Скорее инстинктивно, чем намерено, я полоснул клинком по тому месту, где видел противника, казачьим режущим ударом с оттяжкой. На пол со стуком упал металлический предмет, и человек, жутко закричав, шарахнулся в сторону.
Я бросился к лестнице и нашарил перила. Наверх я поднимался, проверяя пространство перед собой концом сабли. На общее счастье на клинок никто не напоролся.
Когда мне не удалось нащупать очередную ступеньку, я опять взял зажигалку.
Передо мной оказался закуток, наподобие крохотной лестничной площадки. На узкий пятачок выходил коридор, ведший в глубь дома, и начиналась крутая лестница на третий этаж.
Идти на самый верх, с риском оказаться в ловушке, я не решился и двинулся в глубь покоев.
Здесь было тихо. Крики и вопли доносились только с первого этажа, где, по-видимому, продолжалась битва в темноте.
Я двигался дальше, шаря свободной левой рукой по стенам узкого коридорчика.
Вскоре я нащупал дверь. Однако войти в комнату мне не удалось: замок оказался заперт.
Разбираться с ним я не стал, и пошел дальше. Коридор оказался очень длинным. Я небезосновательно предположил, что он по кругу опоясывает внутренний периметр здания.
Мне попалось еще несколько запертых дверей. Нетерпение и страх нарастали. Время работало против меня. Чем дольше я нахожусь в доме, тем вероятнее, что противники успеют опомниться и сумеют организовать облаву.
Я решил, что как только мне попадется очередная дверь, пойду на риск и попытаюсь ее открыть. Однако мне встретилось неожиданное препятствие: я споткнулся обо что-то мягкое и чуть не упал.
Препятствие застонало, но не пошевелилось. Я чуть отступил и щелкнул зажигалкой. На полулежал ничком связанный по рукам и ногам человек.
Здесь же нашлась очередная закрытая дверь. Я толкнул ее, и — о чудо! — она со скрипом отворилась. Я заглянул в комнату, — это была какая-то каморка, видимо, подсобного назначения. В ней было светлее, чем в коридоре, и я втащил туда связанного человека.
Спеленали его весьма основательно, тонкими сыромятными ремнями. Я прикрыл за собой дверь, чтобы не нарваться на какие-нибудь неожиданности, и занялся освобождением пленника. В конце концов, враг моего врага — мой друг… Сабля была так остра, что я старался действовать крайне осторожно, чтобы не поранить плененного. Через полминуты путы его были перерезаны, и он со стоном перевернулся на спину. Во рту человека торчал кляп. Конечности его так затекли, что он почти не владел ими. Я с трудом вытащил кляп, и несчастный несколько раз со стоном вдохнул и выдохнул воздух.
— Как отсюда выбраться? — спросил я, пока он пытался восстановить кровообращение в руках.
— С гульбища можно на крышу, а там как Бог даст, — торопливо ответил он.
Я не понял, о чем он говорит, «гульбище» было внизу и продолжало там орать и бесноваться.
— С какого гульбища? — переспросил я.
— Там, через камору, — опять непонятно пояснил он.
Внизу шум уменьшился. Нам нужно было срочно сматываться. Противостоять — с одной только саблей, в низком коридорчике, где невозможно даже замахнуться, — бердышам с пикой на конце, я бы не смог. Нас тут же заколют… хотя это все же предпочтительнее, чем стать жертвой на пиршественном столе безумцев.
Пленник, между тем, все еще не мог восстановить кровообращение и встать на ноги. Бросить его на произвол судьбы мне даже не пришло в голову.
— Здесь есть кто-нибудь из этих? — спросил я.
— Нет, все ушли вниз.
— Надо бежать, — сказал я, — давай я тебе помогу.
Я помог ему подняться. С моей помощью он сумел удержаться на ногах.
Мы медленно вышли в коридор.
— Туда, — указал направление спутник, и мы медленно доковыляли до запертой двери, которую я смог открыть.
Теперь, зная, что на этаже никого нет, я действовал смелее и без боязни посветил зажигалкой. Дверь оказалась закрыта на наружный засов. Я отодвинул его, и мы вошли в каморку с лавками вдоль стен и большим окном. Здесь было совсем светло. Небо уже серело на востоке, и полная луна освещала все вокруг своим призрачным отраженным светом.
Ничего похожего на «гульбище» в каморе не было. Я выглянул в окно. До земли было метров пять-шесть, — достаточно, чтобы переломать ноги.
— Лезь, барин, на гульбище, — сказал спасенный.
— Да где здесь гульбище?
— В окно глянь, вниз.
Я высунулся и увидел узкий балкон без ограждения, тянущийся вдоль стены. Стало понятно, откуда такое название. По нему, вероятно, бывает приятно пройтись утречком для моциона, особенно с бодуна…
Я вылез в окно и, проверив прочность настила, помог перебраться на балкон своему спутнику. Он неловко цеплялся за меня распухшими руками.
Из дома с новой силой послышались до того утихшие было вопли и крики.
— Ишь, как нечистая сила разгулялась! — сказал спутник и перекрестился.
— Иди вперед, — велел я.
Он кивнул и начал медленно двигаться, прижимаясь спиной к бревнам.
Я пошел следом, готовый отбить нападение возможных преследователей. Мы находились с тыльной стороны дома и двигались вдоль глухой теремной стены. Спутник дошел до угла и скрылся за ним.
Я чувствовал себя на «гульбище» достаточно уверенно. Ширина его была около полуметра, или даже чуть больше, так что можно было идти без опаски сорваться вниз.
Пока нас еще никто не заметил. Я зашел за угол и догнал неуверенно двигающегося спутника. Теперь мы оказались над одноэтажным крылом дома. Двускатная крыша в середине стены почти достигала балкона. Перебраться на нее было пустячным делом. А там, в крайнем случае, можно будет просто спрыгнуть на землю.
К сожалению, пристройка оказалась крытой не шершавой дранкой, а гладким тесом. К тому же скат была весьма крутым. Существовал реальный шанс съехать с него и свалиться вниз. При свете дня это было бы не очень опасно, но в темноте падать неизвестно куда чревато повреждением конечностей, что в данной ситуации грозило не только травмой, но и пленением…
Впрочем, выбирать было не из чего, и мы двинулись к кромке. Мой спутник был бос и успешно тормозил голыми ступнями. Я тоже сносно удерживался на скате. Мы уже почти достигли края крыши, когда весь план спутал появившийся на балконе охранник.
— А вы откель? — спроси он безо всякого удивления, как будто постоянно встречал ползающих по крышам людей. — Это еще что за беда?!
Потом до него что-то дошло, или он опознал чужаков. Реакция у него оказалась солдатская, — стражник добежал по гульбищу до гребня крыши и соскочил на него. Потом он уверено двинулся вперед и оказался прямо над нами. Вышло это у воина довольно ловко. Я развернулся и встал к нему лицом. Расстояние между нами было метров шесть, и достать меня бердышом он не мог.
