Алина Леонидовна поселилась в Кремстаге в первом году — вскоре после того, как стала господучи Тоталосоцистского Утопического Рейха. Её кабинет (более полутора сотен квадратных метров, пять окон) находился на втором этаже. В седьмом по указанию господучи в здании, наверно, в восемьдесят восьмой раз сделали перепланировку, изменив интерьеры: стены завесили плазменными панелями с резными рамками с попарно чередующимися изображениями туров и серпов с молотами Тура; установили стильную выдвижную дверь с электронным DNA-замком; приделали балкон с электродверью на месте одного из окон. На столе не было ничего лишнего: мобильный, фоторамка с различными чередующимися ракурсами растерзанной в тайной тюрьме в третьем «чернильницы» рядом с улыбающейся господучи в фуражке; «бук» с ковриком для мышки из кожи той же самой «чернильницы» и графин со «Златом Кремстага» — фирменной витаминизированной водой из вырабатываемой в ГАлаге «мирры».
На первом этаже располагались «домашний» кабинет и квартира господучи, где периодически жили также и часто сменявшиеся бритоголовые фавориты, прибывавшие со всего ТУР в надежде иметь счастье прикоснуться к божественному телу Алины Леонидовны. Те немногие, кому это удавалось, возвращались в свои края навсегда обезумевшими, обречёнными мечтать лишь об одной женщине, верными ей до гроба и готовыми не думая по одному лишь её намёку убить любого. Алина Леонидовна, впрочем, никогда не давала второй попытки однажды уже отвергнутым. Да и, откровенно говоря, убивать кого-либо дополнительно, учитывая отточенную за долгие годы работы эффективность системы подавления диссидентства с помощью Гисталиноавтолага, не было совершенно никакой необходимости. В кабинете, расположенном на первом этаже, имелся также потайной ход в подземелье, где был спрятан одноместный бронированный планетолёт, пропылившийся с двадцать восьмого года и предназначавшийся для временного выхода на орбиту на крайний случай — подарок идейного фаворита из верхушки ТП ТУР (тоталосоцистской партии). Хоть Алине Леонидовне и объяснили подробно принцип управления, она всё же надеялась, что крайний случай никогда не настанет.
Глядя на свастики на вершинах башен и пожёвывая «мирровую» витаминную палочку с туром (сделав операцию, Алина, как и обещала одному нацисту, отказалась от вредных привычек и, как того хотел Гитлер, ввела спорт и ЗОЖ в обязательном порядке), Гисталина в последнее время часто с содроганием вспоминала, как жила раньше, когда жила в дерьме. Вот уж точно: золушка с косой чёлкой, как её окрестила вчерашняя передовица в “TUR über alles”. Биография Снегирёвой при переходе к Гисталиной сохранилась почти без изменений, поэтому Алина Леонидовна мысленно переименовала передовицу в «Снегурочку с косой чёлкой». Действительно, отец бросил мать, ещё когда Алина была младенцем, и мать не всегда могла достаточно прокормить её. Таким образом, путь юной будущей Гисталиной сразу же оказался отмечен сходством с молодым будущим фюрером нацистской Германии, писавшим о знакомом ему не понаслышке постоянном чувстве голода. По мере взросления проблемы никуда не ушли; напротив, их ком лишь разрастался от всё новых неурядиц. Психические нарушения, полученные в наследство от матери, деградировавшей бывшей учительницы; жестокие сверстники, равнодушные взрослые, позже — жестоко-равнодушные парни — казалось, все они играли за команду противника. Алина понимала, что ей нужно что-то изменить, и в первую очередь — в самой себе. В пятнадцать лет, уже на грани суицида, она открыла для себя мир субкультур. Девушка-панк с «ирокезом» на голове и в балахоне “The Exploited”, сидящая на плечах вокалиста “F.P.G.” в толпе под звучащую со сцены “Beat The Bastards”. Vampire-gothess в чёрном платье, высоких «стилах» и с окровавленным бинтом на шее, дающая в метро на камеру интервью какому-то «левому» мужику. Death-metal-girl, трясущая в который раз перекрашенным хаером на концерте. Индастриал-дива, под стробоскопами танцующая на пати в ночном клубе. «Сталкер» в камуфляже на заброшке, откупающийся от пентов. Фантасмагория образов-масок, последовательно сменившихся за несколько лет. Мириады случайных половых партнёров — Алина с радостью открывала доступ к её ненасытной колеоризе всем тем, кто оказывался с ней в то время на одной волне. В пятнадцать она лишилась невинности — мать так пугала, говоря, что Алину изнасилуют, что та предпочла сама раздвинуть ноги перед первым же нестрёмным поклонником. Потом были парни на один раз, которые бросали её, заставляя сердце разбиваться вновь и вновь, пока с опытом к Алине не пришло умение трахаться так, что не только бросить её стало почти невозможно, но и сама она получила возможность выбирать объект для любовных утех, даже не глядя на то, свободен он или занят. Шло время, и в конце концов она пришла к нацизму. Круг замкнулся: боны, которые часто приставали к ней в панковский период, но были отвергаемы, оказались внезапно единственными половыми партнёрами, приемлемыми для неё, и не убивший хотя бы одного «врага» человек уже с трудом сумел бы найти тайную тропу к сердцу и колеоризе дамы с повышенными запросами.
Сейчас, доедая свою палочку на балконе Кремстага, Алина Леонидовна подумала о скором юбилее: тридцать лет у государственного руля — почти женский рекорд для этой части суши! И пускай она, в отличие от Гитлера, пришла к власти не на сто процентов сама, а воспользовалась научно-высоконанотехнологичными ноу-хау покойного Джокера, памятник признательности которому простоит в её сердце до самой смерти, но удержать власть в своих руках трижды десять лет под силу отнюдь не каждому.
Да и фюрер, раз уж на то пошло, с одной стороны, финансировался самыми разными кругами, а с другой — не чурался ничего, никаких средств достижения цели, и охотно призывал на службу своему ораторскому дарованию любые НЛП- и рекламные технологии, даже не владея подобными терминами.
Многое произошло за эти тридцать лет. Давно исчезли те, кто никогда бы не смирились с её возвышением. Проследовали друг за другом вереницей в царство теней без всякой пощады друзья и товарищи по тусовкам из «прошлой жизни»; слишком много знавшие объекты былой страсти разных возрастов и полов, накопившиеся за время становления скин-герлы из панка; психически нездоровая родня. Жалость, это унизительное для того, на кого оно направлено, чувство перестало быть ей знакомо ещё в те «доисторические» (с точки зрения нового летосчисления — от её возведения на трон) времена, когда у неё была другая фамилия.
Выбросив с балкона остатки палочки, а из головы — мысли о прошлом, вдохнув полной грудью знаменитый очищенный по специальной технологии гисталиноградский воздух, Леонидовна вернулась в кабинет, где её ждал блестевший идеально выбритым черепом усач лет двадцати семи-восьми на вид в партийной форме ТП ТУР, больше всего напоминавшей нацистскую. Человек, которому секретарь без проблем позволил войти в кабинет с помощью своей DNA-карты, был личным тренером-бодигардом-бодибилдером Гисталиной Василием Муссалиновым, новым мужественным фаворитом господучи.
Вася, не вставая со стула, поприветствовал главу ТУР фирменным тоталосоцистским вскидыванием «зигующей» правой руки с одновременным поднятием левой со сжатым кулаком а-ля «Рот Фронт». Муссалинов являлся инструктором рукопашного боя ТУР-до. В этой боевой системе положение рук партийного приветствия использовалось в базовой стойке. Если «СС» («Солнечный Салют», официальное название вытянутой для защиты вперёд руки в ТУР-до) был хорошо приспособлен для перехватывания атак противника, то отведённый назад в «РФр» («Рот Фронт») левый кулак годился и в качестве резервной защиты, и в качестве орудия молниеносного нападения. Во втором случае аббревиатура «РФа» означала «Рот Фауст». Большой популярностью пользовался «Блиц-Зиг-Рот», то есть комбинация из чередующихся промежуточных защит «СС» и быстрых кулаков, выдающих «РФа». Считалось, что ни одному «борцухе» не устоять против неё.
— И тебе «зиг-ротушки», — Алина Леонидовна не поскупилась на полный двуручный, а не редуцированный «фюрерский» вариант приветствия, так как за те пару месяцев, что она занималась ТУР-до под руководством Муссалинова, привыкла к базовой стойке. — Давай, запись прессухи глянем? Сам понимаешь, я «онлайн» следить не могла…
— Конечно, давай!
Господучи села на своё кресло во главе стола. Муссалинов, нажав на пульте «вкл.», выбрал парочку панелей на стенах для объединённой картинки, и просмотр начался. По ходу конференции, которая проходила в ретро-режиме, то есть не по Интернету, хоть и транслировалась по нему, прилетевшие в Гисталиноград из разных стран представители прессы вкупе с лидирующими по популярности блоггерами задавали господучи всяческие вопросы. Алина Леонидовна и Василий смотрели запись, на чём-то почти не задерживаясь мыслью, а что-то удостаивая обсуждения. Сколько за тридцать лет этих пресс-конференций прошло, и сколько их ещё предстоит… Впрочем, подсчитать как раз можно, ведь буквально на днях Алина Леонидовна воспользовалась машиной для определения максимально возможного оставшегося срока жизни. Гисталину ждало в лучшем случае двадцать пять «лимонов» минут сладкой жизни, так как очень уж много Алина бухала в молодости. Это, впрочем, не так мало: если грамотно тратить, то ей хватит.
