Подняли занавес, и Раничев невзначай сжал своей спутнице руку. Да так и не отпускал до самого антракта – Надежда делала вид, что ничего не замечала… Или ей просто было приятно?
Хлестакова играл какой-то молодой актер, видимо, дебютант, ибо поначалу держал себя скованно – и это чувствовалось по игре, однако к концу первого действия разошелся и он, наряду со старшим актерским составом снискав свою долю аплодисментов.
В антракте Иван с Надей, как и вся прочая публика, отправились в буфет. Раничев посторонился в дверях, галантно пропуская вперед даму… и вдруг замер, поспешно отворачиваясь к большому, висевшему на стене, зеркалу. Душа Ивана похолодела – он едва нос к носу не столкнулся с одним из своих летних недругов – Виленом! Вернее, Виленом Александровичем Ипполитовым, молодым бюрократом из управления лесохимического завода, попортившим Раничеву немало крови еще летом, в пионерском лагере. Вилен был сволочью – опасной и злопамятной сволочью, к тому же – с такими же самыми сексуальными пристрастиями, как и у Кощея. Вполне вероятно – эти двое как-то связаны. Эх, как не вовремя…
– Уважаемый, позвольте пройти! – как назло, Вилен тут же возник перед носом Ивана. Не один, и не с дамой – с группой товарищей, видно, из того же управления, направленных профкомом на приобщение к культмассовым ценностям. Стоп! А где же тогда товарищ Артемьев, председатель профсоюзного комитета? Что-то не видно. Остался дома или схарчили, сволочи?! Если так – жаль, Артемьев был настоящим мужиком, честным, порядочным, веселым… Все хорошо, да только вот нынешний глава угрюмовского горкома партии товарищ Казанцев почему-то поддерживал Вилена. Вернее, это Вилен был его человеком, а местная верхушка (председатель профсоюзного комитета крупнейшего предприятия области – должность нешуточная!), наверняка формировалась по принципу личной преданности.
А ведь Вилен не узнал его, ручаться можно, что не узнал! Ну еще бы – летом Раничев был при бороде и вовсе не такой солидный, как сейчас. Иван обернулся к Надежде и тихо спросил, незаметно указывая на Вилена:
– Случайно не знаешь, кто этот молодой человек в темно-серой паре?
– Белобрысый такой, в очках?
– Да-да.
– Нет, – Надя покачала головой. – Не знаю. Он твой знакомый?
Как-то незаметно они перешли на «ты»…
– Да так, – пожал плечами Иван. – Вроде бы знал когда-то… А может, просто похож.
– Так подойди!
– Да ладно. В следующий раз как-нибудь.
– Иван Петрович!
Боже, это еще кто? Раничев резко обернулся… и тут же расслабился, увидев бригадмильца Сергея. Светлые волосы парня были тщательно зачесаны назад, дешевенький полушерстяной костюм выглажен так, что, казалось, стрелками брюк можно было запросто косить на лугах траву. Расстегнутый отложной ворот белой сорочки пижонски лежал поверх воротника пиджака, на лацкане которого краснел комсомольский значок.
– Здравствуй, Сережа, – Иван пожал парню руку. – Знакомься, это Надежда.
– Рад знакомству. Как вам спектакль? Правда, здорово? Иван Петрович, вы говорили…
– Постой-ка, Сергей… Надя, мы пойдем покурим немножко?
Надежда рассмеялась:
– Ну что с вами делать? Только недолго.
– Как скажете, прекрасная мадам!
– Я подожду в фойе…
Взяв Сергея под руку, Раничев поспешно увел его прочь – чтобы не задавал лишних вопросов.
– Красивая у вас жена! – на ходу улыбнулся парень. – И платье у нее красивое… Только куда же мы идем? Я ведь не курю, это Паша курит…
– Ничего, переговорим просто.
Оглянувшись, Иван отвел бригадмильца в уголок, забранный темным плюшем… Черт! Там же, рядом, важно выпятив украшенную широченным галстуком грудь, прогуливался и Вилен!
– Слушай, Сережа, ты вот того павлина знаешь?
– Павлина? А! Вы про того… Так это товарищ Ипполитов, наш председатель профкома.
– Так-так, – покивал Раничев. – А Артемьев где? Кажется, он был раньше…
Сергей недоуменно пожал плечами:
– Был-то был… А, вы ж не местный, не знаете… Осенью, в сентябре еще, сняли его за пьянство и моральное разложение!
– Вот как? Ну и дела-а… А мне кажется, Артемьев неплохой мужик был…
– Конечно, неплохой! Свой, простой и доступный. Любой вопрос можно было решить, не то что с этим… Правильно вы сказали – павлин. – Сергей вдруг понизил голос. – Говорят, он донос-то и написал, ну, на товарища Артемьева.
– Жаль, жаль, – искренне вздохнул Иван. – А сейчас Артемьев где?
– Говорят, уезжать собирается. Куда-то на Север…
– Хорошо хоть – по своей воле… Ладно. Не забыли с Пашей мое поручение? А он, кстати, чего в театр не пошел?
– Не забыли, – Сергей засмеялся. – Смешной он, этот ваш знакомый… ну, за кем мы следим. Меня у театра увидел – так шарахнулся, едва под машину не попал… Верно, уж теперь поостережется пьянствовать!
– Да уж! Вообще спасибо вам… Стоп. Он что, в театр приходил?
– Да нет, – махнул рукою парнишка. – Не в театр, а к театру… Вилена дожидался, ну, профсоюзника нашего. О чем-то они там разговаривали – я краем глаза видел.
– Так-так, – Раничев стряхнул пепел в урну. – А о чем говорили – не слышал?
– Нет, я в это время пальто в гардероб сдавал. А что такое?
– Да так, ничего…
Уговорившись с молодым бригадмильцем о встрече, Иван попрощался с ним и быстро спустился в фойе.
После спектакля, подавая Надежде пальто, он краем глаза следил за Виленом – похоже, к тому больше никто не подходил. Но Серега-то их видел вместе – Вилена и Кощея, что может связывать вместе холеного профсоюзного босса и мелкого урку? Конечно же, общая страсть!
Отстояв очередь, взяли таксомотор. Ночь освещала город мерцанием золотых звезд, кругом было безветренно и тихо, лишь кое-где за заборами лаяли собаки да со стороны железной дороги доносились пронзительные гудки поездов.
– Зайди, Иван, – тихо попросила Надежда.
Генька, выпростав из-под одеяла ноги, спал на диване в гостиной. Осторожно пройдя мимо него, Раничев с Надей уселись на кухне, поставили чайник.
– Может, ко мне поднимемся? – кивнув на спящего мальчишку, шепотом предложил Иван.
– Нет, – женщина улыбнулась. – Давай лучше здесь посидим…
Открыв шкаф, она достала бутылку красного и фужеры. Раничев открыл вино, налил:
– За вас, Надя!
– Почему за меня?
– А потом выпьем за Геньку. Чтобы он прожил свою жизнь лучше и, быть может, счастливее нас.
Выпив, Надежда поставила бокал на стол:
– Этот твой знакомый, Сергей… Симпатичный парнишка. Комсомолец…
– А я вообще с плохими людьми не вожусь, – хохотнул Иван. – Только с хорошими.
– А как же Кощей с Егозой? Силыч? – грустно усмехнулась Надя. – Они, по-твоему, тоже хорошие люди?
