Только через сорок минут, англичане продолжили полноценное движение к немецким берегам в надежде перехватить Мауве. Вскоре эскадра уже двигалась вдоль голландских берегов, удачно оторвавшись от дирижаблей противника, попав под пелену низко стоящего морского тумана. Адмирал Герсонд уверенно вел свои корабли к Вильгельмсхафену, главной базе «кайзерлихе-марине». При подходе к Западным Фризским островам, Герсонд отдал приказ снизить скорость и выдвинул вперед тральщики, поскольку в этом месте было много мин как своих, так и немецких.
Море было относительно спокойным, и дирижабли противника еще не повисли над кораблями. Тральщики успешно прокладывали проход среди минных полей, открывая дорогу тяжелым кораблям. Адмирал сделал новое счисление курса, предварительно сверив его с картами английских минных полей установленных в этом месте, и приказал готовить поворот возле немецких Восточных Фризских островов. Операция преследования вступала в свою завершающую стадию.
Неприятности для англичан начались с момента прохождения их эскадрой острова Боркум, где они были замечены с маяка, и известие о появлении эскадры Герсонда у берегов рейха ушло Шееру. Конечно, следовало бы огнем кораблей уничтожить маяк, но для этого следовало приблизиться к берегу, а Герсонд отчаянно спешил, стремясь наверстать упущенное им ранее время. Корабли англичан уже совершали поворот к северу, когда со стороны Нордлейха, дозорными было замечено какое-то движение. Замеченные объекты удивительно быстро приближались к эскадре, что вызвало определенную тревогу на британских кораблях.
Скорость объектов была гораздо выше самого быстроходного миноносца эскадры Герсонда. То были скоростные экспериментальные катера, которым Шеер рискнул доверить последний удар по врагу. Каждый из пяти идущих уступом катеров нес по одной единственной торпеде, которую им предстояло выпустить по британским кораблям.
Легко проскочив между двумя эсминцами охранения, яростно вспенивая море белыми барашками волн, катера устремились в атаку. Главными целями их нападения оказались головной линкор «Коммэнуилс» и идущий за ним флагман «Кинг Эдуард VII». Воспользовавшись возникшей у англичан неразберихой, катера свободно приблизились к бронированным гигантам и выстрелили по ним с близкого расстояния.
Слишком поздно поняли британцы грозную суть этих крошечных кораблей. Только заметив пенный след рвущихся к кораблям торпед, с бортов линкоров яростно застучали по катерам пулеметы, но дело было сделано. Каждый из линкоров получил по две немецких торпеды, которые словно могучие кувалды, с гулкой оттяжкой ударили по бортам кораблей.
Все попадания вражеских торпед пришлись в носовые части линкоров, что было обусловлено явной спешкой немцев. В результате полученных пробоин «Кинг Эдуард VII» моментально просел, стал сильно зарываться носом и появился опасный крен. Для исправления положения, капитан линкора Джозеф Стерлинг приказал срочно затопить отсеки противоположного борта. Это стабилизировало положение судна, но из-за большого количества поступившей воды, скорость линкора сразу упала.
На «Коммэнуилсе» так же ситуация была мало радостной. Немецкие торпеды угодили в машинные отделения линкора и вывели из строя силовую установку корабля. Линкор потерял ход и превратился в легкую добычу для подлодок противника.
Стоявшие на палубе линкора британцы со страхом смотрели на последний, пятый катер врага, который несколько отстал от своих товарищей. Вначале он хотел атаковать «Коммэнуилс», но в последний момент почему-то передумал и устремился к идущей третьей «Британии». С кораблей по атакующему катеру открыли шквальный огонь из пулеметов. Свинцовые трассы со всех сторон тянулись к маленькому, но юркому кораблику. Вскоре одна из них пересеклась с катером и на нем вспыхнул пожар. С каждой секундой он разгорался все больше и быстрее. Из-за огня было трудно понять, что происходило на борту катера, но он стремительно приближался к своей цели.
С неукротимой энергией британцы стреляли и стреляли в этот рыжий смертельный факел, однако ничто не могло остановить атаку немецкого торпедоносца. Затаив дыхание экипаж «Британии» ждал пуска торпеды, но его не последовало. Пулеметные пули и стремительно разыгравшийся пожар видимо уничтожили экипаж катера, но даже после их смерти корабль сам шел в атаку.
Бушующий на обреченном судне огонь, наконец, добрался до топливных баков и взвился высоким столбом, но за секунду до этого катер взрезался в борт британского линкора. Раздался ужасный грохот. Вместе с катером взорвалась так и не выпущенная им торпеда и сдвоенной силы удар, разворотил бронированный борт «Британии».
Когда столб дыма и воды осел, все с тревогой обратили свои взоры на линкор. Взрыв произошел в районе носовой башни корабля. «Британия» заметно осела на поврежденный бок, отчего образовался заметный крен. Британцы в страхе смотрели на корабль, опасаясь его опрокидывания, но минута пролетала за минутой, но крен не нарастал. Так прошло пять минут и стало казаться, что худшее миновало, и линкор сможет дальше продолжить свой путь. Но в этот момент внутри корабля произошел взрыв. Столб черного дыма вырвался наружу из поврежденного борта и линкор затонул.
Крик отчаяния и скорби пронесся по британским кораблям при виде столь стремительной гибели своих боевых товарищей. Слабым утешением им был тот факт, что из пяти напавших на эскадру немецких кораблей уцелел только один катер. Все остальные были расстреляны и потоплены миноносцами охранения.
И все же нападение катеров на эскадру повергли в сильный шок англичан и в первую очередь адмирала Герсонда. Гибель «Британии» и серьезные повреждения других кораблей, ставили жирный крест на проводимой им операции. Из всех линкоров британской эскадры, только «Хиберина» не имела повреждений, что впрочем, уже не играло ни какой роли. Теперь Герсонд сам из охотника в любой момент мог превратиться в дичь. Последней каплей, переполнившей чашу терпения адмирала, стало сообщение наблюдателей, что со стороны германского берега замечено движение неизвестных судов.
Не желая больше испытывать судьбу, британец приказал немедленно ложиться на обратный курс, выставив для прикрытия эсминцы и миноносцы. Нового нападения немецких катеров не последовало, поскольку напуганные наблюдатели ошибочно приняли за ним рыбачьи суда но, даже разобравшись с этим, адмирал не отменил своего приказа на возвращение, столь сильно его напугали быстроходные немецкие торпедоносцы.
