Гуру. Об этом все знают. Если вы заявите, что хотите поединок с чемпионом, выставите себя в плохом свете. Да и великий княжич Варшавский откажется.
– Да знаю я! Но… Форкх его дери, он же поступил бесчестно!
– Правил нарушить он не успел, – скрипнул зубами Арвин.
– И что? А как же честь? Особенно после того, как Яна сдержала свою сильнейшую технику!
– Да знаю я! – вспылил княжич Новочеркасский. – Она ваша дочь и сестра Аска. Но ещё она – моя подруга. И лучшая подруга моей невесты. Мне она тоже не чужой человек, и я, как и вы всё с радостью бы порвал Варшавского выскочку на британский флаг!
– Вам с Аскольдом тоже не стоит этого делать! – повысил голос Акихито, вновь обращая на себя наше внимание. – Вы оба по всем правилам могли участвовать в этом турнире, начиная с этапа в лицее. И я знаю, насколько сильна Яна. Но думаю, не оскорблю её, сказав, что ни одного из вас двоих она бы не смогла одолеть на турнире. И что будет, если вы выйдете на поединок с великим княжичем Варшавским? Он не откажет в поединке ни одному из вас. Вы сверстники и прошлые чемпионы. Но победив его, когда Яна ему проиграла… Вы обесцените весь её путь к финалу. Вы жирной кистью подчеркнёте, что она дошла до финала лишь потому, что вы ей позволили, по своей прихоти не став участвовать.
– И что же ты предлагаешь? Заглотить и проглотить? – фыркнул Арвин.
– Я предложу чемпиону дружеский спарринг, – сухо произнёс Акихито. – Возможно, он откажется, но…
– Может, и не откажется, – задумчиво проговорил я. – Твой официальный ранг Мастер, но и Людомир по силе не уступает Мастерам. Да, ты на пять лет старше… Но это может его только подстегнуть. Слишком уж он упивается собственной силой, чтобы отказываться лишний раз покрасоваться перед публикой. В конце концов, ты не Гуру… Но, Акихито, ты уверен, что проблем у тебя и Японии не будет, если ты победишь?
– Не волнуйся, – произнёс он, сверкнув глазами. – Всё будет хорошо. В моей стране знают, что такое спортивные турниры. Что такое неписаные правила. И уж точно знают, что такое честные поединки, в котором оба соперника уважают друг друга.
Мы помогли Акихито организовать «дружеский спарринг». Да ещё и так, чтобы новость о нём разлетелась как можно шире.
Как я и предполагал, новоявленный чемпион охотно согласился.
И вот после награждения гости потянулись обратно на трибуны.
– Хех, у тебя явно будет лучший вид, – хлопнул меня по плечу Арвин.
А через полторы минуты я вместе с японским гостем Оболенских отправился в подтрибунное помещение.
– Благодарю, что согласился сопровождать меня, – произнёс Акихито, когда мы шли по коридору.
– Не стоит, – хмыкнул я. – Ты ведь делаешь то, что хотел бы сделать я.
– Прости, что отнимаю у тебя эту роль.
Участникам «дружеского спарринга» предоставили комнаты для переодевания, как и участникам турнира. Как и в случае с турнирными боями, выделили и помощников-досмотрщиков, и национальные костюмы.
Я ждал Акихито на лавочке в коридоре недолго, меньше трёх минут.
– А тебе идёт, – хмыкнул я, глядя на богатыря-японца в русском национальном боевом костюме.
– Благодарю, – кивнул он. – Не хочу обидеть, но в японских одеждах я выгляжу ещё лучше.
Мы пошли к выходу на арену. Замерли под каменными сводами коридора, слушая, как судья в микрофон объявляет участников.
Мы выходили первыми.
Вообще, для «дружественного спарринга» в отличие от дуэли секундант не нужен. Но мы договорились на «сопровождающего», чтобы подчеркнуть особую «дружественность» внезапного поединка.
Лёгкое чувство ностальгии снова нахлынуло внезапно, как это стало случаться со мной последнее время. Ровно два года назад на этой арене я стал чемпионом империи, получил статус Претендента, а затем свою московскую усадьбу – одно из самых моих значимых достижений в начале пути в новом мире.
И вот я вновь стою на этом ковре.
Правда, совершенно в другом статусе.
Тем временем судья объявил второго участника «дружеского спарринга» и его сопровождающего.
И…
Я был удивлён, увидев, кто вышел на арену вместе с надменно улыбающимся Людомиром Казимировым.
Я думал, с ним выйдет его старший брат. Но этот человек…
Единственный маршал империи, министр вооружённых сил – Михаил Артёмович Волынский. Не удивлюсь, если он лично напросился в сопровождающие к чемпиону, когда узнал, что вместе с Акихито на арену выйду я.
И идёт сейчас тоже такой самодовольный, пялится на меня… мол, мой боец сейчас уделает твоего.
«Пикачу, я выбираю тебя», – всплыла в голове как-то услышанная от Яны фраза.
Хех… Волынский-Волынский, куда ж ты лезешь? Не до тебя мне сейчас. Да и огорчишься ты после этого боя.
– Аскольд Андреевич, господин Нацунару, благодарю ещё раз за возможность хорошенько размять кости, – улыбаясь, рассыпался в любезностях великий княжич Варшавский, когда остановился напротив нас. – А то, увы, турнирных боёв оказалось недостаточно даже для хорошей разминки.
– Так давайте тогда не будем терять время, уважаемые, – добродушно улыбнулся я и повернулся к судье. – Можем начинать?
– Да, конечно, – кивнул судья. – Господа сопровождающие, прошу вас сказать напутственные слова своим бойцам и вернуться в подтрибунные помещения.
– Покажите всю свою чемпионскую силу, Людомир Викторович, – громко произнёс Волынский, покосившись в мою сторону. – Ведь вы сильнейший в своём поколении! И доказали это, великолепно сметя всех противником.
– Спасибо, Михаил Артёмович, – кивнул княжич Варшавский. – Полагаю, нас ждёт любопытный и равный поединок.
Судя по его тону, на самом деле он так не думал и считал, что сможет без труда одолеть японского Мастера, который на пять лет его старше.
Я посмотрел в глаза Акихито.
Хмыкнул.
Этому человеку точно не нужны мои слова поддержки. Я молча протянул ему руку, и мы обменялись рукопожатием.
А ещё через минуту зал начал свой излюбленный обратный отсчёт.
– В бой! – скомандовал судья.
Что ж… Людомир Казимиров – рыкарь, как говорили в старину русские, или же берсерк, как говорят иностранцы, остался верен своим излюбленным приёмам.
