– Кстати о девочках, – сказал Жехорский, – Николай Иванович, мне тут передали очень любопытный материал на вашу сегодняшнюю оппонентку…
– На Акгозель? – удивился Вавилов. – Так быстро?
– Фирма веников не вяжет, – усмехнулся Жехорский, – особенно такая, как КГБ!
– Что-то вас, Михаил Макарович, на фразеологизмы пробило, – недовольно заметил Вавилов.
– Виноват, – тут же отреагировал Жехорский, – больше не повторится.
– Ладно, – сказал Вавилов. – Излагайте, что там у вас на нашу восточную красавицу.
– Акгозель Мурадова, – начал зачитывать Жехорский, – дочь полковника Амударьинского казачьего войска Амана Мурадова…
– Михаил Макарович, – прервал Жехорского Президент, – мне очень стыдно, но я почти ничего не знаю об Амударьинском казачьем войске. Вы меня не просветите на этот счёт?
– Охотно! – оторвался от папки Жехорский. – Тем более что я тоже приложил руку к его созданию.
– Действительно? – удивился Вавилов. – Как это случилось?
– Думаю вам известно, Николай Иванович, – начал Жехорский, – что с весны 1921 по осень 1922 года я представлял центральную власть в Туркестане. Довелось мне принимать участие и в походах Туркестанской Национальной Армии на Бухару и Хорезм. Победу нам тогда обеспечила высочайшая дисциплина и техническая оснащённость наших войск. Тогда в некоторых боях мы задействовали даже танки. Правда до столицы Хорезма Хивы – ох, и трудный, я вам скажу, был поход! – ни один танк не дошёл, все сломались в песках. Правда, конструкторы сделали тогда верные выводы и теперешние танки «пустынного» исполнения проходят через пески не хуже верблюдов. Но это так, к слову. А Хиву мы взяли и без танков. На этом поход, собственно, окончился. Остатки отрядов Джунаид-хана рассеялись по степям да пустыням, где их добивала наша конница. Сам Джунаид-хан ушёл в Каракумы, там и сгинул без следа. Так вот. Вечером того дня, когда мы взяли Хиву, я, Буриханов и Турани пили чай на веранде моей временной резиденции…
– Постойте, – перебил Вавилов. – Вы имеете в виду генералов Асламбека Буриханова, командующего ТуркВО и Рашида Турани, председателя КГБ Туркестана?
– Точно так, – подтвердил Жехорский. – И именно в том разговоре Буриханов поведал о своём желании создать на Амударье казачье войско, а Турани предложил привлечь в него сторонников «Красного ислама».
– Погодите… – наморщил лоб Вавилов. – Это что же получается: Амударьинское казачье войско состоит из одних мусульман?
– Примерно на две трети, – ответил Жехорский. – А ещё треть – казаки-переселенцы из других казачьих округов.
– И что, амударьинские казаки настолько лояльны к центральной власти, что не хотят выделения Туркестана из состава России? – спросил Вавилов.
– Уже сделали вывод из перепалки с Акгозель? – улыбнулся Жехорский. – Поняли, откуда ноги растут? Всё так и есть, Николай Иванович! Кстати, эта самая Акгозель до отъезда на учёбу в Москву была лидером молодёжного крыла «красноисламистов» Туркестана.
– Насчёт перепалки я с вами не соглашусь, я бы назвал это небольшим диспутом, – сказал Вавилов, – да и ноги у девушки растут оттуда, откуда надо, и не будем эту тему развивать! Лучше скажите, вы-то сами что думаете по поводу её слов?
– Начну с того, что девушка по-своему права. С её колоколенки всё выглядит именно так, как она сказала. Число образованных людей в расчёте на душу населения в Туркестане самое низкое на всей территории СССР. А процент выходцев из трудового народа среди этих образованных просто ничтожен. К слову сказать, Акгозель – единственная представительница трудящихся Туркестана, кто учится в МГУ. Остальные, как вы их назвали, «товарищи» – дети туркестанской знати или, в лучшем случае, тамошней интеллигенции. Так что если смотреть, повторюсь, с колокольни таких, как Акгозель, то нам действительно не следует отпускать Туркестан на вольные хлеба…
«Как же, «больше не повторится», – вздохнул Вавилов. – Вот любит Михаил Макарович пересыпать свои речи всякой шелухой – и всё тут! Одно слово, горбатого могила исправит! Тьфу ты! Вот и я туда же…»
– Но мы-то с вами, Николай Иванович, сидим много выше, – продолжал меж тем Жехорский. – Нам-то с вами известно, что чиновничьи кадры для нового Туркестана куются совсем не в кузне МГУ, верно? И мы твёрдо уверены, что на ключевых постах окажутся «наши» люди. С другой стороны, пора поставить многослойные фильтры на пути растущей трудовой миграции из Туркестана в другие регионы СССР, и это требование не только российских республик. Да и деньги Туркестану нужны свои, пусть и жёстко привязанные к рублю, а то уже вся мелочь туда ушла. Что касается экономики Туркестана, то с 17-го года она достаточно окрепла, чтобы не опасаться отцепить эту шлюпку от российского корабля – не утонет, да и мы по-прежнему рядом!
– Хорошо, Михаил Макарович, – остановил дозволенные речи Вавилов. – С девушкой мне теперь всё ясно, а убеждать меня в том, в чём я давно убеждён, далее не следует. Ответьте лучше вот на какой вопрос: Турани и Буриханов в новом правительстве Туркестана, видимо, могут рассчитывать на более высокие посты?
– Могли бы, когда бы захотели, – ответил Жехорский.
– Поясните! – попросил Вавилов.
– Турани, честно говоря, никуда двигать и не хочется. Уж больно хорошо он смотрится в кресле руководителя КГБ республики. Для пущей важности сделаем его ещё и заместителем председателя КГБ СССР, думаю, это устроит и нас и его. А вот Буриханов… – Жехорский посмотрел на Вавилова. – Он ведь после расформирования ТуркВО останется как бы без должности. Так мы ему предлагали подумать о самой высокой должности в республике. Подумал – отказался. Тогда предложили пост наркома обороны Туркестана – отказался! Назначьте меня, говорит, на должность командующего ударными силами Союза на территории Туркестана.
– Это он что, на понижение просится? – удивился Вавилов.
– Да нет, – ответил Жехорский. – Повышением это точно не назовёшь, но и серьёзным понижением, пожалуй, тоже…
– Так, может, удовлетворим просьбу заслуженного генерала? – предложил Вавилов.
СВАСТИКА НАПОЛЗАЕТПруссия (подмандатная территория СФРР)КёнигсбергВ отличие от Анны-Марии Жехорской, которая – исключительно по дороге в школу и если пребывала в одиночестве – любила тихонько насвистывать, Эрих Кох в грехе воспроизводить мелодии посредством выпускания воздуха через вытянутые в трубочку губы замечен не был. Что, спросите, общего между московской школьницей и германским чиновником? Так, мелочь, пустяк… Просто в те погожие осенние деньки, когда новенькие туфельки Анны-Марии мерили дорогу от дома до школы, начищенные до блеска сапоги обер-президента Пруссии Коха мерили расстояние от трапа самолёта до ожидающего его автомобиля. Оставим на время Анну-Марию, пусть девочка спокойно учится, и сосредоточим всё внимание на событиях, в эпицентре которых вот-вот окажется… да нет, уже оказался, Эрих Кох.
