другие мои коллеги, хотели бы увидеть вас на Кубке Европы который пройдёт этой осенью в Киеве, вы будете в нём участвовать?
— Ричард, я не знаю, честно, это в руках моих тренеров, — развёл я руками, — как спортсмен, я бы хотел конечно соревноваться с сильнейшими людьми планеты, так что надеюсь, что когда-то смогу посоревноваться и с вашими спринтерами.
— Отличные слова, сделаю их заголовком своей статьи, — обрадовался он, протягивая мне руку, — спасибо Иван за уделённое время, рад был с вами познакомиться. Спасибо Анна Константиновна, за эту встречу.
Девушка улыбнулась ему едва ли на сантиметр.
— Спасибо вам Ричард, взаимно рад был знакомству, — попрощался я, отходя от него.
Едва мы сели в машину, как на меня словно кобра зашипел Кузнецов.
— Ваня! Ты с дуба рухнул? О чём ты там с американцем калякал?!
— Просто о спорте Сергей Ильич, ничего другого, я же не идиот.
— Ваня, я в этом очень сильно сомневаюсь! — он покачал головой, — вот увидишь, не успеем доехать до базы, как влетит и тебе и мне, что не уследил.
Ну и естественно он оказался прав, поскольку нас уже на КПП поджидала машина с товарищем Белым. Так что я пересел с одной машины в другую.
— Иван, мы как-то этот момент с тобой не обсуждали, — он сурово посмотрел на меня, — но ты не можешь подходить к любому иностранцу и заговаривать с ним. Особенно когда рядом никого нет из ответственных за тебя.
Я не стал сдавать ему Аню, что это она меня выдернула из толпы, это было бы некрасиво, поэтому сказал:
— Прежде чем обсуждать это, достаньте нам ту газету, в какой он даст обо мне статью, тогда мы и вернёмся к этому разговору.
Он на минуту задумался, но нехотя кивнул.
— По тонкому льду ходишь Иван.
— Товарищ Белый, мы ради этого год потратили на мои занятия, так что лучше начинать вот так, спонтанно. Чем это будет явно и нарочито, привлекая ненужное внимание. Достаньте газету, и поговорим.
— Свободен, — недовольно ответил он, и я вышел из машины, успокоив взволнованного Сергея Ильича, ругавшего меня всякими словами, за эту выходку.
Утром, пока мы собирались на соревнования, лично примчался товарищ Белый, положив фотокопию статьи американской газеты на стол и загадочно посмотрел на меня. Я опустил взгляд и скользнул взглядом по фразам, выделенным там жирным шрифтом: «советский спортсмен с отличным английским», «доброжелательный и весёлый», «хочет соревноваться с американскими атлетами», «надеемся увидеть его на Кубке Европы».
— И кто оказался по итогу прав? — я с улыбкой посмотрел на него.
— Ну получается ты, — спокойно признал он свершившийся факт.
— Судя по тому, что вы приехали так рано, начальство даёт зелёный свет нашей личной инициативе?
— Иногда ты слишком умный Ваня, для своих лет, — он покачал головой, — так и хочется тебя придушить и закопать где-то, чтобы встретить спокойную старость вдали от потрясений и невзгод.
— И всё же?
— Да, всё верно, пока только предварительно, но выделили средства на разработку твоей новой биографии, её поручили делать Первому управлению, так что Ваня пойдёшь по высшему разряду, как разведчик. Гордись!
— Главное, чтобы не посмертно, — скривился я, вызвав у него улыбку, — и да, товарищ Белый, раз пошла такая пьянка, мне тогда нужен доступ ко всей их периодике. Подшивки за ближайшие десять лет, журналы. Мне нужно знать, чем живут простые американцы, что их беспокоит, что можно говорить в разговорах, что нельзя.
От этих слов он удивлённо на меня посмотрел.
— Вот серьёзно Иван, разговариваю с тобой, словно и правда отправляю кого-то за кордон, — он покачал головой, — ты слишком серьёзно ко всему относишься.
— Ну, я лично думаю, что лучше так, чем я ляпну что-то невпопад, — я пожал плечами.
— Хорошо, я подумаю.
— Да и кстати, у вас случайно нет доступа к металлу — титан? — поинтересовался я, заставив его ахнуть.
— Ваня ты сдурел? Только за этот вопрос, тебя надо на Лубянку отправить. Хотя ладно, сделаю вид, что ты американский шпион и скажу, что есть. В кладовке валяется пара килограмм.
— Да мне надо то стержень сантиметров пятнадцати в длину, — жалобно проныл я, показывая ему явару, подаренную мне инструкторами, — хочу сделать нормальную себе палочку.
— Но почему титан? — изумился он.
— Дерево ненадёжное, разбухает от влажности, железо тяжёлое, наш пластик крошится, — словно младенцу стал рассказывать ему я, — а мне нужен вот такой стержень, я вам даже чертёж нарисую, с кольцом под ключи и всё, никаких больше государственных секретов!
Он тяжело вздохнул.
— Ладно, нарисуй на всякий случай, посмотрю, что можно будет сделать.
— Спасибо товарищ Белый!
Он хмыкнув, внимательно смотрел за моим художеством и забрав рисунок предупредил.
— Да и к тебе ещё раз сегодня того американца подведут, пообщайся, но за языком следи.
— Служу трудовому народу! — вытянулся я перед ним в струнку, за что схлопотал тумака от подошедшего тренера, чтобы не шутил с этими словами, за которые гибли люди. Я пристыженно извинился и вернулся к сборам.
* * *
Сегодня до вечера никаких других происшествий, кроме финального забега не случилось, так что я выиграл его улучшив своё время, ну и установив новый мировой рекорд и рекорд СССР — 20.0.
А вот дальше всё пошло наперекосяк, заставив забыть о новых рекордах. Анна Константиновна, как меня и предупреждали, снова подвела американца, который заливался восторженным соловьём, обещая пустить мои рекорды тут же в статью. Немного поболтав, он словно ненароком пригласил меня приходить сегодня на приём, который устраивает американский посол, поскольку, узнав о том, что я свободно говорю на английском, он сам захотел со мной познакомиться. С этими словами, проклятый Бэнк, вручил мне приглашение. Мистеру Ивану Добряшову с персоной +1, всё на звёздно-полосатой бумаге высшего качества.
Я натянуто улыбался, благодарил его за столь высокую оценку моих результатов, а сам в душе трусливо мечтал сбежать от него побыстрее, поскольку подобного в наших планах с товарищем Белым не было. Приём в американском посольстве? Для простого советского гражданина? Проще было сделать надпись на табличке: — «Я — американский шпион и ходить с ней по Красной площади».
Пообещав ему подумать над приглашением, я простился, видя, как Анна Константиновна сама находится в шоке от произошедшего, она о приглашении видимо тоже не знала. Вернувшись в машину, я трясущимися руками показал тренеру американское приглашение и сказал ехать к товарищу Белому.
* * *
— Ваня, надо идти, нам не нужен скандал с американцами! — навис надо мной он, а его руководитель, сидел и
