Получив беззаботную свободу, Екатерина обратила свою энергию на балы и домашний театр. Но сразу заметила неприятную деталь. Потеряв власть, она стала никому не нужной. Внешне к ней продолжали относиться почтительно. Но не больше! Бывшие друзья и подруги не стеснялись отказываться от приглашений. Бывшие недруги открыто закрывали перед ней свои двери. А она была вынуждена это терпеть! От такой несправедливости Екатерина долго плакала, потом вспомнила слова графа Алексеева и потребовала от Потемкина создать Царскосельский и Павловский гвардейские полки. Потемкин не отказал, правда, среди дворян нашлось слишком мало желающих служить в новых гвардейских полках. Прямо хоть крестьян набирай в гвардию.
Ах, Алексеев, Алексеев! Этот талантливый молодой человек слишком много изменил в ее жизни. Его проекты и пиратские похождения вскружили головы многим женщинам. Его африканские походы увлекли страстью к путешествиям все молодое дворянство. Если раньше мечтой дворянина была служба в гвардии, то сейчас все ходили на какие-то курсы естествознания и горного дела. Письма первых поселенцев с затаенным дыханием слушали во всех салонах. Газета «Губернские новости» регулярно печатала рассказы о путешествиях графа Алексеева. Недавно начали появляться рассказы охотников, которые описывали дикую природу африканской саванны, злобных слонов и хитрых львов. Частые заметки о случайно найденных месторождениях золота или драгоценных камней только увеличивали количество желающих оправиться на исследование диких земель.
Половина сенаторов как бы случайно нашла в Африке золото. Вторая половина сенаторов была в открытую одарена американскими золотыми приисками или копями драгоценных камней на Цейлоне. Жители Петербурга уже равнодушно проходили мимо многочисленных витрин ювелирных магазинов. Ажиотаж на золотые украшения кончился. Можно купить все, что угодно, и реализовать любую фантазию. И за всем этим стоит граф Алексеев. Непонятный юноша. Чрезмерно щедрой рукой раздает найденные месторождения золота и серебра. И совсем непонятно, почему отдает месторождения на землях, которые сам завоевал.
Приезду парламентеров султана Селима III Екатерина откровенно удивилась. На что они надеются? Да будь ее воля, приказала бы посадить в Петропавловскую крепость и выпустить после взятия Стамбула! Однако Потемкин почему-то медлил. Сенат неожиданно одобрил начало мирных переговоров. Однако время. Председатель правительства должен быть уже во дворце. И правда, в рабочий кабинет вошел граф Потемкин в сопровождении Муравьева и Елагина. Визитеры поклонились равнодушно, но с полным соблюдением дворцового этикета.
— Могу я узнать причину, по которой моя гвардия заключила мир с разгромленным врагом? Ах, я забылась! Гвардия теперь ваша.
Сановники устроились в креслах, после чего Потемкин положил перед императрицей толстый отчет.
Екатерина внимательно изучала бумаги. Граф Потемкин рассматривал привычный интерьер рабочего кабинета. Он до последнего момента не верил словам графа Алексеева. Его друг и соратник никогда не подводил и не обманывал. Настойчивое утверждение о необходимости мира с Османской империей никак не увязывалось с реальными событиями. С получением отчета американской экспедиции все встало на свои места. Слишком дорого держать войска на оккупированных арабских территориях и одновременно содержать пограничную армию в Америке. Главное даже не в этом. Захваченные турецкие земли тешат только амбиции. Земли Америки будут давать золото тоннами.
Острый ум Екатерины быстро пришел к аналогичному выводу.
— У вас есть план новой границы с Турцией?
— Только христианские земли Армении и причерноморские города с греческим населением.
— Что на юго-востоке? Вы решили вернуть Османской империи Прикаспийскую низменность?
— Тамошние земли вообще выведены за рамки переговоров. У нас уже подписано с Персией соглашение о границе.
— Нельзя оставлять спорных вопросов.
— В договоре оговорена восточная граница Турции по Араратской долине, включая города Эрзурум и Ван.
— Другими словами, России переходят все христианские земли.
— Именно так, ваше императорское величество.
— А что персы? Взятые земли многие столетия принадлежали им.
— Немного возражали по поводу одного города и озера Урмия, но быстро с нами согласились.
— Почему?
— Мы передали Персии междуречье Тигра и Евфрата вместе со священным городом Урфа.
— Османская армия выбьет персов с тех земель.
— Выбьет или не выбьет, то не наша забота.
— Искендерун отдаете Османской империи или Персии?
— Нельзя отрезать Турцию от земель Леванта.
— Почему? Наоборот, это ослабит султана.
— Поэтому и нельзя. На Левант воронами накинутся все европейские страны.
— Что вы в этом видите плохого?
— Подписав выгодный для Османской империи мир, мы установим хорошие отношения и выгодную торговлю.
— Ничего себе «выгодный» мир! Оттяпали огромный кусок империи.
— Мы взяли только христианские территории, где у султана были постоянные проблемы с местным населением.
— Это вы так считаете. А султан потерял значительный кусок своей империи. Своей собственной земли!
— Султан лучше нас знает, как управлять своими землями. За Искендерун мы берем Иерусалим с прилегающими Святыми землями.
— Здесь они согласятся. Потеряв несколько оливковых рощ, султан получит назад стратегический порт.
Обсудив основные параметры мирного договора, Екатерина с главой правительства и его первыми советниками перешли ко второй части. Требовалось составить общую линию внешнеполитической завесы. Нельзя просто так сказать: «Мы нашли много золота, поэтому армия нужна в другом месте». Сегодня между Россией с одной стороны и Англией, Францией и Испанией с другой стороны конфликтов нет. Новость об обнаруженном золоте неизбежно послужит причиной попыток проникновения других стран. Строительство в Америке крепостей может послужить отличным поводом для конфликта и войны. Особенно когда знаешь цену победы.
Внешнеполитическую активность разделили на несколько этапов. Для начала под благовидным предлогом нейтралитета в войне между Англией и Францией установят разделительную линию между Русским Западом Америки и колонизированной территорией Востока. Вместе с тем Екатерина брала на себя проблему Карла III. Испанского монарха следовало убедить отдать часть земель Новой Испании. Предлог миссионерской деятельности был признан самым благовидным. Пусть Римско-католическая церковь и считала православную веру «неправильной», но угроза проникновения англиканства для католиков была намного страшнее.
