— В город, — ответил он, с подозрением покосившись на девушку. — Надо заехать к метену Ламберту, а потом я хочу проверить почту…
— Можно с тобой? — сделала большие глаза Пелла, заслужив очередной полный подозрения взгляд.
— Ладно… — вздохнул Дан. — У тебя волл готов?
— Нет… А можно на твоём? — девушка указала на Ночку, и Дан снова тяжело вздохнул, но всё-таки протянул руку.
— Что тебе в городе понадобилось? — спросил он, помогая девушке устроиться перед собой в седле.
— Сам город… Перемена мест… Новые впечатления… — начала перечислять Пелла. — В конце концов, с тобой хочу поговорить…
Вот этого-то Дан и боялся. А именно, что девушка вдруг захочет поговорить с ним. У Пеллы всегда было много вопросов, и задавать их она могла бесконечно долго. Однако надо признать, что большую часть времени девушка сдерживала своё любопытство.
Правда, иногда её всё-таки прорывало. И если такое случалось не слишком часто, Старган старался на вопросы Пеллы отвечать.
Однако на сей раз тема разговора оказалась слишком необычной, чтобы по-настоящему раздражать. Правда, сначала Пелла долго молчала: то ли собиралась с мыслями, то ли просто не решалась заговорить.
— Дан, скажи… А что будет потом? Когда закончится эта война? — наконец, спросила девушка.
— Кто знает… Может, всё будет как прежде. А может, и вправду изменится… — задумчиво ответил Старган.
— Понимаешь, я постоянно думаю об этом… — призналась девушка. — Однажды в Марчелике закончится война, ну когда-нибудь… А ты найдёшь стабилизатор. Отправишь родителей домой. И что потом? Ведь у тебя есть контакты с этими «жучками», как ты их называешь. Получается, ты всегда сможешь договориться с ними, чтобы собирать специи прямо на месте!
— Я никогда не думал об этом в таком ключе… — объяснил Дан, признавая, что в словах девушки есть резон. — Но я бы предпочёл, чтобы всё оставалось как прежде…
— Не любишь изменения? — Пелла повернулась в седле вполоборота, чтобы увидеть лицо Старгана.
— Нет… Никто не любит изменения, — скосив глаза на девушку, ответил Дан. — Обычно изменения только мешают.
— Вот ты ретроград!.. Мешают чему? — уточнила Пелла.
— Неважно!.. — отмахнулся касадор.
— Эй! Нет, давай, признавайся! Чему они мешают? — увидев, что Дан решил отмалчиваться, Пелла схватила его за полы крутки и принялась трясти. — Признавайся!.. Признавайся, раз разбудил моё любопытство! Чему мешают перемены?!
— Жить они мешают, Пел… — ответил молодой касадор, но губы у него слегка дёрнулись в намёке на улыбку.
— Но… Разве жизнь — это не перемены? — удивилась Пелла.
— Перемены… Но, знаешь, их и так хватает! А когда начинается такое… Ты хоть представляешь себе, что творится там, где идёт война? Ты видела Стеинхольвег, и что с ним стало? Эти люди просто жили, а потом началась бойня, и их жизнь рухнула. Это всё слишком… Слишком масштабно… — Дан кивнул. — А я всего лишь касадор, который хочет разобраться в своей жизни.
— Ты не хочешь никому рассказывать, откуда берутся роллфельды? — поняла девушка. — Боишься, что это изменит жизнь касадоров? И больше не будет того, к чему ты привык, да?
— Да, — согласился Дан. — Как и все, я хочу просто жить… Искать роллфельды, сбывать специи. Я знаю, что когда-нибудь это закончится, Пел. Просто… Пока ещё можно, я хочу пожить без лишних сложностей. Все этого хотят.
— Но кто-то же начинает войны…
— Те, кто начинает войны, и те, кто провоцирует их… Понимаешь, они тоже хотят жить привычной жизнью, — ответил Дан, прищурившись на яркое солнце. — И они так и живут. Идёт война, не идёт война… Всё это неважно! Это не влияет на них так, как на простых людей.
— Может, ты просто боишься ответственности? — вспомнила Пелла, что говорил в таких случаях её отец.
— Если бы я боялся ответственности, то не стал бы главой вадсомада и самфуна! — не согласился Дан. — Но я не хочу стать тем, из-за кого касадоры исчезнут как явление, понимаешь!.. Мне нравится мой бесконечный путь… Хотя…
— Что «хотя»? — девушка уцепилась за неосторожное слово. И Дан понял, что придётся развернуть мысль.
— Касадоры всегда идут в неизвестность, — пояснил он. — За горизонт, куда не ходили другие люди. Мы часто оказываемся в незнакомых местах. И открываем что-то новое… Раньше центр Марчелики был тем самым почти неизведанным местом. А для меня этой цели больше нет… Я точно знаю, что там.
Дан замолчал. Ему стало грустно. Он так привык ощущать себя частью касадоров, что уже не мыслил себя нигде, кроме как в родном фургоне. Но чем дальше, тем больше он понимал, что узнал слишком много для простого жителя Марчелики…
Мир менялся. И менял его жизнь. Уютную, привычную, почти родную… Терять её было грустно и больно. Но в вихре событий он не успевал подумать над тем, что чувствует. А вот теперь задумался. И даже немного загрустил.
Уловив его настроение, Пелла не стала больше ничего спрашивать. Ей стало жалко Дана, но она понимала, что ему не нужна чья-то жалость. А как его утешить, Пелла не знала.
— Не расстраивайся… Может, это и к лучшему? — не найдя ничего лучше, девушка погладила касадора по мускулистой руке, сжимавшей поводья. — Так или иначе, всё слишком сильно меняется, чтобы остаться как прежде. А ты хотя бы будешь готов к этим изменениям…
— Всё может быть… Может, ты и права, — кивнул Дан, но в глазах осталась грусть.
Пелла не стала мешать ему грустить. Сидела молча вплоть до того момента, как они подъехали к замку в центре города, и пялилась по сторонам. Путешествовать в обществе Дана было удобно. Можно было, например, с любопытством разглядывать какого-нибудь касадора. И даже не бояться того, что ей что-то выскажут. При наличии за спиной Дана с «немезидами» обычно ей никто ничего не высказывал.
— А этот что здесь делает? — удивился Старган, уставившись на смутно знакомый фургон. Кажется, однажды он его тушил во время пожара.
— Сила молнии и электрона! Спешите увидеть! Мощь, остановившая солдат Старого Эдема под Инокаймом! — фигурка учёного махала руками, приглашая людей на шоу.
Дан так удивился встрече, что непроизвольно направил Ночку к фургону.
— А! Знакомые всё лица! — заметил Николас вновь прибывших. — Метен, мешо! Вот
