В тот день Шоршех смог ее удивить. Внезапно, он выдал ей старый страшный пуховик и впервые вывел на улицу, где она долго не могла надышаться свежим воздухом и даже просто поверить в такую перемену. Ранняя зима в этом году пришла быстро и беспощадно, в носу с непривычки пощипывает, но мерзнуть не получается, потому что дело идет к первой оттепели. Еще не свобода, но уже прогулка! Но ошейник портит все ощущение, из-за него она все время чувствовала себя собакой на выгуле. Если бы Шоршех поднял с земли палку и начал тренировать со своим трофеем аппортировку, Альбина нисколько бы не удивилась.
Но Шоршех просто смотрел, как она нарезает круги по двору, и молчал. Альбина так и не поняла, зачем он все это затеял, но зато прилично размялась. Ей очень хотелось влепить парочку снежков предводителю в "наглую рыжую морду", но рассудок взял верх, и она отстрелялась по забору и торчащим над ним столбам. Минут через пятнадцать, дождавшись возвращения Даргоса, Шоршех загнал Альбину обратно в дом, так и не сказав ни слова.
В ту ночь она долго не могла уснуть, ворочаясь на своем лежаке. Ее терзали очень серьезные подозрения насчет Даргоса. Уж больно естественно он загонял под навес старенький внедорожник, на котором и совершал свои вылазки. Слишком естественно открыл капот и полез ковыряться в движке, пока "молодняк" занимался выгрузкой припасов из багажника. Этот парень просто настоящий Штирлиц в тылу врага. Может, он и наш язык берёз и осин давно знает?
А еще, ее настораживал тот факт, что Сарги продолжали жить в том же самом домике, не пытаясь сменить место жительства. Как знает любой подпольщик, чем чаще меняешь адреса, явки и пароли, тем меньше шансов попасться, но Сарги эту аксиому игнорировали. Но на этом странности не кончались.
Кроме своих обычных регулярных допросов, Шоршех с ней по-прежнему почти не общался и не отвечал на ее попытки заговорить. Вытаскивая ее из "камеры", он задавал ей одни и те же вопросы, немного таскал за косу, трогал там и сям, не переходя грани обычного унизительного хамства. Даргос и побитая молодежь почти не появлялись ей на глаза, и Альбина снова начала беситься. Зачем все это?!
Она даже не могла определить, сколько прошло времени из-за вечных потемок в ее комнате, но однажды все резко изменилось. Дверь открылась, как бывало и раньше, и свет из соседней комнаты заставил зажмуриться, а на пороге появился Шоршех с неизменным шлемом от боевого костюма в руке. При таком языковом барьере иначе нельзя, обучать Альбину языку никто даже не пробовал.
— У него тоже трофей, — с порога начал Шоршех.
— У кого? — переспросила Альбина, чтобы потянуть время, хотя сразу догадалась, о ком речь.
Вместо объяснений она получила злобный взгляд и едва не схлопотала оплеуху, но его рука остановилась в последний момент. Ладно, притворяться дурочкой она больше не будет, но зачем сразу драться-то?
— Объяснил бы, — тихо упрекнула она.
Он неожиданно успокоился, просто сел рядом, поставил шлем поглубже на топчан и как-то странно и обеспокоенно посмотрел на нее. Раньше он себе такой адекватности не позволял. Неужели что-то случилось?
— Один из наших у него. Ранен во время боя.
Альбине захотелось задать несколько вопросов. Например, кто вышел на контакт первым, и как это случилось? О чем говорили и о чем договорились? Но она сдержалась и сказала совсем другое.
— И причем здесь я?
По взгляду видно, что ему хочется ей хорошенько врезать, но вместо этого он сдержанно промолчал. Это уже совсем ни на что не похоже, и Альбина решила спросить сама.
— Он в обмен требует отдать меня?
Угадала. Явно угадала, но это тупик. Такой обмен не будет равноценен. Без заложника Шоршех и его команда будут вдвойне уязвимы. Поэтому, снова молчание, разговор явно не клеится.
— Ты не знаешь, что делать?
Нет, он не признается, но похоже, что дело именно в этом. Но конечно, у трофея никто совета не спрашивает. Трофей норовят хлестать по щекам и вечно давят на психику.
— Даргос посоветовал бы тебя отдать, — наконец, высказался предводитель, пристально и как-то по-новому взглянув на нее. — По частям.
Если это разводка в стиле "доброго" и "злого", то на редкость топорная. Неужели ничего более конструктивного нельзя придумать? И если речь про Даргоса идет в сослагательном наклонении, то это значит, что он еще ничего не знает?
— Даргосу все равно, что в таком случае Иван Родин сделает с вами? — Альбина решила тоже запустить "страшилку". — Со всеми?
Может, задумается? Хотя, неизвестно что Вэй наговорил про Ивана. Может, он представил его идеалистом, неспособным на жестокие действия? Так ведь война! А на что каждый из нас способен, можно понять только на войне. Стрелять и убивать Ивану уже приходилось, у него тоже есть темная сторона, как и у всех, и Альбина даже не сомневается, что туда лучше не лезть. Как говорится, не влезай – убьет!
— Даргос слишком горяч, — это все, что сказал предводитель, но его неподвижный взгляд не изменился.
А фраза насчет Даргоса это еще одно заблуждение, и не менее опасное. Уж кто-кто, а предводитель должен знать своих людей!
— Напротив, он очень умен, — возразила Альбина. — И ничего не говорит, не подумав. Другое дело, если он не увидит для вас выхода, тогда у него может возникнуть желание развлечься напоследок.
— Родин не убийца. Даргос в этом уверен.
А это точно наследие Вэя. Нужно вести воспитательную работу, чтоб не расслаблялись.
— Сколько твоих людей было на корабле, когда Иван его взорвал? Скольких он убил до того? Вы еще не поняли, на что он способен? Ты думаешь, выхода нет? Сделать так, чтобы больше никто не погиб, и вернуться домой, это для тебя выход?
Этот краткий монолог она произнесла спокойно, стараясь не повышать голоса, но в ответ опять получила тишину.
— Договорись с ним, — настойчиво продолжила она. — Возьми с него честное слово и пообещай сам. Оставьте заложников до последнего момента и разойдитесь с миром.
Сильнее угар пацифизма! Но ведь нужно что-то сказать? Если договор состоится, это всяко лучше, чем тупо пытаться вырезать друг друга в лобовых атаках. Лучше вырезать втихаря, это же понятно!
Но что-то хлопец совсем невесел, и молчит, как партизан. Вроде бы, какие-то козыри у него должны быть, помимо заложника. Ведь никто не знает, где Сарги прячутся? Или знает?
— Нас что, нашли? — спросила Альбина, надеясь, что хотя бы сейчас он начнет говорить, но он в ответ только как-то нехорошо на нее посмотрел. Неужели попались, голубчики? И ведь Альбину обвинить в этом не получится!
— Шоршех! — она впервые назвала его по имени. — Зачем ты меня держал буквально в потемках столько времени? Ты полагался на схему безопасности, предложенную Вэем? Ведь надо было менять место жительства как можно чаще! Это же элементарно!
