Кассандра Клэр - Город стекла

Саймон метнул в нее удивленный взгляд:

– Завидует?

Клэри не слышала друга. Она вспоминала видение, явленное Итуриэлем; в ушах звенел голос Валентина: «Я жаждал ответа: зачем Разиэль создал Сумеречных охотников, не наградив их силой нежити – ни скоростью волка, ни бессмертием дивного народца, ни талантом магов, ни выносливостью вампиров? Перед лицом исчадий ада он оставил нас обнаженными, наградив лишь знаками. Почему враг сильнее нефилимов? Почему бы нам не взять себе его мощь? Разве не будет это справедливо?»

Клэри продолжала смотреть на Аликанте, раскрыв рот и ничего не слыша. Саймон звал ее, однако мыслями Клэри унеслась прочь отсюда. Ангел мог показать что угодно и при этом выбрал именно те воспоминания. Намеренно. Вспомнилось, как Валентин кричал: «Да чтобы мы связались с нежитью?! С этими тварями?!»

И руна. Та, что приходит во сне. Простая, как узел.

«Почему бы нам не взять себе его мощь?»

– Связь, – вслух сказала Клэри. – Она связывает. Объединяет непохожее.

– Чего? – непонимающе уставился на нее Саймон.

Поднявшись с земли, Клэри отряхнулась:

– Мне надо вниз. Где они?

– Кто где? Клэри…

Но Клэри уже неслась по извилистой тропинке, ведущей к городу. Ругаясь про себя, Саймон побежал следом.

Говорят, все дороги ведут в Зал Договоров. Эти слова Себастьяна набатом гудели в ушах, и Клэри надеялась, что поговорка не врет. Иначе плутать ей по улочкам Аликанте, которые изгибались под странными углами, не то что милые сердцу прямые улицы родного Манхэттена. В Манхэттене нельзя заблудиться, там все ясно, понятно, а здесь – лабиринт.

Промчавшись через чей-то внутренний дворик, Клэри выбежала на тротуар вдоль канала. Если идти вдоль воды, то обязательно выйдешь на Ангельскую площадь. Неожиданно для себя Клэри миновала домик Аматис и после него, задыхаясь, свернула на знакомую широкую дорожку. Зал Договоров высился впереди – огромный и белоснежный; в центре площади сверкала статуя ангела. У постамента, скрестив руки на груди, стоял Саймон.

– Могла бы и подождать, – мрачно произнес вампир.

Клэри уперлась руками в колени, хватая ртом воздух.

– Кто бы… говорил… сам… первым пришел.

– Вампирская скорость, – гордо заметил Саймон. – Вернемся в Нью-Йорк – займусь бегом.

– Жулик ты. – Сделав еще один глубокий вдох, Клэри выпрямилась и откинула с потного лба прилипшую челку. – Пошли. Нам надо в Зал.

Внутри собралось столько Сумеречных охотников, сколько Клэри не видела в одном месте даже в ночь, когда Валентин штурмовал Аликанте. Нефилимы спорили в голос, и в Зале будто рокотала снежная лавина. Подиум оставался пуст, и карта Идриса одиноко висела на дальней стене.

Клэри взглядом поискала Люка. Оборотень стоял, прислонившись к колонне, полуживой от усталости.

Рядом Аматис ободряюще похлопывала его по плечу. Клэри огляделась еще раз, но Джослин нигде не заметила.

На какое-то время Клэри впала в прострацию. Потом вспомнила о Джейсе, который сейчас ищет Валентина и вполне может погибнуть. Брат сознает себя частью войны, как и Клэри, – она всегда принадлежала миру нефилимов, даже когда понятия о нем не имела. В крови все еще гудел адреналин, обостряя все чувства. Пожалуй, даже чересчур обостряя.

Клэри сжала Саймону руку:

– Пожелай мне удачи. – Ноги сами понесли к подиуму, и Клэри не заметила, как поднялась на платформу и развернулась лицом к толпе.

Она не знала, чего ждать. Взволнованных вздохов? Моря лиц, обращенных к ней в предвосхищении? Один Люк заметил Клэри, словно почувствовал ее присутствие – замер и смотрел на воспитанницу изум ленными глазами. Из толпы ее заприметил лишь один человек – тот, чьи лицевые кости выпирали, словно нос парусного судна. Консул Малахи. Он пробирался к подиуму, крича что-то на ходу и жестами приказывая Клэри покинуть сцену. Впрочем, криками он только больше обращал внимание Охотников на Клэри.

Она получила желаемое. Взгляды обратились на нее, и в толпе зашептали с придыханием: «Это она! Дочь Валентина!»

– Все верно, – сказала Клэри, стараясь говорить как можно громче и отчетливее. – Валентин – мой отец, но я узнала о нем лишь несколько недель назад. До того я даже не подозревала, кто мой отец. Многие не поверят, и ладно. Верьте во что хотите. Однако поверьте и в другое: мне известно о Валентине нечто, что поможет в битве с ним. Позвольте же говорить.

– Глупости. – Малахи подошел вплотную к подиуму. – Несусветные глупости! Ты всего лишь девчонка…

– Она дочь Джослин Фэйрчайлд. – Протолкавшись через толпу и подняв руку, говорил Патрик Пенхоллоу. – Пусть держит речь, Малахи.

Толпа загомонила.

– Вы, – обратилась к Малахи Клэри, – вместе с Инквизитором бросили моего друга Саймона в темницу…

Консул усмехнулся:

– Вампира-то?

– Допытывались у него, что стало с кораблем Валентина. Думали, Валентин использовал на Саймоне черную магию. Не было такого. Хотите знать, что разрушило судно? Я. Я уничтожила корабль.

Малахи недоверчиво рассмеялся, и ему вторили несколько Охотников. Люк смотрел на Клэри и качал головой, однако девушка продолжала:

– Я начертила руну, очень мощную, и судно распалось на части. Мне под силу создавать новые знаки – не те, которые записаны в Серой книге, а такие, о которых вы даже не слышали. Очень мощные…

– Довольно, – взревел Консул. – Новые руны творить нельзя. Это абсолютно невозможно. – Он обратился к толпе: – Девчонка вся в отца, лжет да и только!

– Она не лжет, – раздался сильный, уверенный голос из дальней части Зала. Пришел Алек, а с ним Изабель, Магнус и Саймон. Пришла и Мариза Лайтвуд. – Я сам видел, как Клэри создала новую руну, а потом применила ее на мне. Знак сработал.

– Ложь, – ответил Консул, однако во взгляде его читалось сомнение. – Ты выгораживаешь друга…

– Полноте, Малахи, – жестко одернула его Мариза. – С чего бы моему сыну лгать, если истину легко проверить. Выдай девочке стило, и пусть она сотворит неизвестную руну.

В толпе согласно забормотали. Патрик Пенхоллоу выступил вперед и протянул Клэри стило. Та благодарно приняла стержень и развернулась к людям спиной.

Во рту пересохло. Адреналин еще не выветрился, но его не хватало, чтобы преодолеть боязнь сцены. Что такого создать, какую руну явить нефилимам? Какой знак докажет правоту Клэри?

Обернувшись, она встретилась взглядом с Саймоном. Он смотрел на Клэри точно так же, как Джейс смотрел на нее в поместье. Именно этот взгляд и объединяет двух разных парней, которых Клэри так любит – оба верят в нее, даже когда у Клэри опускаются руки.

Продолжая смотреть на Саймона и думать о Джейсе, Клэри опустила пишущий кончик стило себе на запястье. Она чертила, не глядя, доверившись интуиции, давя на стержень очень легко, ведь знак понадобится совсем ненадолго. Закончив, Клэри подняла голову и открыла глаза.