камеру[8].
— Зачем искать? Вот люк в палубе.
— Не то, люк широковат и над ним еще люк. Это должен быть трюм.
Долго искать не пришлось, крюйт-камера располагалась рядом с грот-мачтой. Спустились вниз, бочки с порохом, цилиндрические сетки со свинцовыми и чугунными шариками картечи, ядра и книппели[9]. Осмотрев крюйт-камеру, братья достали жаровню, банник и запальный штырь на длинной деревянной ручке.
— Не спеши, порох в пушку закладывают в мешочках.
— Твоя правда, пушечный ствол вверх не задерешь. Есть, нашел мешки, да они шелковые!
— Пыжи поищи.
— Нету, только пакля в мешках, держи мешок.
Начали готовиться к выстрелу. Как и в случае с ружьями, вокруг собралась толпа любопытных. Заряженную пушку вернули на исходную позицию. Орудие выплюнуло на десять метров пламя вместе с искрами непрогоревшего пороха. Яхту заволокло клубами черного дыма. Ядро футбольным мячом запрыгало по волнам, сделав не менее десяти «блинчиков». Саша начал убирать инвентарь, Вова принялся чистить ствол банником.
— А я понял, почему эту штуку прозвали банником.
— Почему?
— Посмотри на пушку, она горячая, как камни в парилке.
— Вроде после выстрела пушки охлаждают водой с уксусом.
— Попробуй полей, паром ошпарит!
— Надо взять у капитана инструкцию. Там должна быть прописана методика охлаждения.
— В обязательном порядке, иначе структура металла может измениться.
Закончили чистить пушку, все расставили по местам и закрепили по-походному.
— Надо посмотреть карту.
— Зачем? — удивился Вова.
— Прикинуть время прихода в Нассау.
Братья поднялись на палубу, где царило детское ликование. Выстрел пушки поднял настроение экипажа, как праздничный фейерверк.
Капитан «Разящей стрелы» Жак Вольфганг Дагер раздумывал в своей каюте. Молодые люди подтвердили его предположения. Получить сразу двух опытных офицеров — это большая удача. Осталось подыскать правильные слова и соблазнить их деньгами. К сожалению, молодые дворяне не планируют оставаться на его судне. Они с первых слов потребовали сообщить о происшествии сразу по трем адресам. Придется жертвовать своей долей, здесь деваться некуда. В Нидерландах нет деления на военный и торговый флот. Корабли принадлежали парламенту, объединенным торговым домам, просто торговым домам и вольным капитанам, и все хорошо вооружены. Беда в том, что Жак за всю жизнь ни разу не применял оружие. Баталии прошли стороной. Из различных рассказов и специальных инструкций он знал, как вести морской бой. Но это теория, практически с оружием он никогда не сталкивался.
Капитан вышел на палубу, он хотел пригласить братьев в каюту, но действия юношей заставили остановиться. Один из них стоял на бушприте, откуда что-то бросал за борт. Затем давал отмашку рукой, и оба синхронно смотрели на свои браслеты. Затем второй на корме давал отмашку, после чего делал какие-то записи. Закончив непонятные манипуляции, братья подошли к капитану:
— Господин капитан, позвольте посмотреть на карту.
— Зачем вам карта?
— Мы хотим рассчитать время прихода в Нассау.
— Вы понимаете в навигации? — почти шепотом спросил капитан.
— Мы штурманы.
Вот как! Офицеры, артиллеристы, да еще и штурманы! Жак даже не мог надеяться на такую удачу. Он поднимет их долю до максимума, через год сможет выводить свою эскадру в три корабля. Если они согласятся объединиться в компанию, то эскадра будет создана раньше. Близнецы быстро закончили расчет времени прихода. Капитан посмотрел на хронометр и протянул им секстан. Братья опять посмотрели на свои браслеты.
— Позвольте спросить, что вы делали на палубе и почему смотрели на браслеты?
— Пожалуйста. — Вова протянул капитану часы. — Мы бросали кусочки угля и по времени определяли скорость.
От неожиданности Жак Дагер сел, неслыханная и очень дорогая вещь, он держал в руках крошечный хронометр. В Амстердаме самый простой хронометр стоит двести тысяч гульденов. Высокая цена определяется не только сложностью в изготовлении, но жизненной важностью самого прибора. Погрешность в две минуты приводит к ошибке в пятьдесят километров. Корабль с неточным временем рискует бесследно исчезнуть в океанских просторах. Стоимость хронометра равна цене четырех кораблей. А тут сразу два, и они их небрежно носят на руке!
Секстан оказался такой же исторической реликвией, как и все на этой яхте. Время близилось к полудню. Братья за сорок минут взяли три линии и вернулись в каюту капитана. Однако вместо «Морского астрономического ежегодника» получили простенькую таблицу с ежесуточным склонением солнца. Подобное составит любой третьекурсник, наклонение земной оси помнит каждый школьник.
— Мы вчера брали солнце, а вечером звезды. Давай вспоминать табличные данные.
— Вечером определялись по Сириусу, Спике и Альтаиру.
— Скорость у яхты маленькая, погрешность получится незначительной.
— Тем более с таким примитивным секстаном.
— Ты посмотри! Нулевой меридиан проходит не через Гринвич.
— Не выдумывай, — небрежно бросил Саша.
— Правда! Меридиональная сетка начинается от Амстердама.
— Вот придумали! На фига им это?
Братья сели за расчеты, без калькулятора пришлось считать вручную. Закончив работу, нанесли на карту место яхты. Впрочем, оно не сильно отличалось от счисления. Однако капитан был ошарашен, он не верил своим глазам.
Дагер действительно от удивления потерял дар речи. Сначала маленькие хронометры на руке, потом неведомый способ определения места по солнцу. Ни в одной великой морской державе не знали таких астрономических методик. Моряки Испании, Нидерландов и Португалии определяли время прохождения солнца через зенит. В этот же момент секстаном брали высоту солнца. Разница часовых поясов и минут определяла долготу судна. Высота солнца минус суточная поправка на склонение давала широту судна. Погрешность в пределах двух километров. Более чем достаточно при океанском плавании.
