начала переговоры с Аргентиной о покупке строящихся в США линкоров "Морено" и
"Ривадавиа". Несмотря на отказ аргентинцев, турки трижды повторяли свою просьбу.
Такая настойчивость объяснялась просто — эти корабли были уже почти готовы, и не
нужно было ждать 4 года. Перед Россией встала неприятная перспектива полностью
потерять свои позиции на Черном море, о проливах уже речь не шла. Русский посол в
США получил указание перекупить линкоры, предложив на 7 миллионов рублей больше,
чем Турция. Но Аргентина в конце концов отказалась продавать корабли. Тогда Турция
заказала у Армстронга почти однотипный "Решадие" линкор "Фатих Султан Мехмед".
Но турецкое правительство не собиралось ограничиваться только линкорами. 24 февраля
на заседании правящей партии "Иттихат ве Тераки" (Единение и Прогресс) было решено
спешно заказать 2 крейсера, 20 эсминцев и 2 подводные лодки. При содействии
английских фирм было решено начать строительство в бухте Золотой Рог мощного
судостроительного завода. 19 ноября был подписан договор между турецким
правительством и группой английских компаний. Турецкое правительство передавало
специально созданной компании территорию и оборудование своего адмиралтейства.
Финансировал строительство синдикат английских банков. За это турки гарантировали,
что все заказы на новые корабли будут передавать только этой компании. Уже через год
должно было начаться строительство эсминцев, через 2,5 года — крейсеров. Через 12 лет
новая верфь должна была строить корабли любых классов. После этого господство на
Черном море должно было перейти в руки Турции.
27 июля 1914 года в Ньюкасл прибыли 500 турецких моряков, которые должны были
принять у строителей "Султана Османа". Спасли русских англо-германские противоречия
и начало Первой Мировой войны. 2 августа Великобритания конфисковала этот корабль,
и он вошел в состав Королевского флота под названием "Азинкур". Этот поступок
выглядит довольно странно, если Англия хотела удержать Турцию на своей стороне. Или
Адмиралтейство было настолько уверено, что турки выступят на стороне Германии в
будущей войне? Это так и осталось тайной.
Вообще-то этот эпизод практически во всех исторических работах назван гораздо более
эффектно — прорыв "Гебена" и "Бреслау". Но при слове "прорыв" перед глазами
невольно возникают поднятые стеньговые флаги, бешеная стрельба с обоих бортов,
кипящий носовой бурун, шлейф густого черного дыма, стелящийся за кормой… И
лихорадочное, напряженное ожидание: кто же первым попадет в цель? Преследуемый
всадит снаряд под ватерлинию догоняющему, и тот будет вынужден сбавить ход, чтобы
под напором воды не затрещали переборки, или догоняющий вобьет противнику снаряд в
машинное отделение, и несчастная жертва остановится, окутавшись облаками пара…
Однако при ближайшем рассмотрении эпизод, которым открывается война на
Средиземном море, больше напоминает унылую прогулку сонных осенних мух по
оконному стеклу. Туда, сюда, вправо, влево… Не спеша, вперевалочку, с остановками и
раздумьями. А самое главное — бессмысленно и бесцельно, по крайней мере, для одной
из сторон.
Вопрос о бегстве "Гебена" стал одним из самых обсуждаемых и в историографии, и,
особенно, в популярной литературе. Упражняются в толковании виртуальной истории
все, кому только не лень. Не обошли стороной сей вопрос и русские историки, благо нас
проблема "Гебена" касалась впрямую. Очень рекомендую прочитать прекрасную повесть
Бориса Лавренева "Стратегическая ошибка".
История эта началась в 1912 году, во время Первой балканской войны. Турция была
наголову разбита коалицией балканских стран (Болгария, Сербия и Греция), падение
Константинополя казалось вопросом дней. И тогда великий визирь обратился к основным
европейским державам с просьбой прислать эскадру для защиты турецкой столицы.
Страны, подписавшие в конце прошлого века Берлинский трактат, такую эскадру
прислали. Император Вильгельм II неожиданно оказался провидцем, и отправил в
Средиземное море 2 новейших корабля — линейный крейсер "Гебен" и легкий крейсер
"Бреслау" (Среди младших офицеров этого корабля мы встречаем будущего гросс-
адмирала Деница), хотя можно было ограничиться каким-нибудь броненосным
крейсером, который не ослаблял германский флот на его главном театре — Северном
море. Командующим Средиземноморской дивизией 23 октября 1913 года был назначен
контр-адмирал Вильгельм Сушон, известный среди коллег под прозвищем "дипломат".
Весной 1914 года "Гебен" совершил ряд походов, его машины требовали ремонта, также
необходима была очистка днища. По утверждению германского историка Германа Лорея
(С апреля 1915 по август 1916 года он командовал турецким броненосцем "Барбарос
Хайреддин", а с ноября 1915 по июнь 1917 года — броненосцем "Торгуя Рейс") "Гебен"
мог надежно держать не более 14 узлов и лишь на короткое время развивал 20 узлов.
Поэтому после убийства австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда, которое
произошло в Сараево 28 июня, линейный крейсер был спешно отправлен в австрийскую
военно-морскую базу Пола для ремонта. Полностью отремонтировать машины не удалось,
но все-таки теперь "Гебен" мог развить до 24 узлов.
На совещании в марте 1914 года Сушон и командующий австрийским флотом адмирал
Антон Гауе решили, что главной задачей морских сил Центральных Держав на
Средиземном море является предотвращение перевозки французских войск из Алжира в
метрополию. При выполнении этой задачи немцам должны были помогать австрийские и
итальянские легкие крейсера и эсминцы. "Гебен" и "Бреслау" 2 августа прибыли в
Мессину, но никаких австрийских или итальянских кораблей там не нашли. Более того,
итальянцы не дали ему ни угля, ни провизии. Единственное, что смог сделать Сушон —
принять уголь с германского парохода "Генерал", предусмотрительно вызванного в
Мессину. 2 августа Адмирал-штаб сообщил Сушону, что начаты военные действия против
России, и война с Францией стала неизбежной. Сушон самостоятельно решил нанести
удар по алжирским портам Бон и Филиппвилль. В ночь со 2 на 3 августа германские
корабли покинули Мессину.
А что же союзники? У них царил полнейший разброд, причем собственные политики
