загрузил поиском сотрудников. Ушла воодушевленная. Я уже собирался уехать на Октябрьское поле, когда зашел Илья.
— Ты че такой напряженный? Случилось что?
— С чего ты взял?
— Да по тебе же видно! Чуть не искришь от внутреннего напряжения.
— Ильюха, я с девушкой расстался. Совсем.
— С той самой?
— Ага, так что я теперь опять одинок.
— Говорят, что лучшее средство от одиночества — это женитьба.
— Ну, не знаю, не знаю… Не может быть, чтобы не существовало более гуманных способов.
— Почему такие предупреждения? Меня, например, все устраивает, Юлька обо мне заботится, кормит, спинку чешет. Недавно вот заказала мне через интернет спортивные кроссовки 43-го размера. Пришли, правда, замшевые 38-го и на каблуке. Хорошо, что хоть ей подошли.
— Да, повезло тебе с ней, — улыбнуло. — Ладно, я уехал, дел много, поработаю на удаленке. Присмотри здесь.
— Окей, без проблем.
* * *
По дороге на Бирюзова принял входящий:
— Але?
— Сергей, привет! Это Даниэла. Мне надо с тобой встретиться! — легка на помине, только вчера о сербах думал.
— Привет, приезжай. Адрес помнишь?
— Да. Скоро буду, — отключилась.
Перед шлагбаумом на Бирюзова заметил знакомый мерс. Через открытое окно махнул рукой Оксане, сидящей за рулем. Она меня узнала и пересела в мою машину. Так, вдвоем, мы и заехали на паркинг.
— Ого, какая тачка! А я думаю, куда партнер опять пропал? На звонки не отвечаешь, зазнался наверное!
— Оксан, я же предупреждал, что в отпуске? — я, и правда, не перезванивал клиенткам, и у меня накопилась масса неотвеченных.
— Так сколько ты собираешься еще отдыхать?!? Две недели давно прошли! У меня очередная клиентка на консалтинг созрела. По условиям опять пятьдесят на пятьдесят!
— Я не отдыхаю, — ответил со вздохом. Отвык уже от этой пышущей энергией полноватой блондинки. — У меня новый проект, ни на что времени больше не остается.
— Ого! А, может, я каким боком? — мы вышли на свежий воздух и встали около моего офиса. Я хотел ее спровадить поскорей, чтобы вернуться к Сербии.
— Да там международный проект, тебе без английского тяжело будет.
— С американцами что-то замутил? Молодец! Все деньги там, а мы здесь в нашем болоте все копошимся.
Я пожал плечами. Начнешь объяснять, еще на полчаса на уши присядет.
— Ну, ладно, поеду я. Как освободишься, сразу звони!
Проводил ее до проходной, где на входе увидел сербов — дочка генерала была в сопровождении знакомых заибанцев.
— О, привет, Даниэла, заходи. Пусть твои земляки на улице подождут.
Оксана, проходя мимо сербки, метнула на нее полный ревности взгляд.
— Кто это? — спросила девушка по дороге до офиса.
— Деловой партнер. Не обращай внимания.
— Но она так посмотрела!
— Как?
— Не как деловая партнерша.
— Да? Не знаю. Может, хотела быть такой же высокой красивой?
— Ты считаешь меня красивой? — она кокетливо поправила рукой прическу.
— Да, ты очень красивая, — я не стал озвучивать, что она восемь из десяти по моему красотомеру.
— Это хорошо, что ты заметил, — мы наконец-то зашли в офис и сели в кресла. — Но я к тебе с заданием.
Она достала дискету и положила передо мной: — Вот, здесь расхождения с твоим прогнозом. Не такие сильные бомбежки, как ты предсказывал. Понятно, что мы тоже не сидели сложа руки — наше ПВО пока сбивает все ракеты, нацеленные на нефтепереработку, но в целом атак меньше, чем ожидалось.
— И какие мысли по этому поводу?
— Честно говоря, отец считает, что ты мог быть к этому причастен, — вперилась в меня пытливым взглядом. Контрразведчик, блин.
— Он прав, — пожал плечами. Чего отрицать-то? Мы в одной лодке. Иначе, как объяснить расхождения?
— Хотелось бы доказательств…
И что мне ей ответить? Все произошедшее только у меня в памяти. Ни фотографий, ни обломков. Вдруг, меня осенило: а что, если попытаться передать ей в голову картинки? Слышал, что телепаты могут так делать. Чем я хуже?
— Не знаю, получится или нет… Пойдем.
Мы зашли в мой кабинет, и Даниэла обратила внимание на тыльную сторону спинки кресла:
— Какое необычное. Звездочки, перечеркнутые кораблики… Что это?
— Это? Это самое дорогое кресло в мире. Садись в него, попробуем, — ну, а чем черт не шутит? Может с креслом, в котором я геройствовал, легче получится настроиться и передать мысли?
Села, закрыла глаза. Я встал за креслом и положил ей ладонь на лоб, прижимая голову к высокой спинке. Попытался передать первые дни воспоминаний. Хочу! Очень хочу, чтобы она видела! Начал вспоминать, как прилетало по беззащитным домам и госпиталям, как самолеты высыпали свой смертоносный груз на города… Даниэла застонала. Неужели, получается? Дальше стал вспоминать, как воткнул первый самолет в эсминец, как отправил домой французов, а затем и амеров, как заземлил двух стратегов, как порезвился на аэродромах…
— Уффф, устал. Как будто вагон разгрузил, — я убрал руку от разгоряченного лба девушки, отступая назад.
— Но как?!? — она изумленно распахнула глаза. — Как такое возможно???
Встала и в волнении зашагала по кабинету, я же свалился в кресло — и правда, устал.
— Корабли, самолеты… Сергей! Это невероятно! То, что я видела, это… это, — она остановилась и вдруг расплакалась, уткнувшись в свои ладони. — Это ужаааснооо…
Преодолевая слабость, встал и обнял девушку, пытаясь успокоить, она уткнулась мне в плечо.
— Эти бомбы! Эти ракеты!! Столько жертв!!!
— Тише, девочка, тише! Мы победим. Я верю, что все будет хорошо.
Она начала успокаиваться, всхлипывания стали затихать, плечи реже вздрагивать. Наконец она затихла и отстранилась. Отвернулась, пытаясь привести себя в порядок.
— Не смотри на меня, я сейчас некрасивая. Где у тебя туалет?
Показал направление. Да, что-то я переборщил с документальным кино. Но ведь получилось!
Вернулась через пять минут с покрасневшими глазами:
— Теперь понятно, почему на фронте стало тише. Может, они уже отстанут?
— Не обольщайся. Они доведут группировку до тысячи самолетов. В первом прогнозе это было в начале мая, но сейчас все убыстрилось. Думаю, они нагонят новых самолетов уже к середине апреля.
— Но ведь у них столько жертв! Может, они испугаются и остановятся?
— Единственное, чего они боятся — это огласки. Их можно и нужно побеждать на информационном поле. Чем больше вы будете показывать обломков самолетов и кричать о бесчисленных жертвах американских солдат и европейских союзников, тем быстрее их население начнет спрашивать своих вояк: а зачем это нам? Что, Сербия угрожает безопасности Америки или Франции? Почему за свободу косовских албанцев должны платить жизнями простые американские парни?
— Так вот почему НАТО очень просило не публиковать данные о погибших! Они предложили по своим каналам сделку: мы не
