Александр Михайловский - Однажды в Октябре

В общем, получив приказ посла Бьюкенена, капитан-лейтенант Кроми колебался недолго. Три малых лодки типа «С»: С-26, С-27 и С-35 он направил к Петрограду, приказав уничтожить транспортные суда и вспомогательные крейсера. Сам же командующий британской бригадой подводных лодок возглавил отряд средних субмарин типа «Е»: Е-1, Е-8, Е-9, Е-19, который направился на поиски таинственной эскадры в центре Балтики. Первой, по причине неполадок в дизельном двигателе, вернулась на базу в Гельсингфорс лодка Е-1 капитан-лейтенанта Лоренса. Потом, принужденный взбунтовавшейся командой, повернул назад капитан-лейтенант Гудхард на Е-8. Узнав, о том, кто должен будет стать их целью простые британские моряки встали на дыбы.

Роял Нэви во все времена славился не только своим мужеством, но и буйными матросскими бунтами. Недаром же его матросы никогда не расстаются с ножами, а офицеры с револьверами. Только вот револьвер в кобуре на поясе — это слабое утешение, если нож уже приставлен к горлу. Да и с поломкой дизеля на Е-1 тоже не все чисто, иногда не обязательно бунтовать, вместо этого можно всего лишь подсыпать песочка в смазку. Вот вам и поломка дизеля.

Таким образом, в деле остались лодки капитан-лейтенанта Хортона Е-9 и Е-19 самого Кроми. Осталось найти цель и уничтожить ее. У Кроми было несколько «зацепок» на район поисков. Во-первых, в докладе лейтенанта Дауни указывался курс, по которому к Моозунду прилетали и улетали эти странные летательные аппараты с винтами сверху. Капитан-лейтенанту Кроми оставалось лишь обогнуть остров Даго, выйти в тот район, в котором двенадцатого числа находилась лодка Дауни и лечь на указанный им курс.

Четко и педантично британские штурманы проделали все необходимые вычисления. И вот, в перископ на горизонте стали видны неизвестные корабли. Капитан-лейтенант сразу понял, что союзная большевикам эскадра лежит в дрейфе. Корабли неподвижны, а над трубами не видно ни дымка. Один же из кораблей был настолько огромным, и имел столь непривычные формы, что Кроми сразу же решил, что он атакует именно этот корабль.

Вид взлетающих с необычной плоской палубы аэропланов только укрепил его решимость. Ущерб, нанесенный только одной атакой, должен был стать для этих странных людей невосполнимым. Приняв решение, командир Е-19 повел свой корабль на сближение с целью. Е-9 кралась за ним по пятам. Английские подводники не знали, что давно обнаружены, взвешены, измерены, и взяты на мушку. А их медленное приближение делаем их похожими на двух слонов ползущих по-пластунски по посудной лавке. Ибо стоит только сесть на рабочее место акустика, как сразу становится понятным все несовершенство и убожество этих первых подводных лодок. Когда британским лодкам осталось до авиаматки около двух миль, все вокруг пришло в движение.

Как я уже говорил, у нас не было никакой уверенности, ни в том какова национальная принадлежность этих лодок, ни в их намерениях. Но всему есть предел. Их скрытое приближение в подводном положении к «Адмиралу Кузнецову» нельзя было объяснить ничем кроме подготовки торпедной атаки. А «Кузнецов» это такая дура, что в проекцию его борта даже не надо особенно целиться — торпеда сама найдет свою цель. Когда расстояние между нами и неизвестными лодками сократилось до двадцати кабельтовых, я отдал приказ на их уничтожения. Все очень просто, неизвестные подлодки сами того не ведая вошли в зону поражения противолодочных комплексов РБУ-6000 одновременно «Адмирала Ушакова», «Москвы» и «Ярослава Мудрого». Вой косо летящих по небу реактивных бомб, исполинские взрывы, выбрасывающие высоко в небо тонны воды и обломков. Не успела отбушевать ярость огня, как с палубы «Адмирала Кузнецова» в воздух поднялся Ка-27ПС на поиски обломков крушения и возможных выживших. Нам все-таки было интересно, кто это таким оригинальным способом попытался нанести нам визит. Если немцы, то это одна история, а вот если кто-то еще, так совершенно другая.

Как писал Александр Сергеевич Пушкин: «Тятя, тятя наши сети притащили мертвеца». Одна лодка, как мы позже выяснили, британская Е-9, смятая взрывами РГБ-10, ушла на дно почти сразу. Воздушный пузырь, вырвавшийся через трещины в обшивке, не выбросил на поверхность ничего кроме мелкого мусора. Е-19 же, капитан-лейтенанта Кроми, от очень близкого разрыва разломилась пополам. Когда к месту ее гибели подлетел вертолет, то на поверхности воды кроме мусора плавали несколько человеческих тел в форме британских военных моряков в окружении сотен рыбьих тушек. Похоже, что одна из бомб угодила в стайку салаки. Уйти на дно телам моряков не давали одетые поверх их одежды пробковые жилеты. Большая часть британцев, находившихся в центральном посту лодки Е-19, утонули, и теперь были так же мертвы, как салака, оглушенная подводными взрывами. Но два офицера, будучи вытащенными из воды, начали подавать признаки жизни, и были направлены сначала к врачу, а потом в разведывательный отдел на допрос.

И если вахтенный офицер лейтенант Шарп и не представлял для контрразведчиков особого интереса, то имя капитан-лейтенанта Кроми нашим «смершевцам» было хорошо известно. У нас больше не было сомнений в том, кто именно пытается на нас предательски напасть.

Я приказал передав сообщение о случившемся на «Североморск». Некоторое время спустя был получен ответ. Сообщалось, что в Финском заливе у Кронштадта были уничтожены две малые лодки англичан типа С, а еще одна такая лодка всплыла и выкинула белый флаг. На допросе, находясь под воздействием неких особых препаратов, капитан-лейтенант Кроми сильно разоткровенничался. Информацию Кроми, на этот раз абсолютно добровольно, подтвердила и команда сдавшейся под Петроградом С-26. Теперь у нас появились твердые основания интернировать остатки британского отряда подводных лодок и взять на мягкое место мистера Бьюкенена. Уж больно далекой оказалась его деятельность от статуса дипломата…

Поезд мерно стучал колесами на стыках и стрелках. До Петрограда оставалось уже всего ничего. Из вагонного окна уже была видна угрюмая серая туча дыма, нависшая над миллионным городом. Конечно, это не Лондон, но все-таки. Всего неделю назад Михаил Васильевич выехал отсюда в Шую, после участия в так называемом Демократическом Совещании. Бессмысленная восьмидневная говорильня, инициированная меньшевиками и правыми эсерами, с одной лишь целью — продлить агонию Временного Правительства. Результат, как можно было предсказать заранее, оказался нулевым. Господа делегаты поговорили и разъехались, не учредив за действиями Временного правительства никакого внешнего контроля, что планировалось изначально. Был лишь создан некий орган, получивший кназвание Предпарламент, окрещенный тут же острословами «Предбанником». И тогда уже было видно что ситуация зашла в тупик. И вдруг, телеграмма, пришедшая в Шую вчера утром на его имя: «Арсений, срочно выезжай в Петроград. Дело особой важности. Коба».