Игорь подошел к окну, смотрел на улицу, а затем оглянулся, прищурился и произнес:
— Я хочу вам предложить одно дело.
Он выложил информацию о предстоящей осаде монастыря. Ермилов прекрасно понимал, что ему вряд ли удастся удержать обитель. Ни у него, ни у Щукина способностей таких просто не было.
Ермилов опустился на обтянутый бархатом стул. Закрыл лицо руками. И через пять минут продолжил монолог. Говорил долго, Щукин попытался перебить, но Игорь и не дал ему этого сделать. Но как бы то не было, Ермилову удалось убедить Семена Федоровича. По крайней мере, Игорь так считал, хотя был уверен, что путешественник по любому согласился бы с его предложением. Тот лишь поставил одно условие. Щукин хотел посетить Мологу. Для чего это было нужно, Игорь прекрасно знал.
— Хорошо. Я дам вам такую возможность, — молвил он. — Дня вам хватит?
— Вполне.
Вечером Игорь пригласил к себе Егора Тимофеевича. Когда тот сел на лавку, преподнес ему чарку с вином. Несколько бутылочек осталось после ухода белогвардейцев и в скором времени они уже в монастыре больше никому не пригодятся, а оставлять чекистам не хотелось.
— Вот что, Егор Тимофеевич, — проговорил Ермилов, присаживаясь напротив. — Съездите-ка вы завтра в Мологу.
— А это зачем, батюшка?
— Да просто по делам, — игумен подмигнул, — заодно и Костомарова отвезете.
— Ну, разве только из-за этого, — крестьянин расхохотался.
— Не только. Вы, Егор Тимофеевич должны проследить за ним.
— Думаете чекист, батюшка?
— Боюсь, вы, Егор Тимофеевич, в людях не разбираетесь, — вздохнул Ермилов.
— Да уж куда нам.
— Но, не об этом. Я вас все равно ценю. Таких людей как вы поискать нужно. — Крестьянин улыбнулся, а монах продолжил: — На чекиста я вам признаюсь, он не тянет. — Игорь умолчал, что сам когда-то состоял в карательных органах, — вот только мне кажется, что Костомаров что-то недоговаривает.
— Думаете, батюшка, у него может быть тайна?
— Вполне возможно.
— Хорошо, я выполню вашу просьбу.
— Вот и ладно, а теперь ступайте.
Когда Егор Тимофеевич ушел, Игорь достал из потайной ниши в стене черную коробочку. Погладил ее и прошептал:
— Мне, наверное, не суждено будет оказаться в своем времени, а тебе это вполне удастся.
Он ее убрал на место и достал блокнот. Теперь он был уже почти полностью исписан. Игорь подумывал попросить Егора Тимофеевича привезти из Рыбинска какую-нибудь маленькую книжку, но история приняла совершенно иной оборот. До гибели монастыря остались считанные дни, и записи было можно уже не делать. Заварзин прекрасно знал, чем экспедиция отборных милицейских частей к стенам монастыря закончится.
Уже ночью в свою келью игумен вызвал монашка, в сопровождении которого по территории монастыря гулял Щукин.
— Ну, рассказывай, — приказал он, когда тот явился.
Пояснять, что именно рассказывать, пареньку не понадобилось. Он уселся на кровать Игоря и начал свое повествование. Ермилов, отойдя к окну, стоял и слушал. Пока монашек говорил, старался не перебивать. А сведения были самыми обычными. Путешественник интересовался, как устроена обитель. Спрашивал, что за постройки за территорией монастыря.
— Несколько минут простояли, разглядывая, как братья убирали в саду урожай яблок. — Рассказывал инок. — А затее, попросил, чтобы я оставил его одного.
— Ты выполнил его просьбу?
— Все сделал, как вы просили, батюшка.
— Молодец.
Игорь улыбнулся. Щукин уже обнаружил вход в подземелье. Сделал необходимые для себя ориентиры.
— Где он сейчас?
— У себя в келье.
На следующий день в окно храма Игорь наблюдал, как Щукин вместе с Егором Тимофеевичем ухали в Мологу. Лично прогулялся до подземного хода и убедился, что ориентиры оставленные Семеном Федоровичем действительно существуют.
— Значит, я не ошибся, — проговорил он, выходя из подземелья на двор монастыря, — и это действительно тесть Заварзина. Удивительно, как человеку, даже не служившему в армии удастся организовать оборону монастыря?
Вернулся в храм и занялся подготовкой сокровищ. Нужно было сложить их в ящики так, чтобы Щукин смог бы их беспрепятственно перетаскать в укромное место. Среди одного из ящиков Игорь предполагал спрятать свою машину времени и блокнот. Он точно знал, что наткнувшись на нее, Заварзин все поймет.
Вечером Ермилов видел, как вернулся Щукин. Игорь был убежден, что тому удалось раздобыть машину, на которой затем увезет сокровища в незатопляемый район. А уже утром прибыл Егор Тимофеевич. Проскользнул в келью игумена и поведал обо все, что видел в городе. Ермилов слушал его, убеждаясь, что все шло по плану.
— Мы совсем немного не доехали до города, — говорил крестьянин. — Костомаров попросил остановить телегу и сказал: что прогуляется до Мологи пешочком. Я чувствовал его взгляд, на спине и старался не оглядываться. Приблизительно через два часа, оставив телегу у одного знакомого, обнаружил Костомарова на центральной улице. У меня сложилось такое ощущение, святой отец, что Семен Федорович никогда прежде не бывал в городе. Вел себя, словно в первый раз туда приехал.
— Может, разглядывал, пытаясь вспомнить? — Уточнил игумен.
— Если бы. Складывалось такое ощущение, что по этим улицам он гулял впервые в жизни. Потом угнал автомобиль.
— Автомобиль? Любопытно, а в монастырь он пришел пешком.
— Ну, да. Ваш бывший офицер, красный командир на деле оказался простым вором.
— Достаточно, — проговорил Игорь, посмотрел на крестьянина. Затем достал из кармана медальон и начал покачивать его перед носом Егора Тимофеевича. Тот и не заметил, как погрузился в гипноз.
— Ничего того, что вы видели, не было, — проговорил он. — Все это вам показалось. Сейчас на счет три, вы проснетесь, ничего не помня. Раз, два, три.
Игорь щелкнул пальцами. Егор Тимофеевич вздрогнул и открыл глаза:
— Ну, уважаемый рассказывайте.
— Довез я его почти до города. Костомаров попросил остановить и пошел в Мологу пешком. Все выполнил, как вы просили.
— Вот и хорошо. Теперь ступайте к себе и отдохните. Времена наступают тяжелые, и вы тут понадобитесь.
Крестьянин ушел. Ермилов облегченно вздохнул. Подошел к окну. Открыл форточку и достал из ящика портсигар. Вытащил папироску, подумал было закурить… Решил отправиться к арсеналу, где сейчас должен был находиться Щукин.
Путешественник стоял у открытого ящика и разглядывал его содержимое. Даже не заметил, как появился Ермилов. Тому для солидности пришлось даже взять посох, он им обычно редко пользовался, но сейчас решил, что это даже необходимо. У человека из двадцать первого века, игумен всегда ассоциировался с этой вещичкой. Да и с ней не подумаешь, что стоящий перед человеком монах, еще молод. Когда Игорь заговорил, Щукин вздрогнул, закрыл ящик и сказал, что оружия недостаточно для продолжительной обороны.
