сверкающих в последних лучах заходящего солнца.
— Паладин, это точно не понадобится. Я чувствую, что тут мне ничего не угрожает. Скажи своим чтобы все сидели смирно и ни в коем случае не вмешивались.
Шофёр нахмурился, затем явно нехотя кивнул соглашаясь и положил ломик себе на колени. После этого старикашка предостерегающе посмотрел в зеркало заднего вида, на сидевших на каталке, здоровенного санитара в белом халате и миниатюрную фельдшерицу. При этом светлый по привычке закряхтел и открыл дверцу скорой помощи.
Темный стоял к нему спиной, тем самым выказывая высшую степень доверия и прищурившись смотрел на закат. И даже предостерегающий стук серебряной трости по асфальту, обозначающий приближение пресветлого старикашки, не заставил его повернуться.
Подойдя к ограждению смотровой площадки, старик встал рядом и застыл на месте.
— Как интересно — после небольшой паузы начал говорить темный, обойдясь без всяческих приветствий. — Свет обязательно сменяет тьма, а потом на смену тьме, снова приходит свет.
— В природе любой реальности всё строго уравновешено — констатировал старик.
— Вот, вот, равновесие, оно позволяет сосуществовать разнонаправленным силам и не позволяет одной из них взять верх. И так уж получается, что без тьмы, не может быть света, а без света не существовала бы сама тьма.
Договорив, тёмный повернулся и посмотрел в глаза старика, в которых сейчас отражался свет кровавого заката.
— Зачем ты меня позвал? — спросил светлый. — Я надеюсь не для того чтобы пофилософствовать?
— Нет, ты же знаешь, что я прагматик, а не философ и даже теологические споры с подтекстом и осознанием бытия меня не интересуют.
— И что же ты хочешь? — конкретно спросил старикашка, не собираясь долго рассусоливать.
— Я хочу, чтобы ты на одну ночь прикрыл свои глаза — откровенно ответил темный.
— Ты же знаешь, что я не могу — с нажимом сказал старикашка и его пальцы невольно стиснули рукоять трости в виде серебряной головы цапли.
— Сможешь, ведь от результата моих действий будет завесить будущее всех иных без исключения — как только темный это сказал, краюшек солнца скрылся за горизонтом и его глаза вмиг стали угольно-чёрными. — Подумай сам, чего ты больше хочешь? Того чтобы иные стали изгоями и люди за ними начали охотиться словно за дикими зверями, или чтобы люди по-прежнему не могли обходиться без нас?
Старикашка знал, что выбрал бы из этих двух вариантов, но озвучивать это не стал.
— Значит ты всё-таки решился? — просто спросил он.
— Да, решился, причем уже давно — снова, вполне честно, ответил его вечный оппонент. — Хвати прозябать и питаясь теми тоненькими ручейками силы что дают люди. Пора получить свой неиссякаемый и практически бездонный источник энергии, доступный всем иным — твердо заявил темный.
— Но ты же знаешь, что тогда случится. Сюда хлынет бесконечный поток иных вырвавшихся из серых пределов, а с ними придут те, с кем мы можем попросту не справиться — предостерег старикашка.
— Я уверен, что мы справимся, причём люди поймут что без нас не смогут выжить и начнут нам с удовольствием помогать.
— Всё это очень спорно — проговорил старикашка и тут же призадумался.
А ведь если у тёмного всё получится, то светлая сторона получит ровно столько силы, как и тёмная, да и люди будут больше тянуться к светлым, а не к тёмным. В результате все без исключения иные только выиграют. Да и одаренным людям будет легче развиваться, изначально имея под боком, более мощный источник энергии. Однако и новые риски для этой реальности обязательно появятся, и они будут весьма весомыми.
— А зачем спорить, всё уже началось — неожиданно сказал, прервавший его размышления тёмный и резко передёрнувшись словно от болезненного спазма, посмотрел куда-то вдаль, словно в этот самый миг ощутив нечто неладное.
— И как же не споря, мы это всё будем решать? — спросил старикашка.
— А никак, я уже всё решил, а дальше твой ход — ответил темный и оскалившись, растерянно огляделся по сторонам, словно, не обнаружив чего-то вполне ему привычного.
И в этот момент на пределе слуха послышалось наполненное болью и скорбью волчье завывание, к которому тут же прибавилось ещё несколько голосов, находящихся значительно ближе.
— Подожди, мы должны сначала договорить — проговорил светлый, неожиданно поняв, что чем-то очень обеспокоенный темный, прямо сейчас готов сорваться и уйти.
— Нет, я уже всё сказал, разговор окончен — ответил тёмный и не попрощавшись, начал удаляться подальше от круга света, излучаемого горящим над головами уличным фонарём.
Шаг за шагом он уходил всё быстрее, и как только вступил в тень, сразу исчез, оставив пресветлого старикашку в одиночестве.
Я нещадно гнал помятый Фиат, при этом по памяти вспоминая расположение постов ГАИ в этот временной период СССР. В результате мне удалось без лишних приключений попасть в столицу, не попав на глаза патрулям ППС и объехав стационарные пункты.
По дороге я ещё раз прокрутил в памяти всё то что натворил за эти дни и обдумал свое нынешнее, совсем невесёлое положение. Получалось, после попадания в бутылочную аномалию я сорвался и начал действовать грубо, зачищая практически всё на своем пути.
И как не странно это помогло стать сильнее и увереннее. Убрав со сцены зарвавшегося Ювелира, я получил весьма интересный набор артефактов и заодно значительно увеличил свое внутреннее вместилище энергии. В порыве праведного гнева уничтожил крыса, причём дважды в разных его ипостасях, и поимел внутренне спокойствие и ощущение свершения праведной мести. А сегодня я уничтожил людей, каким-то потусторонним способом ставших оборотнями и ни капельки не сожалел об этом ибо понимал, что поступил правильно.
А что? Обозвали меня Ведьмаком. Решили использовать в своих целях, так теперь черпайте дерьмо большой лопатой. Для того чтобы со мной считались друзья и враги, надо вызвать чувство страха, как у иные, так и у тех людей, которые служат темному Кукловоду. Увы, но как бы не расписывали некоторые товарищи возможности дипломатии и переговоров, обычно сильные мира сего, на равных разговаривают только с теми, кто может реально взять их за шкирку и хорошенько встряхнуть.
Ещё чуть-чуть и совсем плохая участь ожидала бы и особиста, однако в его случае, я хоть и с трудом, но заставил себя придержать коней. Во время нападения, натравленного звенья на спецобъект, КГБ потеряли несколько своих сотрудников и это нужно было
