Александр Конторович - Черный проводник

А водичка-то холодная! Да и глубина тут у протоки поболее чем по щиколотку будет. Ай! Сапоги залила! Марина уже подняла было ногу, чтобы выбраться на следу тощий камень и переобуться, как вдруг замерла. Возле самой ноги, вплотную к камню, из воды высовывался какой-то темный цилиндр с «тройником», замаскированным пучком травы, от которого вправо и вперед протянулись тонкие проволочки, а сверху торчали три «усика» SMiZ 35. Мина! В воде! Вот тебе и раз! Не иначе как сюрприз самого деда. Вряд ли эта установка штатная. Если бы пошла дальше к бревну, рассчитывая на то, что мин тут нет, напоролась бы.

Ничего, потерпим… походим с мокрыми ногами… Втыкаем рядом с камнем очередную веточку, оглядываемся как следует. Теперь щуп вперед, правее проволочки. Вязко, но протыкается. Шаг вперед, опять смотрим. Щуп вперед, шаг вперед, пауза… переведем дух. Опять смотрим, щуп вперед, шаг вперед…

А вот и третье бревнышко. И лежит очень удачно. Из воды протянуто прямо на высокий берег. Даже слишком удачно. Если на него ступить, то всю прибрежную трясину перейти можно. И опять что-то загудело внутри. Ступать нельзя. И трогать нельзя. Даже думать об этом не буду.

Котенок со вздохом воткнула в ближнюю кочку ветку, наклонив ее на бревно, и принялась прощупывать штыком прибрежную трясину.

А вот и берег! Такая «переплюйка» и столько сил отняла! Так хочется присесть, вылить воду из сапог, перемотать портянки, дух перевести. Времени-то еще много в запасе, дед меня не ограничивал, можно не спешить… Вот и кочечка такая удобная, как специально поставлена тут… Стоп, «как специально»! Не мог этот хитрый дедок такую удобную кочечку мимо пропустить. Никак не мог. С начинкой она, верно говорю!

Штык легко вошел в кочку не встречая сопротивления. Не может быть! Еще и еще раз левее и правее первого прокола. И опять ничего. Не может быть! Неужели? Можно сесть? Рука сама потянулась отвести с кочки веточку, что торчала откуда-то сзади. Стоп! А ведь это мусор! Ну, да, точно мусор! Тот самый, о котором дед говорил. Слишком толста и разветвленна эта веточка, чтобы при такой длине быть выросшей на корню. Не поется! Котенок внимательно оглянулась, и руки сами уверенно воткнули ветку перед такой удобной кочкой. От греха подальше!

Дальнейший путь на первый взгляд ничего сложного собой не представлял. Опять глядеть в оба. Потом щуп под углом тридцать градусов. Опять и опять.

Ничего! Шаг вперед. Опять осматриваем. Опять щуп вперед, еще и еще… И вновь поплыла фигурка над поляной, с каждым шагом приближаясь к противоположной опушке.

Что это там? Краем глаза она уловила какое-то движение в тени опушки. О, да тут уже все наши собрались! И опять дед на пенечке сидит, прямо глазами меня сверлит!

И вот — дрожащая рука коснулась березовой коры…

— Всё? — Инструктор стоял почти рядом с ней.

— Вроде бы…

Михаил Владимирович вздохнул. Присел на корточки и разгреб листья позади ног Марины:

— Сюда погляди…

Из-под прошлогодних листьев показался маленький деревянный пенал.

— ПМД?

— Она самая. Деревянная, нажимного действия. Сама не подорвалась — молодец. Но не нашла! А это все же минус тебе, ведь за тобой люди пойдут! Хотя в остальном у тебя сплошные плюсы. Смекай, за что?

— Кочка?

— Верно. И бревнышки, и валуны на ручье. Как обо всем догадалась-то?

— Ну, во-первых, мне мой прежний учитель рассказывал, что надо ставить себя на место противника. Думать, куда бы сам «сюрприз» поставил бы. Во-вторых, вы сами говорили, что наш мусор, — упирая на слово «наш», произнесла Марина, — в глаза не бросается. Я его искала и нашла.

— Так-то! Ну, молодца, кошечка ты наша! Молодца! Так-то, товарищи курсанты, — обернулся дед к стоявшим позади него условно убитым. — Первый из вас сдал зачет на удовлетворительно! Завтра ваша очередь!

Народ понурился, воочию представляя себе завтрашний день.

— Хотя у нас есть еще один живой, — вспомнил Михаил Владимирович. — Помнится мне, Кашин у нас жив и делом занят. Пойдемте-ка поглядим, что он там натворил?

Кашин лежал с закрытыми глазами и грелся на солнышке, совершенно забыв про все окружающее…

Жестом остановив личный состав, инструктор достал из кармана небольшую баночку, из которой торчал отрезок какой-то веревки, и, чиркнув по ней коробком, тихонько подбросил ее как раз к ногам «спящего красавца».

— Ложись, — все поняли скорее жест, чем приказ, произнесенный шепотом, и залегли.

— Ба-бах, — рявкнула банка, и из облака белого дыма, что взметнулось на месте падения банки, вдруг выкатился ошалевший курсант Кашин собственной персоной, отплевываясь и откашливаясь от едкого дыма!

— Что же ты, аника-воин, поспешил на боковую — сны глядеть, а об охране не позаботился? Или думаешь, тут безопасно? Ты хоть задание-то выполнил?

Курсант быстро закивал головой, давясь от сильного кашля.

— Показывай!

Кашин с трудом умерил кашель и подвел всех к тропинке. Михаил Владимирович присел на корточки:

— Так. Мина «Эс» с взрывателем зет-зет тридцать пять! А где нажимные?

Не говоря ни слова, Кашин отвел всех метров на пять левее, на взгорок. Дед остановил его жестом, потом достал папироску, прикурил ее, внимательно разглядывая бугор, размером примерно пять на восемь метров. Затем подошел к какой-то, только ему приметной точке, встал на колени и, склонив лицо к самой земле, внимательно рассмотрел что-то на земле, после чего подозвал остальных:

— Смотрите, запоминайте, но всем молчать, пока сам не спрошу.

Инструктор еще раз огляделся, потом аккуратно прощупал пальцами по краям дернину, лежащую перед ним.

«Как он увидел, что именно под ней мина? — подумала Марина. — Ведь ничем этот кусок травы от окружающих не отличается?»

А дед продолжал свои пассы.

Он аккуратно приподнял правый край дернины и осторожно запустил под нее свою ладонь.

— Ага, — сорвалось у него с уст довольное восклицание, после чего он медленно приподнял и отложил в сторону дернину, открыв взорам всех круглый «пятак» взрывателя DZ 35. Затем он аккуратно очистил его голову от земли, аккуратно углубился в землю пальцами.

— Так, тушка немецкой гранаты! Молодец, — добавил он, обращаясь к курсанту, — догадался!

Тем временем его пальцы продолжали путешествие вокруг цилиндрического корпуса торчащей в земле гранаты. Внезапно он хмыкнул, не спеша поднял закопанное сооружение на уровень глаз и рассмеялся:

— Ну, ты, брат, дал! Так-то!

— Что? — обеспокоенно отозвался Кашин.

— Мину-то ты поставил — и поставил хорошо, а вот в боевое положение ее не перевел! Что же ты?