— Приказывают лечь в дрейф, — оторвавшись от штурвала, флегматично заметил шкипер. — Идут без флага — пираты, ясно, как божий день.
— Та-ак… — задумчиво скривился лейтенант. — Альфонсо, мы сможем уйти?
Моряк пожал плечами:
— Вряд ли. И для нас и для них — боковой ветер. Но у них больше матросов — с парусами управятся куда быстрее нас.
— Но мы сможем совершить поворот? Как раз по ветру, прямо из дрейфа… как они просят.
— Сможем, но…
— Понимаю. Почти все наши люди должны быть на мачтах, у такелажа.
— Именно так, сеньор лейтенант.
Громов скривился:
— Значит, нужно избежать абордажа любой ценой. И напасть первыми!
— Напасть?! — хохотнул поднявшийся на корму боцман. — Клянусь всеми чертями, такой поворот дела мне нравится!
— Мне тоже, — Хименес кивнул и посмотрел в глаза Громову. — Командуйте… капитан!
Андрей уже не раздумывал — в его голове сложился четкий план, вполне авантюрный, но… при определенном везении — не столь уж и большом — все должно было сработать.
— Так! Слушать все сюда! Ты и ты — спустить паруса. Боцман — заряжайте мушкеты. А вы, парни, — пушки правого борта — к бою! Заряжать картечью, угол подъема стволов — наивысший.
— Мы не ослышались, сеньор капитан? — несмело обернулся один из матросов. — Правого борта, не левого?
— Именно правого!
— Но чужой корабль слева!
— Делать, как я сказал! — рявкнул сеньор лейтенант, с удовлетворением глядя, с какой поспешностью матросы кинулись исполнять приказание.
Как вместе со шкипером прикинул Громов, у них в распоряжении было еще минут двадцать, зарядить семь двенадцатифунтовок, каждая из которых весила всего тонну — не такое уж и сложное дело за это время.
Чужой корабль несся к «Святой Эсмеральде» на всех парусах, словно изголодавшийся волк, вдруг почуявший нешуточную добычу. Уже хорошо видны были столпившиеся на палубе вооруженные люди — сверкали на солнце палаши и абордажные сабли, вот кто-то пальнул из мушкета… вот снова рявкнула пушка.
— Их там около пяти дюжин, — отдав подзорную трубу боцману, Андрей покусал губы. — Тем лучше для нас!
— Лучше?!
— Они непременно создадут сутолоку, запутаются в снастях… Шкипер!
— Да, сеньор капитан? — немедленно откликнулся Хименес.
— Готовьте судно к развороту.
— Слушаюсь, сеньор! Боцман — внимание на вантах всем!
Шкипер отдавал команды быстро и четко, легшее было в дрейф судно качнулось, едва заметно дернулось, уловив ветер косыми парусами на бушприте.
— Ставить грот, живо!
Заглянув на артиллерийскую палубу, Громов уже не слышал команд. Увы, канониров имелось только лишь трое: двое мальчишек — Мартин и индеец Саланко, и одна девчонка — Аньеза. Справедливо рассудив, что в случае абордажа от них будет мало толку, новоизбранный капитан поставил молодежь к пушкам, и сейчас все трое стояли в полной готовности, с горящими фитилями в руках.
— Готовы? — на всякий случай как можно более сурово осведомился Громов.
— Всегда готовы, сеньор! — Мартин вытянулся, ответив по-пионерски бодро. — Ждем вашей команды.
— А команды не будет, — усмехнулся Андрей. — Стреляйте сразу же, как только перед вами покажутся чужие мачты и корпус, не ждите и мига! Понятно?
— Понятно, сеньор лейтенант!
— Ну действуйте.
Пожелав канонирам удачи, молодой человек бросился к кормовой кулеврине, заряженной еще загодя, как и все пушки правого борта — с левым просто не успели бы, кому-то ведь нужно управляться с парусами, обеспечив задуманный маневр. «Санта Эсмеральда» уже повернулась к шлюпу бушпритом, — и это был самый опасный момент: с такого малого расстояния — метров пятнадцать-двадцать — носовые орудия чужака вполне могли разнести бушприт в щепки, разорвав в клочья паруса и превратив бриг в неуправляемую баржу.
— Только б не выстрелили, — молился про себя Громов. — Только б не выстрелили, помоги Господь… и Святая Богородица Тихвинская.
Слава богу, и кормовой флаг, и вымпелы с мачт «Санта Эсмеральда» уже позорно спустила.
— Эй, что вы там возитесь, господа? — взобравшись на бушприт шлюпа, прокричал какой-то тип в распахнутом красном кафтане.
Левой рукой он держался за штаг, в правой же сжимал широкую абордажную саблю. Тот еще рубака…
— Мы сдаемся! — по-английски прокричал лейтенант и, оглянувшись на боцмана, приказал спустить с правого борта трап.
Именно так — с правого, судно уже успело развернуться, да еще таким образом, что преследователям ничего не оставалось делать, как только подойти справа. Что они и сделали, довольно ухмыляясь и потирая руки в предвкушении легкой добычи.
Уравнивая ход — теперь оба корабля стояли практически по ветру, — враги поспешно убирали паруса, те из них, что еще оставались поднятыми. Небрежно помахивая треуголкой — и в самом деле, жарко, — новоизбранный капитан «Эсмеральды» лучезарно улыбался, стоя на корме… совсем недалеко от заряженной кулеврины. Бушприт чужого судна уже сравнялся с кормой брига, вот уже и мачты оказались прямо напротив — шлюп шел на сближение…
Бабах!!!!
С правого борта «Святой Эсмеральды» ахнули сразу три пушки… затем — почти сразу — еще столько же… и потом — одна. Насколько хватило рук. Били по такелажу и рангоуту — так и был установлен прицел.
Грот-мачта шлюпа со страшным треском переломилась пополам, падая в море. Грохнулась на палубу стеньга, и словно гигантская паутина, на головы незадачливых разбойников опустилась запутанная сеть перебитого картечью такелажа.
Залп оказался удачным, а вот ответный явно запоздал: шкипер Альфонсо Хименес хорошо знал свое дело, да и матросы оказались проворны — ведь речь шла и об их жизнях тоже. Сразу, с первым же выстрелом «Санта Эсмеральда» резко расправила паруса, тут же заполнившиеся ветром. Окутавшийся клубами плотного дыма бриг, словно паровоз, быстро рванул вперед, оставляя позади неудачливое разбойничье судно — без мачты и половины парусов. Да, опомнившиеся пираты, конечно, сделали выстрел вдогонку… даже два… из носовых пушек… Поди, попади! В дым, с качающейся на волнах площадки, с запаздыванием выстрела… Нет, тут дело решали залпы и только залпы, и здесь-то удача улыбнулась беглецам.
— Славный бой, сэр! — вытянулся перед капитаном боцман. — Клянусь всеми чертями, славный!
— Может быть, может быть, — Громов наконец оторвался от кулеврины, из которой так и не выстрелил — не успел, да и нужды не было.
С другой стороны — насыпанный в ствол порох вполне мог отсыреть, потом выгребай его… поэтому…
