В принципе, ничего особенного. Я засмеялся про себя. Вспомнилось, как в самом начале нулевых один известный московский банк, отправил облигаций на сорок пять миллионов евро почтой. Самой обычной бандеролью почты России. В полной готовности стояло несколько групп захвата. Одну из них возглавлял зам командира группы А. Другую генерал-майор милиции. И ещё парочка не менее солидных подразделений. Состоялось два героических и пустых захвата.
Оскорбленные в лучших чувствах менты тогда сглупили. Пресслужба УВД в тот же вечер показал по ТВ сюжет, где голос за кадром сообщил, что в банке имярек, в кассе, милиция обнаружила деньги. Ну, не знаю. Я ржал до слез. В кассе банка внезапно обнаружились деньги. Как?! В банке?! Деньги?! Какая наглость.
Но в принципе левые деньги по стране возили и возят постоянно. Я просто думал, что в СССР это делалось менее регулярно.
Выйдя на Арбатской, пошли на Калининский, он же Новый Арбат. На полшестого нам назначена встреча в пивном ресторане «Жигули». Говорить особо не хотелось. И мы, пока брели по улице Грановского, мимо «Праги», не произнесли ни слова. Воскресенье. На входе в пивняк очередь. Дисциплинированно стоит, вытянувшись вдоль окна ресторана. Подошел к дверям, постучал. Швейцару, что приоткрыл дверь, сказал:
— Мы, от Отари Витальевича, нас ждут.
Когда Фред сказал мне, как представиться швейцару, я невольно хмыкнул. Слава богу, он не обратил внимания. Очередь на все это смотрела терпеливо и спокойно. В совке это обычное дело.
Из гардероба официант нас проводил в дальний угол, к пустому столу у стены. На столе стоит табличка «Заказ». Сел у стены, Сурков рядом. Халдей достал блокнот и вопросительно на нас уставился. Сурков глянул на меня.
— Неохота, Серег, — сказал я.
— А я проголодался, — ответил Сурков, и принялся заказывать.
Полноценный ужин, правда, без пива. Двести водки. Я закурил и прислонился к стене. Чокнулись. Я огляделся. Мы здесь бывали и раньше. Правда, в этот угол не попадали. А он, видишь ты, для деловых встреч. Проходя главным залом, оценил ресторан как забитый под завязку. Но здесь, кроме нашего, пустовало еще пара столиков.
Когда я докурил третью сигарету, нас не только обслужили, но голодный Сурков уже все заточил.
— У нас как по времени? Не опоздаем? — спросил он.
— А куда это ты так торопишься?
Тут Серега меня удивил. Он договорился завтра, с утра, встретиться с преподом-архитектором. Хочет поговорить с ним про строительство коттеджей, и вообще вот это все про загородные дома. Это фигня какая-то, Дух, но в Союзе нет единого стандарта типовых домов на одну семью. Дык, политика же, Сурков. Все должны жить массово и компактно. То есть в панельном доме на девять этажей и десять подъездов. Ты лучше бы слушал, что умные люди говорят. То тут, то там, периодически люди из стройндустрии экспериментируют. И есть даже прикидки по сериям коттеджей. Мне, Дух, интересно. А вот по твоим глазам, я вижу, ты даже не понимаешь, о чем я. И как с тобой говорить?
— А давай помолчим? Это будет стильно.
— Мне после еды нужно выговориться. Неинтересно тебе про коттеджи, давай про Афанасия Никитина. Я недавно прочел перевод на разговорный «Хождение за три моря». Ты не поверишь, сплошной разврат и содомия.
— Сурков! Про Афанасия Никитина я готов слушать только «Арию Варяжского гостя» из оперы «Садко».
— Ну вот, завязалась беседа-то, а?
Я открыл рот, чтобы ответить, но не успел. К нам за стол сел рослый и хорошо одетый дядя.
— Привет, ребята! Это я хотел с вами встретиться. Ты — Коля? — он посмотрел на меня. Перевел взгляд на Суркова, — Ты — Сергей. Правильно?
— Да, угадали, — ответил Сурков. Я огляделся. Пустые столики оказались заняты крепкими парнями. По двое на столик. Мужчина перехватил мой взгляд, и улыбнулся. Брюнет, слегка восточной внешности. Хороший костюм. Ослепительная рубашка, ухоженный. Но взгляд…
— Все нормально, парни, они со мной, — сказал он, проследив мой взгляд. — Называйте меня Геннадий Александрович. Еще Монголом меня называют, но это, — он махнул кистью вдаль, — в местах.
Я не выдержал и снова хмыкнул. Все стало ясно. Перед нами сидел не кто иной как Гена-Монгол. Один из самых прославленных воров в законе. Достаточно сказать, что знаменитый Япончик был у него в банде на вторых ролях. Хотя, какая там банда? У него в середине семидесятых уже была настоящая преступная организация. Занятая вымогательством, рэкетом, и крышеванием. Именно он придумал схему «безопасность в обмен на деньги». И предложил ее цеховикам. И вообще, Монгол — человек с фантазией и деловой жилкой. За это, на какой-то сходке, спецом созванной ворами, его пытались раскороновать. Но вместо этого, наоборот, тоже стали работать по его методе. А он стал чем-то вроде главвора по цеховикам. Естественно то, что деньги в Москву везлись ему. Как и то, что в Питер, скорее всего — от него. В Москву — его заработок. В Питер — оборотный капитал.
Непонятно только одно. Нафиг мы ему понадобились? И еще, я плохо помню, но он вроде бы должен сидеть. И выйти при Горбачеве.
Геннадий Александрович, между тем, кивнул официанту. Стол стремительно заполнился деликатесами.
— Угощайтесь, ребята, — он собственноручно наполнил нам рюмки водкой. Себе, впрочем, плеснул «Двин». Поднял бокал. — Со знакомством!
Я плохо, а точнее — никак, знаю воровские манеры. Но дядя, сидящий напротив, скорее напоминал чиновника-сибарита. После трудного дня решившего слегка расслабиться. Он, между тем, закурил Честерфилд, и перевёл взгляд на нас. Я подобрался. Взгляд был — оценивающий.
— Когда мне рассказали, как Андрюша хочет доставить деньги, я ничего не понял, — заговорил он. — Решил, что он важности надувает. Но получилось красиво. Я с ним переговорил. Он сказал, это вы планировали. Так?
— Не совсем. Это он предложил не самолёт, а поезд. Мы хотели за полдня все сделать.
Монгол кивнул. И разлил снова.
— Это детали. Вот что я вам скажу, пацаны. Мне нужны люди с мозгами. Не желаете ко мне? Такие вот вопросы планировать и готовить. Деньгами не обижу.
— А как это будет выглядеть?
Сурков, даром что не знает, с кем говорит, но явно чувствует что
