– Ну что, вы, как ребенок противитесь, доктор вам не сделает больно, – усмехнулся Вебер.
Лицо Саид-Шаха сделалось багровым от нехватки воздуха и напряжения. Глаза его расширились и, казалось, готовы были вылезти из орбит.
– Не хотите помогать доктору, – тоном детского врача продолжал Вебер, – и не надо, сами справимся.
Ведер зажал арабу нос, перекрывая доступ кислороду. Саид-Шах несколько секунд держался, затем инстинкт самосохранения взял верх над гордостью и он открыл рот. Ему тут же вставили в рот широкую трубку и Ведер неторопливо влил в неё мутную жидкость из мензурки. Трубку также резко убрали, после чего сильные руки солдат закрыли рот Саид-Шаху, не позволяя ему выплюнуть зелье доктора.
– Держите его так, пока он не проглотит, – приказал Вебер.
Солдат, которому отдал приказ доктор, так старался выполнить распоряжение, что едва не сломал челюсть Саид-Шаху. Лишённый притока воздуха, араб рефлекторно проглотил зелье, чтобы сделать вдох.
– Вот и славно, – заметив, как дернулся кадык Саид– Шаха, усмехнулся Вебер, – и не надо было себя мучить. Доктор вернулся к чемоданчику, достал оттуда ещё одну мензурку.
– Так, кто у нас следующий на очереди? – произнес Вебер, смотря на членов сообщества. – Если нет желающих, тогда вы, мистер Ли.
– Вебер, зачем вы это делаете? – спокойным тоном спросил китаец, хотя его лицо было неестественно белым. Ему, наверное, стоило неимоверных усилий держаться с достоинством.
– Мистер Ли, я уже отвечал на этот вопрос, поэтому не буду повторятся. Но могу объяснить, почему я решил сохранить жизнь вам, Саид-Шаху и, конечно, нашему бессменному председателю Томсону. На это есть две причины. Первая – это, конечно, то, что вы имеете прямой выход на правительства ядерных держав или террористических организаций (уважаемый Саид-Шах, я вас имею в виду), в арсенале которых есть ядерная бомба. Вторая причина – это то, что из этого сборища, я больше всего ненавижу именно вас. Забавно будет видеть, как вы прислуживаете мне.
В этот момент, удерживаемый солдатами Саид-Шах, издав животный рык, забился в судорогах. Изо рта его пошла пена.
– Вставьте что-нибудь ему в пасть, а то захлебнется в собственной блевотине, – рявкнул Вебер. Верзила, удерживающий араба, сбил того с ног и придавил коленом к полу.
– Кости не сломай ему, – предупредил доктор, копаясь в чемоданчике.
– Слушаюсь, повелитель, – ответил солдат и на всякий случай уменьшил давление на грудь араба. Посмотрев по сторонам, он дотянулся до валявшейся на полу тряпки, скрутил её жгутом. Вместе с другим бойцом ему удалось разжать челюсти и вставить жгут в рот. Судороги продолжались ещё минуты три, затем араб затих.
– Вымойте его и переоденьте, – приказал Вебер, затем он повернулся к оставшимся членом конгломерата. Посмотрев на их побледневшие лица, он усмехнулся. – Господа, не волнуйтесь, с Саид-Шахам всё в порядке. Идет адаптация эмбриона, отсюда такая реакция. Через сутки он придет в себя, и будет чувствовать себя великолепно. Кстати, такая реакция организма вызвана именно нежеланием уважаемого Саид-Шаха сотрудничать. Чем больше вы сопротивляетесь, тем больше будет боль, а вот результат всегда один – положительный. Это я специально для вас говорю мистер Ли и для вас, Томсон. Смею вас заверить, господа, боль, перенесенную при адаптации, вы никогда не забудете. Так что думайте сами, как вам вести себя. Предупреждаю вас об этом заранее из гуманных соображений.
– Вебер, скажите, если у вас есть такое средство заставить людей работать на вас, зачем тогда нужно было устраивать войну? – поинтересовался Томсон.
– К сожалению, дорогой наш председатель, дело в том, что у меня осталось лишь три образца. Помните тот налет на мою базу в Африке? Да, именно там я сделал открытие, которое помогло мне создать эту субстанцию. Так вот, те кто устроил налет, уничтожили все файлы и записи опытов. Со мной, как вы помните, случился нервный срыв, который повлиял, я бы сказал, очень негативно на некоторые области моего головного мозга. То есть, они, можно сказать, атрофировались. Все, что я делал на базе в Африке, стерто из моей памяти. К счастью, я успел прихватить с собой часть файлов, а то бы пришлось начинать всё сначала. Господа, я ответил на ваши вопросы, а теперь приступим к делу. Вебер посмотрел на китайца:
– Вы готовы, мистер Ли? Китаец в ответ лишь сверкнул на доктора полными ненависти глазами.
– Да, забыл вам рассказать. Человек, выпивший это, – Вебер приподнял мензурку, – испытывает не только боль, но и удовольствие, когда исполняет мои приказы. И чем старательнее он их исполняет, тем большее удовольствие испытывает.
Закончив говорить, Вебер дал знак и подручные доктора покрепче схватили китайца. В отличие от Саид-Шаха, мистер Ли не выкрикивал угрозы и не оказывал сопротивления, он ушел в себя, шепча что-то себе под нос.
– Откройте рот, – потребовал Вебер. Китаец поднял глаза на своего мучителя, усмехнулся и обмяк.
– На, подержи, – Вебер сунул мензурку стоящему рядом бойцу, взял руку китайца, пытаясь нащупать пульс.
– Тварь! – заорал он когда ему этого не удалось. – Тварь, тварь, тварь – кричал Вебер, нанося удары по мертвому телу светильником.
Разбив светильник, Вебер немного успокоился и отошел от изуродованного трупа. Но спустя несколько секунд он подскочил к одному из солдат выхватил у него автомат и расстрелял весь рожок в мертвого китайца.
– Тварь, – ещё раз произнес доктор, взлохмачивая волосы, – Вы представляете, господа, этот мерзавец остановил сердце. Что же, Диккенс, поздравляю вас, вы займете место мистера Ли. Не будем терять времени, продолжаем…
МОСКВА, КРЕМЛЬ.
КАБИНЕТ ПРЕЗИДЕНТА РОССИИ.
Три часа спустя после нападения на членов конгломерата.
Звук пришедшего по электронной почте письма привлек внимание Цапина. Он взглянул на адресат –им было ведомство Шапникова.
– Хм, – удивился Цапин, – обычно первый советник президента лично докладывает. – Так, что там у нас, сейчас посмотрим. – открывая файл, произнес он.
Прочитав несколько строк, Цапин откинулся на спинку кресла, его лицо превратилось в непроницаемую маску. Просидев так минуту, глава государства вернулся к чтению. Чем больше он читал, тем мрачней становилось лицо Цапина. Когда он оторвался от экрана монитора в кабинет, тяжело дыша, ввалился Шапников. Вид у него был взбудораженный. Из-под пиджака первого советника виднелась вылезшая из брюк рубашка, по красному лицу струился пот.
– Уже прочитал? – вместо приветствия спросил он.
– Прочитал. Что, думаешь, всё?
– Да. Психопортрет Вебера не оставляет даже сомнения в этом.
– Сколько у нас времени? Что говорят твои аналитики? – спросил Цапин.
– Что говорят, ничего не говорят. И без них всё ясно. Нет у нас времени, Витя. Исчерпали мы свой лимит, – ответил Шапников, наливая себе воды из бутылки.
– Похоже, ты прав, но все же пусть твои умники разберут ситуацию. – распорядился президент и нажал кнопку внутренней связи. – Срочно собрать совет безопасности по списку Ч, через два часа.
– Саша, чего сидишь, у тебя на все десять часов, – взглянув на советника сказал Цапин.
– Разрешите идти, господин президент, – встав, произнес Шапников.
– Да.
Через два часа в кабинете президента России собрались члены правительства и силовики из числа посвященных в план « Переход». Это министр транспорта Фролов Семен Алексеевич, министр сельского хозяйства Незваный Артем Геннадьевич, министр внутренних дел Семёнов Фёдор Константинович, министр по делам казачества Прохоров Иван Кузьмич, министр обороны Давыдов Олег Евгеньевич, командир «Святогора» Македонский и главные наставники Эзотерических академий.
– Господа, – начал совещание президент, когда все расселись, – сегодня поступили данные, которые нам дают право считать, что день «Ч» настал. Наши аналитики сейчас обрабатывают полученные материалы с тем, чтобы назвать окончательную дату, но думаю, счёт идет уже не на месяцы, и возможно, даже не на недели, а на дни.
Цапин замолчал, давая собравшимся понять смысл сказанного. Не было глупых вопросов, истерик. Люди, занимавшиеся этим проектом, долгие годы жили с мыслью, что изменения неизбежны и всё же новость о конце нынешней цивилизации прозвучала, как гром среди ясного неба.
– План наших действий давно разработан, – продолжил президент, после минутной паузы, – Семен Алексеевич, по вашему ведомству: немедленно отзывайте все суда и самолеты, находящиеся за территорией страны. Начиная с сегодняшнего дня прекратить выдавать визы и разрешение на выезд из страны для граждан России. Теперь вы, Олег Евгеньевич. Согласно плану, вы должны перебросить две бригады десантников на Украину и встать вдоль старой границы Советского Союза. Любое сопротивление со стороны националистов и чиновников пресекать жестко. Мы не можем бросить своих украинских братьев на произвол судьбы. У них практически нет подготовленных к переходу частей. Украинскую группировку предлагаю усилить полком казаков и двумя ротами из состава «Святогора». Также нужно отправить бригаду десантников на помощь белорусам. Одновременно ввести внутренние войска во все мегаполисы и крупные города. После объявления чрезвычайного положения для внутренних войск и части казачества ввести статус «дружина». Все нарушения закона пресекать по законам военного времени. Александр Викторович, – обратился президент к командиру «Святогора», – прошу вас усилить вашими бойцами самые опасные участки южной и западной границы. В ваше распоряжение поступают семь дирижаблей и три паровоза. Вот, господа, общий план действий. Более детальные разработки жду через два дня. Все, расходимся, – закончил совещание Цапин. – Иван Кузьмич и вы, Александр Викторович, прошу остаться.
