Эти умения были от облака, от меча было только одно умение, я бы даже не сказал, что очень мне нужное. Я не курил. Так вот, где-то год назад я случайно вызвал огонёк из указательного пальца правой руки, такой небольшой язык пламени сантиметров пять длиной. Правда, после года тренировок он увечился ещё на пять сантиметров и напоминал факел. Но я не отчаивался – раз увеличился, значит, можно из него ещё что-то получить. Об этих моих умениях никто не знал, я никому не рассказывал, держа в секрете.
О моём отношении к англичанам знали все, я их принципиально не лечил, хотя некоторые обращались ко мне через императора, тогда выполнял просьбу. За очень большие деньги, но никогда бесплатно. Остальные оставались с носом.
Теперь по остальным нашим делам. Морзавод на Двине всё-таки был закончен, и его десять стапелей наконец заработали. Думаете, мы начали сразу строить боевые корабли? Ну, в принципе, да, на шести стапелях начали закладывать корпуса будущих четырёх тяжёлых и двух лёгких крейсеров, но на четырёх других, где набивали руку корабелы и инженеры, начали стремительно расти корпуса транспортников, которые поступят флоту. Это были цельнометаллические суда с небольшим вооружением на носу и корме типа «Хог Айлендер». Через полгода после закладки первого корабля он был спущен на воду. Как раз была весна, и, пройдя ходовые испытания, судно поступило на службу на флот. Где было мгновенно оценено по достоинству.
По моему совету, в случае войны его предполагалось переоснастить под вспомогательный крейсер. Потом были спущены другие транспортники, и они тоже поступили на флот, а на стапелях была заложена следующая партия этих судов. «Хог Айлендеры» очень заинтересовали американцев и англичан, да и другие страны проявили жуткий интерес к ним, и к моему большому огорчению и ярости, император, не спрашивая моего разрешения, начал продавать генеральные лицензии на их постройку, передавая чертежи. Это был подлый удар в спину, о чём я ему и заявил. Даже после долгого и серьёзного разговора мы остались каждый при своём мнении – тот не имел права продавать мои идеи. Однако император твёрдо пообещал, что с крейсерами такого не будет, это, мол, не в его интересах, но первый звоночек прозвенел, и я уничтожил все бумаги в конструкторском отделе, вызвав приступ ярости на этот раз у императора. Я об этом чуть позже узнал, не сразу.
Потом я увлёкся своими крейсерами, набрал команды и офицеров для них и начал тренировки, команды знакомились с кораблями, которые строились прямо на их глазах. Наконец был спущен на воду корпус первого крейсера, отогнан к причальной стенке завода, и началось его оснащение, длившееся два месяца. Корабль получил имя «Пётр Первый».
Как только море очистилось от льдин, начались ходовые и артиллерийские испытания, крейсер показал себя просто великолепно, а вчера, когда мы заканчивали месячные испытания, к нам подошла яхта императора. Там самая, которую я получил в качестве платы и чуть позже подарил государю, и тот ею довольно часто пользовался. Он уже шесть раз посещал морзавод инкогнито.
Ко всему прочему, месяц назад было спущено на воду ещё два корпуса, и на данный момент заканчивалось их оснащение. Через пару месяцев можно начинать мой первый рейд. Два транспорта уже готовы под мои задачи, первый был оборудован под танкер, крейсера и транспорты двигались на мазуте, второй пока отсутствовал, оснащал базы на островах. Думаю, двух тяжёлых и одного лёгкого крейсеров пока хватит для первого рейда, потом будут готовы остальные корабли.
Одним словом, в оснащении этих верфей, морзавода и предприятий, что выдавали оборудование и вооружение для кораблей, я вложил душу. И сейчас, сидя за столиком вместе с государем на огромной корме крейсера, просто наслаждался жизнью, довольством свободой и собой. Ведь удалось довольно быстро построить крейсера и получить то, что хотел. Тут я обратил внимание, что команды крейсера вокруг не наблюдается, а были в основном офицеры, прибывшие на яхте Александра Второго. Это заставило насторожиться, мне не понравилось выражение их лиц, и я активировал одно и своих умений, мало ли что.
Мгновенно перейдя из расслабленного состояния в боевой режим, я осмотрелся. Император заметил моё преображение и, вздохнув, сказал:
– Артур, я благодарен тебе за всё то, что ты сделал, ты даже не подставляешь, как ты помог моему государству в оснащении большей части предприятий, но я вынужден тебе сказать, что не дам тебе корабли. Мне сейчас не выгодно ссориться с Британией.
– У нас договорённости, – тихо сказал я, мрачно покосившись на офицеров, которые обступили нас, в основном со спины государя. У меня за спиной было чисто, только леера лежавшего в дрейфе крейсера и тёмные воды Белого моря. – Ваше решение навсегда останется на вашей совести тяжким грузом. Подумайте об этом.
– Я сожалению, но вынужден тебе сообщить, что наши договорённости, как ты говоришь… аннулированы. Извини и прости меня, раба грешного.
Тут раздался выстрел, я не успел метнуться в сторону, и тупоносая пуля попала мне в голову, пробив висок. Голова практически развалилась, но сознания я не потерял, мое тело было моим разумом. Сил фактически не было, но я мысленно метнул в сторону императора ключ-активатор, отомстив ему за всё. Пока тот бормотал на коленях, шепча молитвы, даже не подозревая, что я делал, офицеры быстро обмотали меня просмоленными канатами, умело пристроили к ногам пушечное ядро и перевалили через леера. Я никак не показывал, что был в сознании, но как только оказался в воде и в облаке пузырьков пошёл на дно, залечил все раны, отчего жутко захотелось есть. Ещё бы, ведь я использовал все ресурсы тела, заметно похудев.
По воле случая крейсер лежал в дрейфе над небольшим подводным хребтом, находившимся на глубине шестисот метров. На триста метров дальше, и мне бы пришлось спускаться на километровую глубину и ниже, а там у меня шансов бы не было. В совершенстве владея своими умениями, я остановил сердце и лёгкие, самостоятельно наполняя кровь кислородом, и усилил кости с кожным покровом. На километровой глубине мне бы это не помогло, но тут я ещё держался, правда с трудом. Используя то, что моя худоба позволила шевелиться в канатах, я, дергаясь, за полчаса освободил одну руку и начал развязываться, наконец я освободился и, работая ногами и руками, начал подниматься с глубины на поверхность. Наверху был день, и солнце освещало море. Однако тёмных масс крейсера и яхты над собой я не обнаружил. Они не стали тут задерживаться и ушли.
Вынырнув на поверхность, я быстро привёл свой организм в порядок, только слегка изменив его, всё-таки вода была ледяной, и только тогда осмотрелся. Где-то на горизонте ещё виднелись дымы яхты и крейсера, но они были далеко. Под водой я находился порядка трёх часов.
