– Предупреждал ведь, что буду стрелять, – пробормотал себе под нос пограничник, пытаясь выцелить визиром корабль напарника. Но тот, по-видимому, за истекшие минуты успел сманеврировать, и теперь без радиолокатора или данных о новой орбите искать его не имело смысла. Зато загадочное НЛО, запущенное с американской «Звездной Крепости», менять орбиту и не думало. «И какого лешего он сюда прет? Сундук ведь побольше моего ракетоносца будет. Правда, в нем и топлива, судя по скорости, уйма. А у Валерки ведь всего три ракеты, причем одна – «кака с маком», и активировать ее без моей команды он не сможет. А вторую, дальнобойную, он уже наверняка запустил. А там еще и уцелевший динозавр где-то может крутиться…»
Медленно наваливающаяся перегрузка свидетельствовала, что капсула входит в плотные слои атмосферы – пора прекращать пялиться в космос и надо занимать «позу оптимального противодействия перегрузкам», да и вообще вспоминать все об аварийном способе посадки. С тех пор, как космопланы полностью вытеснили «салютовские» спускаемые капсулы, подобный способ посадки оставался только аварийным вариантом и изучался исключительно на тренажерах. Восьмая Лунная, с ее печально известным аварийным стартом с Луны и столь же аварийной посадкой на Землю двенадцать лет назад, была, пожалуй, последней, применившей этот метод на практике.
«Теперь вот новый прецедент для истории космонавтики, – невесело подумал Сергей, стараясь устроиться поудобней и припомнить все, что говорили им в училище о посадочных перегрузках. Вроде трясти должно? Леонов, кажется, в мемуарах писал. Вот весело будет, если и я, как они, в тайгу ухнусь. Одна радость, что не зима».
По кабине пробежали переливчатые отсветы, тормозящая в атмосфере капсула укутывалась плазмой, чей пока еще бледный свет проникал внутрь через объективы визиров. Перегрузка росла. Действительно начинало потряхивать.
Неожиданно в голову пришло соображение, что если Валерка остался подключенным к «Радуге», то он вполне мог получить санкцию на применение ракеты с ядерным зарядом и без помощи командира.
– Вы сами вынудили нас, – с трудом прошептал непослушными от перегрузки губами Сергей. – Не мы первые…
Последняя мысль меркнущего от непривычных перегрузок сознания была: «Что я услышу в момент касания – визг сминаемой гармошки амортизатора или хруст своих ребер?»
* * *
– «Орлан -1», «Орлан-2». ГОТОВНОСТЬ ОДИН!!!
– «Альбатрос-1», «Альбатрос-2». ГОТОВНОСТЬ ОДИН!!!
– «Буревестник-1», «Буревестник-2». ГОТОВНОСТЬ ОДИН!!!
– Четыре минуты назад в космическое пространство Советского Союза совершено вторжение аэрокосмических сил Соединенных Штатов Америки. Была предпринята попытка массированной атаки мирной спутниковой группировки нашей страны. В ходе боестолкновения с диверсионным спутником и вылетевшими на его поддержку аппаратами класса «Дина-Соар» спутник и один из истребителей поддержки уничтожен. Второй истребитель и одна из машин погранслужбы продолжают маневрировать. Ваша задача – выход на ударные позиции с параметрами: высота… наклонение… Развертывание систем радиолокационного наведения над акваторией Индийского океана с координатами: …южной широты и …западной долготы, и нанесение загоризонтного ракетно-ядерного удара по целям в составе авианосных соединений… При маневрировании в районе низких орбит принимать во внимание наличие средств противокосмической обороны противника.
ПКО у противника действительно имелась, поэтому число получивших приказ ударных орбитальных самолетов в три раза превышало количество предполагаемых авианосных групп.
* * *
Сергею Боярову оставалось до Земли сорок восемь секунд. Валерию Пономареву оставалось девяносто три секунды до получения приказа на активацию спец-БЧ. До полномасштабного развертывания плана «Радуга» оставалось два с половиной часа.
«Черный метеор» готовился открыть регулярное сообщение по маршруту орбита-Земля…
Сергей Анисимов
Простое воскресное утро
Я, как начальник Генштаба, не вижу вероятного противника в лице конкретного государства. Мы давно перестали готовиться к масштабным ядерным и обычным войнам.
Генерал-полковник Юрий Балуевский, начальник Генерального штаба Вооруженных Сил России, декабрь 2005 г.
Майор Сивый проснулся от острого ощущения опасности. Острейшего. Проснулся он в собственной постели, с подсунутой под щеку подушкой в розовой наволочке. Не открывая глаз и стараясь унять бьющееся сердце, через чуть разведенные ресницы правого глаза майор оглядел то, что попадало в поле зрения. Комната была та же, родная. Обои в ровную полоску, книжные полки, угол недешевого телевизора, придвинутого ближе к кровати, – вчера смотрели на ночь. Жены рядом не было, хотя час оказался ранний, не более половины восьмого. Судя по доносящимся из кухни звукам, она только-только ставила варить картошку – то есть поднялась не более двадцати минут назад. Тоже не спится почему-то…
Не спалось и сыну – из соседней комнаты доносилось ритмичное хэканье и повторяющееся через равные промежутки времени пощелкивание: тот работал с гирей. Развлекался с утра пораньше. Двигаясь очень осторожно, майор повернул голову, чтобы получить возможность видеть обоими глазами. Проморгался, вытянув руку из-под одеяла, выковырял из углов глаз комочки скопившейся там за ночь ссохшейся слизи. Сердце не успокаивалось. Дрянь дело.
За окном были сумерки – как раз такие, какие и должны быть в середине марта, если живешь в Балтийске, а не в Монтевидео. Свет проникал в комнату и через неплотно прикрытую женой дверь, и через щель между наполовину разведенными шторами. Судя по лениво плавающим теням от уличного фонаря, ветер снаружи был не слишком сильным. На наручных часах обнаружились цифры 7:23 – тоже примерно соответствующие тому, что он понимал под понятием «норма». Но ощущение было слишком знакомым, чтобы игнорировать его, какой бы глупостью это не казалось.
Стараясь не издать ни звука, и все равно скрипнув кроватью, охнувшей под его тяжелым телом, майор соскользнул на пол и встал, покачиваясь, посреди комнаты. Сын в своей комнате негромко звякнул и так же негромко чертыхнулся. Жена на кухне стукнула ножом. Секундная стрелка настенных часов, уже не электронных, а обычных механических, с крупным циферблатом, сдвинулась на очередное деление – четверть секунды. Смерть была совсем уже рядом. Обругав себя, но не потеряв ни мгновения, майор скользнул к стене. Кобура висела на стуле, под ворохом остальной одежды, в котором преобладали вещи жены – проснувшись, она отправилась к своей готовке запросто, в теплом зимнем халате поверх белья.
