На самом деле то и дело мелькали различные умные словечки, на доске мелом рисовались графики и формулы. Иногда в разговор встревал Евгений, чеканя заумные обобщения и соря различными цифрами. Я в их ахинее хорошо, если разобрал хоть одну десятую. Но, честно говоря, был доволен тем фактом, что дело поставлено на научную основу.
— И что, вот так просто высшие лица страны на ваши предложения согласились?
— У них был выбор?
— Я считал, что они думают лишь о своей власти.
Маргарита коварно улыбнулась:
— Здесь это не так устроено, Сереж. Есть, конечно, карьеристы, лизоблюды. Но представляешь — огромная часть высших руководителей СССР всерьез думает о стране и её будущем. Так уж они воспитаны. И только ради этого могут поступиться собственными амбициями. Ну а самых дурных пришлось убрать под ковер.
Её перебил Ярослав:
— Не все так просто, Сергей, как это видит Марго. На самом деле мы с самого начала играли в конспирацию. Для того и используем огромные возможности конторы. Мы маятник, но часы обязаны идти сами. То есть в первую очередь должен работать хорошо смазанный и настроенный механизм. Лучше уже выстроенного пока ничего не найдено. В твоем времени были Съезды народных депутатов?
Я подумал, припоминая, и кивнул:
— Помню это балабольство. Сколько затем из этих народных избранников откровенных уродов вышло!
— В том-то и дело! Пускать исторический процесс на самотек чревато бурными последствиями. Поэтому часть наших думает, что и дальше следует вести дела скрытно.
— Но Проф считает иначе!
Прохоров поднял на просвет стакан с чем-то красным и удовлетворённо хмыкнул. Маргарита скептически глянула на наш «Ум и честь»:
— Дима, тебе точно нужно с утра накачиваться?
— Марго, жизнь одна!
Евгений скептически глянул на женщину:
— Но, как оказалось на самом деле, это не так!
— Друзья, — Прохоров оглянулся, — о чем это я? Да! Я считаю, что без участия широких масс мы ничего не сможем поменять. Бюрократическая машина себя изжила и чем дальше, тем медленней будет наше движение вперед. Ярослав, что вы будете делать, когда волна инсайдов из прошлого исчезнет? Когда вот такие машинки, — Проф кивнул в сторону персонального компьютера, — придется создавать самим, а не воровать у американцев?
Видимо, я стал свидетелем некоего старого спора.
— Проф, мы отойдем в сторону, когда вы создадите четкий и давно обещанный алгоритм. Пока этого делать категорически нельзя. Эти мастодонты из ЦК опять наворотят дел!
— Что я могу наваять на этом старье? — вскипел ученый. — Вы, между прочим, давно мне обещали допуск к суперкомпьютеру!
Ярослав пожал плечами и открыл бутылку лимонада:
— Это не в моей компетенции. Сами знаете, что военные не любят делиться.
— Да где бы они были, если бы не мы! Индюки надутые! Сколько крови нам стоило перетрясти этот проклятый гадюшник в лице Минобороны и зубров из ВПК. Бронированная махина на глиняных ногах!
— Проф, давайте мыслить практически. Не вы ли нам постоянно бормочете об эластичности времени. Мы меняем две фигуры, а оно нам три.
— Ярослав, вы опять в демагогию скатываетесь. Это работает совсем не так!
— Ну не понимаю я в ваших графиках ничего.
Проф возбужденно забегал, выплескивая вино на пол:
— Ну а вы думали, что Искин работает иначе? Начнет лозунгами шпарить в духе заседания Политбюро? Это же не волшебный ящик, а лишь научный инструмент. И его задача не управлять! Я же не полный идиот, чтобы думать, что искусственный разум поможет нам выстроить лучшее общество. Но имея в руках кувалду, можно натворить многое.
Я захлопал глазами. Ничего себе Проф замахнулся! Или он в корягу чокнутый гений или могёт!
В какой-то момент я поймал на себе заинтересованный взгляд Маргариты.
— Тебе с этими старыми пердунами не скучно?
Ярослав зашелся в смехе:
— Давай сначала вспомним о твоем настоящем возрасте, бабуля.
Женщина кивнула в сторону ёрзающего на неудобном стуле Евгения:
— На самом деле важно лишь то, насколько ты молод в душе.
Компьютерщик в долгу не остался:
— А кто-то слишком много думает о телесном!
Маргарита встала и медленной походкой подошла к Евгению, показывая при этом руками все преимущества своей фигуры. А там было на что посмотреть! И лифчик у неё точно импортный.
— Женя, а зачем себя ограничивать, если новое тело такое классное? Это тебе уже никто не нужен, а я женщина в самом соку.
Евгений нервно дернулся. Что-то у него некий пунктик насчет противоположного пола.
«Мда, задрот и в другом мире всегда задрот!»
Профу, видимо, до чертиков надоела раз за разом повторяющуюся мизансцена, и он начал расспрашивать меня о прошедших раскопках. Понемногу в разговор втянулись другие. В конце беседы Проф удовлетворенно выдохнул:
— А вы на редкость шустрый молодой человек. В институте себя с лучшей стороны показали, бандита задержали. Сейчас куда, в стройотряд? По партийной линии идти не собираетесь?
— Нет, в этом мире хочу серьезно заняться именно наукой.
— И правильно! Хотя, например, Ярослав считает, что лишь обновленная партия сможет изменить страну до неузнаваемости.
— Так массы стихийны, Проф! Им требуется твердая руководящая рука.
Прохоров хитро взглянул на меня, видимо, желая получить поддержку от собрата по науке:
— А вы, как считаете, Сергей?
Я вздохнул и потянулся за бутылкой лимонада. Они лежали в ящике с сухим льдом.
— А я вам так скажу, что вы оба неправы! И подтвержу с точки зрения науки.
Сейчас на меня уставились все. Еще бы — новое лицо в террариуме и утверждает ересь с этаким молодеческим апломбом. Если в глазах Профа читался откровенный интерес, наука всегда в поисках новых исходников, то Ярослав смотрел нескрываемо скептически. Не забываем, что в реале они все люди в возрасте, с уже сложившимся жизненным опытом.
— Я отвечу вам с точки зрения исторической науки. Она ведь чаще всего оперирует реальными фактами. Да-да, я знаю, что можно их как угодно интерпретировать, но итог исторического дискурса всегда один. И вот посмотрим на несколько важных периодов нашей русской истории. Устройство южных границ Московского царства, так называемой Украины. Нет-нет, не того никчемного государства. Таким словом называли на Руси обычные окраины.
— Серж, ты бы поконкретней!
— Так вот, продолжались эта рубежная эпопея достаточно долго, с шестнадцатого по восемнадцатый век. Народ активно бежал на свободные южные земли, приходили по приказу царя люди служивые, целенаправленно ставились от татарских набегов крепости, устраивались засеки. И вот что очень любопытно, на этих землях, как и позже в Сибири широко использовалась внутренняя энергия народных масс. Поморы, казаки, беглые крестьяне, свободные землепашцы, стрельцы, дворяне, царские воеводы.
