– Да мы тут с Сабиром Беляловичем успели дважды повторить эту немаловажную процедуру. – Ну что же, коль вы познакомились, то выкладывай, не стесняйся, все здесь свои, чужих нет.
Оказывается, Линь-Бяо был дважды засечен в Южной Корее и не с корейцами саке японское распивал, а с американцами, и раз нажрался до чертиков, болтал все и обо всем. Значит, китайская разведка стала взрослеть, подумал я, коли Мао Цзе Дун знает об этом визите Линь-Бяо в Корею.
– Я хотел попросить разрешения прицепить к нему свой хвост, можно это или нельзя? – проговорил вкрадчиво, как умел, Разуваев.
– Конечно можно, даже нужно и, если при каких-то обстоятельствах обстановка заставит списать его, то делай без оглядки. А есть какие-то материалы по его переговорам с американцами? – спросил я.
– Кое-что накопали. Вот два листика фотокопии.
Я заглянул в фотокопии и глазам своим не верю – Фрэнк Татчер!
– Когда уехал Фрэнк Татчер?
– Да нет, – говорит Сергей Вениаминович, – он у нас пополнил нашу интер¬ национальную коллекцию, стал семнадцатым.
– Охарактеризуй мне его как следует: говорит по-русски? Нет, – ответил Сережа. Но такой хитрый, наглый масон с серпообразным носом, с висячими глазами, со здоровой родинкой, черной, на подбородке. Да там каких только нет, я вот думаю, что с ним делать? Людей жалко около них держать, потому и приехал, а вот эти бумаги по переговорам наших некоторых «умников» с японцами и американцами я передаю вам, мне надоело таскать эту папку. Я показал свои мизинцы на руках и укороченный палец на правой руке и всем сказал, что это все дело того «орла» со здоровой родинкой на подбородке. «Это Фрэнк Бойс, не Татчер, он меня сразу узнает». Связываемся с Жуковым, я спрашиваю у него разрешение вылететь в Приморье, передаю привет от Разуваева и Ниязбекова. «Разуваев, – говорю, – наловил много рыбы, к тому же, видать, крупной. Если можно, то позвольте мне полететь вместе с Разуваевым, а из Приморья прилететь к вам в Белокаменную»?
«Валяй», – приподнятым голосом проговорил Георгий Константинович.
Ниязбеков связался то ли с Желтоноженко, то ли с Батраковым насчет моей командировки во Владивосток и в Москву. Главное то, что 14 февраля 1963 г. мы с Сергеем Вениаминовичем уже вылетели из Чимкента до Алма-Аты, а там от АлмаАты уже были прямые маршруты до Владивостока. 16 февраля 1963 г. мы были в расположении пункта в Находке. Времени, как всегда, у нас не хватало, едва передохнув с дороги, перекусили и за работу. Разумеется, начали с Фрэнка Бойса, как старого знакомого. Странное дело, сколько мне за эти годы приходилось встречаться с бандитами, которые были готовы заживо с тебя шкуру снять, и какими они оказывались слабыми, когда судьба их поворачивала на 180 градусов и говорила им: «Что же, негодяй, пришла твоя пора за все злодеяния рассчитаться». Я стоял у окна и глядел в окно, вроде бы я посторонний человек, и меня совершенно не касается, кто здесь работает и зачем привели сюда этого иностранца, «не знающего русского языка».
Когда его, Фрэнка, усадили у стола и я повернулся к нему, то он шарахнулся со стула к двери, но там стоял Саша Антипов, а через него не каждый трактор проедет.
Я пригласил этого Фрэнка вежливо – так же, как он со мной начинал говорить в Севилье:
– Присядьте, Бойс, сидя все-таки легче советоваться со своей совестью, если у вас имеется эта штука. Вы что за два года разучились по-русски говорить? Или хотите на себе испытать те штуки, которые испытывали на мне? Подумайте хорошенько, ведь времени у нас всех не хватает, и у вас, и у меня, я предлагаю вам сэкономить это время и начать говорить. Кто вы и откуда сюда прибыли, мне известно – не так ли?
– Так, – прогудел Фрэнк.
– Поэтому я с вами хочу поговорить коротко и ясно. Первый вопрос, где сейчас Борман? Я знаю, что Моля ваши цэрэушники пристрелили как собаку.
– Откуда вы знаете, что Моль погиб?
– Из бразильских газет, там и фотографии есть все – честь по чести, а главное – по заслугам! Не так ли, Фрэнк?
– Борман удрал на Тайвань, а меня бросил здесь, свинья!
– А вы как думали, Бойс? Вы ему нужны, как использованная половая тряпка и не более, а сколько вы из-за этого бандита людей угробили? Для меня главное то, что вы вспомнили русский язык, а это немало лично для вас, Фрэнк. Второй вопрос: где находится янтарная комната? Вы ее упаковывали вместе с Тедом Юскасом и под вашим руководством ее увозили?
– Откуда вам известно, что я в этом участвовал?
– В данном случае вопросы буду задавать я, а вы постарайтесь поподробнее отве¬ чать.
– Борман нас после отгрузки всех отстранил и поручил 6-му отряду; скорее всего, она, янтарная комната, в США у Рокфеллеров.
– Почему вы не сказали, что у Дюпона? Вы же знаете, что у Бормана ее купил Дюпон.
– Нет, они в цене не сошлись, а Рокфеллер перехватил и янтарную комнату и самые лучшие картины.
– Молодец Рокфеллер, сказал я, хоть в этом надул Дюпона. Третий вопрос: за что вы расстреляли 20 человек военнопленных советских солдат после разборки, упаковки и отгрузки янтарной комнаты? Это в знак благодарности или еще что, я теря¬ юсь в догадках, вы же не фашист, а еврей.
– Я выполнял команду Бормана.
– Борман фашист, а вы еврей, фашисты же уничтожали евреев, как же вы им служили? У вас что, совсем нет ни совести, ни человеческих принципов?
– Борман тоже еврей. На войне, как на войне, – договорил Фрэнк Бойс.
– Четвертый вопрос: вам никогда не было жалко живых людей, в том числе евреев, с которых вы стаскивали золотые коронки, зачастую вместе с зубами?
– Я выполнял приказ.
– Пятый вопрос:
– Я больше говорить не буду, – заревел Бойс. Упал на пол и начал колотиться, имитируя эпилепсию.
– Встаньте, Фрэнк, будьте до конца солдатом.
– Я не солдат, а полковник, – едва поднялся на ноги Бойс. – Ответьте мне на один вопрос, на один, – попросил сквозь рыдания Бойс, – кто вы по званию, по манере допроса я определил, что вы – Белый.
Я ему ответил:
– Генерал-полковник советской контрразведки, дважды Герой Советского Союза, вы ответом удовлетворены?
– Да.
– Вы мне ответите на последний вопрос или в другом кабинете будете отвечать, откуда без ответа не уходят?
– Да, отвечу.
– Кто с китайской стороны присутствовал с вами на переговорах, кроме Линь Бяо? Он был один? Он дал вам слово, что спровоцирует войну между СССР и КНР?
– Да, дал!
– Спасибо, – сказал я. – Вы свободны.
– Совсем?! – воскликнул Бойс.
– Нет, – сказал я, – до суда. Уведите.
Следующим пришел, лучше бы его не видеть, один из ярых власовцев, капитан Смирнов Владимир Александрович, который последние годы сопровождал и охранял фашистов – мародеров типа Бормана. И в этот раз приехал с ним сюда, но не успел удрать, как это произошло однажды в Гватемале с тем же Борманом.
