— А светлое будущее — это как?
— Построим — увидишь, Берхан. Сейчас главное — операция Песец.
— Когда-нибудь я совершу паломничество в далёкие северные земли. Что же это за лиса такая, что ты её постоянно упоминаешь, принц?
— Если не замёрзнешь в пути — сам увидишь. Впрочем, если замёрзнешь, то тоже увидишь.
— То есть если я доберусь до дальнего севера, то песец мне так или иначе обеспечен?
— Хорошо сказал, Берхан, надо взять на заметку. Кстати, вопрос к вам. Есть идеи, как Симран в лагере оставить? — Спецназовец сдавленно хмыкнул, а Сэйфэ покачал головой и ответил.
— Совсем много воли ты ей дал, принц. Где это видано, чтобы женщина в бой шла, не убоявшись сотен всадников? Сейчас уже поздно, вкусила она жизни воинской и пристрастилась. Нет, не оставишь ты её в лагере, кроме как со слоном. А слон тебе нужен. Разбаловал ты её. Вот я, когда женюсь…
— Знаешь, Сэйфэ, — перебил я заболтавшегося полководца, — у моей Симран есть сестра. Такая-же непоседа, только на год младше. Так вот, женишься ты на ней. И посмотрим, насколько реальны твои размышления.
— Ээ, ты шутишь, принц, да?
— Кто знает? Может, шучу, а может, и не шучу…
— К чёрту такие шуточки! Я лучше монахом стану. В моей семье командовать буду я! — Глядя на нашу 'перепалку', Берхан оседал на землю, сдавленно хихикая.
— Размечтался. Я поговорю с ычеге, и всё равно тебя женю, будь ты хоть трижды монах.
— О горе мне. Остаётся только героически погибнуть сегодня ночью.
— Трагична судьба тех, кто насмехается над принцем, Сэйфэ. Ладно, поржали и хватит. Вперёд по делам. Сбор на закате, у берега.
* * *
Операция Песец. Она началась всего лишь как упражнение в стратегическом планировании для моего нового штаба. Мы долго спорили, обсуждая множество деталей и вероятностей, а потом, доведя план 'до кондиции', отложили его в долгий ящик. Ибо реализация такого плана казалась невозможной. Изменилось всё по двум причинам. Во-первых, полаявшись с царём, хотелось повредничать. Во-вторых, неожиданная доступность водного транспорта перевела план Песца из разряда отвлечённого бреда в категорию теоретически осуществимого. Песец — это всего лишь план захвата порта, пользуясь суматохой штурма.
План довольно прост — сложный план просто невозможен в наш век, когда банально нет возможности знать точное время. Мы тихо приплывём, захватим корабль-другой. Потом, когда начнётся штурм, мы 'внезапно' высадимся в порту и покажем отступающему врагу 'кузькину мать'. Ну а если штурм провалится — нам придёт тот самый 'Песец', в честь которого названа операция. На самом деле, план проработан более детально, но… эти самые детали как раз и не переживут контакта с врагом. Одна деталь уже всплыла, кстати. Оказалось, что плавание в ластах в пресной воде Хайка и Ардиббо весьма отличается от плавания в морской воде. Хорошо, что во время отдыха на перешейке мы додумались освежить навыки — иначе весёлое хлопание ласт по поверхности воды мигом бы похерило всю скрытность. Сколько ещё этих деталей выявится? Не знаю. Ну ничего, в худшем случае — сожжём к такой-то матери весь их город. Или порт… в общем, насколько хватит зажигательных гранат. Даёшь русское 'Авось' в эфиопском исполнении.
А войско не дремлет. Идёт подготовка к осаде. Встали уже шатры, расчехлялись и собирались осадные лестницы (хоть что-то у наших негров было по части осадной техники). Контрвалационных укреплений, правда, никто не строил. Обычных циркумвалационных — тоже. Это я так умничаю… точнее, нервничаю. Хотя сам виноват. Мог же спокойно сидеть в тылу со слоном и секретаршей, точнее, уже двороначальницей. Но нет, мне приспичило внести небольшую, но личную лепту в дело захвата вражеской 'цитадели'. Почему? Совсем не потому, что мне в одном месте засвербило погеройствовать. Просто нужно нарабатывать авторитет: и в войсках, а так же, пошатнувшийся недавно, в глазах царя. Так что да, мерянье пиписьками присутствует, но не гордыни ради, а сугубо для дела. Нужно посеять в умах и сердцах народа простой лозунг: 'путь Чёрного Властелина (меня), это путь побед с малой ценой и большой добычей'. В нашем случае, малая цена — это подрыв стен и немедленный штурм, вместо недель или месяцев долбления в городские стены. А большая добыча — это пресечение бегства султана путём закрытия порта. Уверен, что эта магометанская сволочь схватит мешок с золотом и рванёт из города, как только всерьёз запахнет жаренным.
Остаётся только готовиться. В моём случае, одеть 'бронежилет', вкрутить детонаторы в две 'осколочные' гранаты и не забыть в лагере кувалду. Ах да, ещё упаковать секретаршу. В памятный (мне) голозадый бой, Симран залезла в мой старый доспех. Тот самый, которому я совсем не доверяю. Но на безрыбье и рак рыба, так что доспех я подарил индианке, и за прошедшие дни наш оружейник должен был ей это разукрашенное старьё подогнать.
У места дислокации слона меня ждала несколько охреневшая индианка. На мой вопрос, в чём проблема, она молча указала на палатку, в которой лежал подогнанный доспех.
— … - Слов нет, одни выражения.
— …, - согласилась со мной Симран, добавив целую тираду на своём языке.
— Погоди. Бхаанчод — понятно, сестролюб. С лобковой вошью тоже. Пот с зада ящерицы, это само собой. А причём здесь сын филина?
— Это идиот.
— Действительно идиот. Только кретин мог приделать на боевой доспех сверкающие сиськи.
— Огромные посеребрёные, начищенные, сверкающие сиськи, с рубиновыми сосками. — Песец. Женщина с огромными латунными сиськами, из фантастического романа про Велисария, — отдыхает.
— Воистину. Гадай теперь, клиника у него, или просто в голову не уложилось, что ты в этом металлоломе на дело пойдёшь.
— А что такое клиника?
— Болезнь, неизлечимая. В его случае — болезнь головы.
— А может без доспеха?
— О! Точно. Доспеха нет, значит ты остаёшься в лагере.
— Ни за что! Слон идёт, значит иду и я.
— Тебя же убьют сразу! У тебя на груди будет большая сверкающая мишень! Одну стрелу эта железка может и выдержит, но в тебя их всадят штук двадцать!
— Ну и пусть. Я иду!
— …
— Ягба, ты лучше придумай, как это исправить. Ты же умный. — Индианка хитро улыбнулась, видя, что спор выиграла.
— Вумный як вутка.
— Что это было? Русский язык?
— Почти. — Тут мой взгляд наткнулся на грязный пустой мешок тёмно-серого цвета, лежавший подле палатки. Я гнусно осклабился, поднял мешок и достал кинжал. — Живём. Учи новое слово — маскировка.
— О, Кришна! Ягба, неужели ты заставишь меня надеть этот ужас поверх доспеха?
— Ещё как заставлю. В следующий раз будешь проверять, что за … делает тебе сбрую.
