Наверное немец несказанно удивился, увидев, как приостановившийся было танк, резко рванул вперед. Причем, не в поле, как можно было бы ожидать, а прямо на него. Хотя… вряд ли он успел это сделать.
Сбив левым бортом офицера, танк всей своей немаленькой массой навалился на ближайшее орудие. Под гусеницами заскрежетало, танк подбросило. От второй пушки порскнули испуганными зайцами артиллеристы. Поздняк метаться! Двоих танк достал, остальные попрыгали кто куда. Участь второй пушки была аналогичной, ее ствол тоже взвизгнул под гусеницами. Ага! Есть тут еще кто?
Пушек больше не было.
Резко развернувшись на месте (а что?! и я не хуже многих!) танк попер вдогонку уходящим вперед машинам противника. На ходу мотало нещадно, приходилось постоянно объезжать какието ямы, остатки колючей проволоки. Ого! Справа от меня дымился танк. Окопов еще не видно. Это его артиллеристы приласкали? Похоже, что так. Надо поаккуратнее быть…
Стоп! Эдак я доеду… куда не надо. Момент! Вытащив из вещей гауптмана красное полотенце, я вскарабкался в башню. Выбросив полотенце наружу, я придавил его край крышкой люка. Ну, если и такой сигнал наши не поймут… Назад, за рычаги!
Метров триста я пропер относительно свободно. Разрывы грохали гдето в стороне, видать, пушек у наших тут было маловато.
Потом, както рывком немецкие танки приблизились. Я оказался у них в тылу. Скорее всего, они просто сбавили скорость, а я продолжал переть как на рожон. Вот и догнал…
Остановка! Снова лезем в башню.
Так… что у нас в прицеле? Пусто… Почему? Так, пушка не туда глядит. Довернем, мы не гордые… заполнив все поле зрения, в прицеле показалась корма ближайшего танка.
Блямс!
В башне завоняло порохом, а танк противника исчез в пламени нехилого взрыва. О как! Куда ж я ему влепилто?
Заряжаем… следующий клиент…
На этот раз я попал в цель только третьим выстрелом. Танк не взорвался, только както хило задымил. Да и хрен с ним, остановился и ладно. Еще кто есть?
Грохнувший сбоку разрыв, подтвердил правильность моих догадок.
Меня здорово приложило боком о броню, в голове зазвенело, и перед глазами пошли цветные круги. Внизу испуганно завопил немец.
Снаряд… Снова крутим башню… Вот он!
Мы выстрелили почти одновременно и оба промазали.
А вот это плохо… скорострельность у него выше, сейчас он меня… того…
Удрать?
Не успею уже…
Снаряд!
Немец не стрелял.
Башня его двинулась вбок, а сам танк подал назад.
Выскочив словно изпод земли, к нему бегом неслись фигурки в ватниках…
Наши!
Вот одна из фигурок запнулась, упал мужик… Это танк стреляет? Да он драпает, собака!
Видать, солдаты с бутылками для него страшнее, чем спятивший танкист.
Ну, извини… Вот он!
Блямс!
Брызнули звенья разбитой гусеницы…
Танк крутанулся на месте, сбивая прицел стрелку.
Зато моя машина стояла перед ним во всей красе. Бортом. Стреляй не хочу!
Кургузая пушка шевельнулась, я прямо всей кожей почувствовал взгляд наводчика. Не успеть… Даже и в люк не выскочу срежет.
Вертящийся на месте танк, не давал стрелку точно взять меня на прицел, ему приходилось все время доворачивать башню.
Снаряд? Еще одна попытка?
Над кормой танка поднялся черный дымный хвост… Это уже не выхлоп! Мне показалось, что я даже отсюда услышал звон разбивающихся о его броню бутылок.
Он вспыхнул както весь сразу. Выскочить никто не успел.
Далеко за ним я увидел отходящие назад танки.
Стрелять?
Я тот еще артиллерист. Этито подбил исключительно нахальством. Второй раз так не повезет.
Двинув танк с места, я успел проехать не более сотни метров. Увидел прямо по курсу овраг, и направился туда. Здесь хоть немцы не достанут.
Впереди, метрах в пятидесяти, откудато изпод земли выкарабкалась фигура в шинели. Черт, в глазах уже плывет, не вижу толком, кого это черти несут?
Рукой машет? Хорошо, остановимся, все равно уже ехать не могу…
Заглушив мотор, я полез в башню. Ноги соскальзывали, руки ходили ходуном… Отходняк? Да, похоже на то… По пути зачемто подцепил левой рукой рюкзак с вещами. Вот и люк. Хорошо, что крышку я так и не закрыл, сейчас бы и открыть не сумел… Рюкзак смачно плюхнулся на землю.
Ого! Ты глянь фриц вылез! Никак, пьяный совсем? Вон, даже ноги не держат!
Я не фриц… и не пьяный… контузило меня. Там, в танке настоящий фриц сидит, его в штаб надо… птица важная… знает до фига.
Земля и небо стремительно завертелись у меня перед глазами, и уже падая с танка на руки подбежавших бойцов, я услышал командный голос: «В медсанбат его!».
И наступила темнота…
Командиру 141го отдельного стрелкового полка
Подполковнику Марченко В.П.
Докладываю Вам, что сегодня в 11.15 противник силами до двух батальонов пехоты, при поддержке танков и артиллерии, предпринял попытку прорыва нашей обороны у деревни Храмчихино.
Предварительно на наши позиции был совершен авианалет десятью бомбардировщиками противника. В результате авиаудара была полностью уничтожена батарея ПТО на окраине деревни. Пользуясь этим, немцы нанесли удар в указанном месте. Под прикрытием массированного артиллерийского огня противника его пехотные подразделения приблизились вплотную к нашим окопам. Но в непосредственной близости от них немецкая пехота наткнулась на установленные ночью саперами минные поля и понеся большие потери, залегла, ограничившись ружейнопулеметным огнем с места. Ввиду невозможности продолжать атаку силами пехоты, противник двинул в бой танки. Пройдя через минные поля, рассчитанные только на пехоту, немецкая бронетехника (в количестве до 15 танков и бронемашин) вклинилась в расположение 2й роты моего батальона. При этом огнем единственной оставшейся у нас пушки был подбит один танк противника. Мною был выдвинут из резерва взвод истребителей танков. Но еще до его подхода один из танков противника, бортовой номер 134, вывесив на башне красный флаг, открыл артиллерийский огонь по своим. Ему удалось уничтожить один и подбить второй танк противника. В ходе дальнейшей перестрелки с третьим ему удалось повредить ходовую часть этого танка. Подоспевшими бойцами резервного взвода танк противника был уничтожен. Танк под номером 134 проследовал в глубину наших позиций, где и был мною остановлен. Я предложил экипажу сложить оружие. Его экипаж состоял из одного танкиста, пояснившего на русском языке, что внутри находится пленный офицер, располагающий важными сведениями. После чего танкист потерял сознание (с его слов был контужен при перестрелке). В результате осмотра танка нами был взят в плен немецкий офицер в звании капитана. При нем находилось большое количество бумаг, представляющих оперативный интерес.
