Как и предполагал Альтшуллер, в понедельник утром Карклина хватились по-настоящему. Вечером Змий собрал Политбюро. Феликс Петрович вылетел в Москву самолётом.
Рубцов открыл заседание и обрисовал ситуацию.
Никто не видел, как Карклин покидал полигон. Никто не видел его где-нибудь позднее. Его семье ничего не известно. Спецслужбы подняли на ноги вчера вечером. Результатов нет.
Змий предложил высказываться, но все молчали.
В зависшей тишине Архаров налил в стакан минеральной воды и выпил большими глотками. После этого опять стало тихо.
— Фёдор Иванович, — обратился Президент к Коренному, — ты как думаешь?
— Сбежал в Америку, сволочь, — выдавил из себя Коренной после паузы.
— Семён Степанович?…
— Согласен, — откликнулся Архаров, не поднимая глаз.
— Феликс Петрович?…
— Согласен, — буркнул Коршунов.
— Что-что?… И ты согласен?
— Все мои люди на ногах; если он в стране, его найдут живым или мёртвым.
Опять стало тихо, и опять Архаров шумно налил себе и шумно выпил стакан минералки.
Президент грохнул кулаком по столу:
— Идиоты!.. Как он мог сбежать? Когда он сбежал? Он пропал, растворился на пустом месте!..
Архаров облизал пересохшие губы. Именно это он видел собственными глазами. В определённом состоянии он вообще видел много чего необычного.
— Чёрт с вами, от вас никакого толку. Нужен кто-то на его место. Все эти его гипнотические излучатели — детский сад. Нужно форсировать ОС, Бомбу, Оружие Сдерживания. Нужны первые результаты. Тогда не понадобится никаких ракет, никаких излучателей. Затраты на оборону — ноль копеек.
Президент посмотрел на своих друзей-заговорщиков.
Архаров пьёт. Коренной слишком глуп. Коршунова некем заменить. Рубцов пока нужен ему самому…
— Я сам…
У Коршунова опустилось сердце.
— Я сам займусь этим делом. Карклин саботажник. Вы все саботажники. Результаты будут через неделю. Свободны.
Трое членов Политбюро поспешили к выходу столь резво, что в дверях произошла заминка.
Необходимо подключаться
Накопившиеся дела задержали Коршунова в Москве, и он вернулся в Питер только во вторник вечером. А утром, не теряя времени, спустился в Город.
На причале Асфоделового луга его встречал озабоченный Мерехлюдин, зачем-то вырядившийся в парадную военную форму. Не обратив на него внимания, Коршунов зашагал в сторону лаборатории, к Альтшуллеру. Но Мерехлюдин снова возник у него на пути, и на этот раз пришлось остановиться.
— Конфиденциальный разговор, товарищ командующий Городом! — отрапортовал Мерехлюдин, сделав строевой шаг вперёд. — Личное.
Коршунов сдержался, чтобы не послать его матом.
— Потом, после подойдёшь.
Мерехлюдин засеменил рядом, но, не находя слов, замедлил шаг и отстал.
На всех парах Коршунов влетел к Альтшуллеру и плюхнулся в кресло. Несколько находившихся в лаборатории сотрудников на цыпочках удалились.
— Миша, вы уверены, что испытание Бомбы приведёт к катастрофе?
— Добрый день, Феликс Петрович, рад вас видеть.
— Змий назначил самого себя начальником ВПК.
Альтшуллер оторвал пальцы от клавиатуры и крутанулся в кресле лицом к Коршунову. В наступившей тишине было слышно, как вертит на столе лопастями вечная мельница. Но теперь во вселенной уже не было ничего вечного.
— Подключайся к Сети. Сегодня же. Даю полный карт-бланш.
Личное
…Выйдя из лаборатории, Коршунов снова увидел Мерехлюдина. Тот шагнул навстречу и забормотал:
— Феликс Петрович… Товарищ маршал…
— Ну, что у тебя? Плохо выглядишь.
— Уделите время, товарищ маршал. Сейчас. Наедине.
— Ладно, пошли. Перекусить можно, чтобы не взорвали?
— Да, наверное… Окунь…
— Что окунь?
— Окунь, Валентин Адамович, интендант. Он распорядился.
В заново отстроенном и охраняемом снаружи взводом автоматчиков банкетном зале суетились официанты. Коршунов залпом выпил рюмку аперитива и закурил. Мерехлюдин не заметил своей рюмки. Вытянувшись через стол, он зашептал, брызгая слюной:
— Альтшуллера необходимо отсюда срочно убрать, вообще ликвидировать. Он водит всех нас за нос, всё это чушь, мистификация, фокусы, он всех нас погубит!..
Вглядевшись в него, Коршунов заподозрил неладное. «А не свихнулся ли он, чего доброго…»
— Погоди, — похлопал он себя по карманам. — Забыл там, в лаборатории… Сиди здесь, я скоро.
Коршунов зашёл в свой собственный кабинет и надавил кнопку вызова:
— Доктора Павлова.
Не прошло минуты, как появился доктор, будто срисованный с портрета члена Первой государственной Думы.
— Иван Иванович, меня интересует состояние здоровья главного инженера.
— Хотите взглянуть на медицинскую карту?
— Нет. В двух словах.
— Полная импотенция и частичное расстройство психики. Это уже становится заметным?
— Пожалуй… Его можно поставить на ноги?
— Видите ли, Феликс Петрович, я не любитель вторгаться в чужую личную жизнь…
— И всё таки?
— С некоторых пор Елена Юрьевна ему изменяет.
— С кем?
— С Мишей Альтшуллером.
— Что?!
— Здесь трудно держать что-либо в секрете. Товарищ Мерехлюдин видел плёнку, отснятую в бассейне оздоровительного комплекса. Это его и подкосило.
— Чёрт бы побрал бальзаковских барышень!
— Полагаю, что не обошлось без доброжелателя в лице Софочки Альтшуллер.
— Чёрт бы побрал экзальтированных девиц!
— Все хороши, Феликс Петрович. С Мерехлюдиным будут проблемы до тех пор, пока Елена Юрьевна не станет снова образцовой женой.
— Спасибо, доктор, вы свободны.
С Альтшуллером Коршунов решил поговорить по телефону, коротко и решительно.
— Что у вас с женой Мерехлюдина? — сказал он строго.
— Она меня соблазнила, — ответил Миша, всё взвесив.
Ответ был дан, и Коршунов не стал придираться к формулировке.
— Как давно?
— Месяц назад.
— И часто вы имели с ней… встречи?
— Когда один раз в день, когда два.
— Мерехлюдин узнал только вчера?
— Вчера он увидел запись… Всё остальное зависит от объяснений Ольги Юрьевны.
— Послушайте, Михаил Оттович, вам известно, что генерал-полковник Мерехлюдин является вторым лицом в Городе?
— Клянусь, я вам клянусь, я просто купался в бассейне, я даже не подозревал, что Ольга Юрьевна имеет на меня виды… Вы же понимаете, мне бы и в голову не пришло!..
— Ладно, успокойтесь, я всё понял. Постарайтесь в ближайшее время не попадаться ему на глаза. Думайте, думайте о главном, о нашем деле.
