почти фантастическими постройками и звало, звало, звало… Иван уже точно знал, что оно зовёт его – Ивана.
Космодром вырос, как гриб после дождя, пролитого слезами рабочих. Он вылупился, как цыпленок из золотого яичка, в самой необыкновенной стране с самым сказочным бюджетом. На 700 квадратных километрах зачарованной равнины Свободненского и Шимановского районов Амурской области, в междуречье Зеи и Большой Пёры 2012 году началась великая стройка, конца и края коей не видать нам никогда. Я перечислю то, что уже имеется на космодроме и то, чего пока нет, но хочется видеть жаждущим прикоснуться тёмной лапой к светлому магическому прогрессу. Итак, стартовый блок с двумя пусковыми установками; монтажно-испытательные корпуса; системы эксплуатации районов падения отделившихся частей ракет-носителей, склады, убежища, вертолетные площадки, зоны авиатопливообеспечения, объекты для подготовки космонавтов, азотно-водородные заводы, измерительный комплекс, аэродром, автомобильные и железные дороги; сооружения обеспечения: котельные, водозаборные и очистные, все виды связи, МЧС; перегрузочно-ремонтные ангары; и даже целый мега-городище для обслуживающего проживания персонала.
Вот в такую «уютную пещерку» и вез Димон Олегич маленького, никчемного писателя, затерявшегося во времени и пространстве. Зачем он министру, не знаете? Но власть имущие – есть власть имущие, они всегда знают зачем им тот или иной объект.
«Буран» остановился у одноэтажного здания, похожего на новенький глянцевый сарай-барак сине-серого цвета, Розгин снял шлем и сказал:
– Вылезай, приехали, борщ там, – и пухлый хозяйский палец ткнул в окно.
Водкин хотел было оглядеться по сторонам, но С.А.М. толкнул гостя к двери барака, та ойкнула и отворилась:
– Заходи, водку любишь?
«Странный вопрос, – подумал Безделкин. – Кто ж её не любит?»
А вслух сказал:
– Хорошую, – и хотел было потоптаться на месте, но Димон Олегич шумно впихнул его внутрь.
Внутри помещение оказалось обыкновенным жилым комплексом для сотрудников, но почему-то без сотрудников. В гулкой просторной прихожей можно было раздеться, но Розгов потянул Водкина дальше – прямиком в столовую. И не зря, несмотря на наличие теплых радиаторов, в столовой ощущалась прохлада: то ли плюс 15, а то ли и все плюс 18 – с мороза не разберешь!
Водка на скромном столе и впрямь оказалась хорошая, коньяк тоже, поэтому верхняя одежда сползала всё ниже и ниже, пока совсем ни распоясалась и разлеглась на лавке, чавкая под мужскими задами дутыми наполнителями: синтепоном у одного и лебяжьим пухом у другого.
– А вот мешать напитки Минздрав не рекомендует! – сосредоточенно бормотал Димон Олегич, наливая в рюмки и того, и другого. – Да-с, не рекомендует… суррогат не рекомендует, а от хороших производителей можно-с.
Борщ он черпал из большой кастрюли огромной поварешкой, сам же резал и хлеб. А обстановка в столовой так и разила новизной и скромностью: не все столы и стулья были даже распакованы, собраны и расставлены по местам. Откуда взялся горячий борщ – непонятно. Через большое окно-нишу, предназначенное для раздачи блюд, виднелась пустая, неуютная и почти ледяная кухня. Также странным показалось Водкину отсутствие охраны и прислуги у главы Роскосмоса. А закуска… Не слишком ли она скудна для такой «шишки»? Розгин как будто понял смятение писателя, усмехнулся и похлопал новоиспеченного друга по плечу:
– Не дрейфь, функционал, прорвёмся!
«Функционал! – это слово обожгло вяло функционирующий мозг Ивана. – Ну да, как же я сразу не догадался, не будет же бывший дипломат демонстрировать быдлу свои финансовые и власть имущие возможности.»
Но по мере закусывания, смятение то и дело возвращалось в быстро захмелевшего Безделкина. Однако, Димон Олегич тараторил без остановки, не давая писаке очухаться ни на секунду:
– Вот послушай меня, Сопелкин. Мы тут грандиозный проект замутили. А кто как ни ты, опишет его во всей красе и представит народу? Читал я, читал твои 333 романа о жизни муравьев в различных структурах государственной власти. Сильно! Очень сильно, а главное, философично. Так что тебе и клавиши на пальцы, «мышку» в рот и ноут на животик, гы-гы-гы!
Розгов по-дружески ткнул Ваню пухлым пальцем в живот и ещё раз расхохотался. Писатель вяло, но согласился. А генеральный директор продолжил:
– В 2016 году на Восточном состоялся первый пуск трех искусственных спутников Земли. А планируется выполнять десять пусков в год, плюс коммерческие. Первый пилотируемый полет намечен на 2023 год. Хотя… отработанные части ракет, падая в тайгу, могут вызывать лесные пожары, но мы уже решаем эти проблемы посредством вырубки всех близлежащих лесов и раздачи брёвен дружественным нам странам. – Димыч ещё раз выпил, матюкнулся и возобновил лекторий. – Главная стройка века уже подходит к финишной прямой. Рядом с космодромом создается наукоград Циолковский. А после 2025 года мы построим комплекс для ракет сверхтяжелого класса грузоподъемностью более 70 тонн, с помощью которых будет освоен дальний космос: Луна, Марс и другие космических тела!
– Бла-бла-бла, – Водкин устало передразнил оратора.
– Что?
– Ни-че-го, на Марс, говорите, ик-ик, на Марс это хорошо. А не замахнуться ли нам на Венеру?
– Это в планах, – ничуть не смутился бывший министр-дипломат и завелся ещё на полчаса.
Скучно слушая громкие слова, пейсатель ойкал и щипал себя, он окончательно перестал верить в реальность происходящего: «Если я не сплю, то что?»
То что… – Иван не знал, но какое-то совсем гадкое предположение растеклось по его «земному шару», болтающемуся на шее и залило глаза безумной детской страшилкой:
– Розгин мертв! Он сейчас откроет вон ту серую дверь и растворится в чёрной-чёрной комнате.
У Димона Олегича округлились глаза:
– Ты это серьезно? Ты всерьёз считаешь, что я мертвяк?
Водкин неуверенно кивнул и выпил для храбрости сразу две рюмки водки: одну за другой, и коньячка на посошок.
Экс-министр сощурился, внимательно рассмотрел конопатое лицо Ивана Петевича, его каштановые волосы, невыразительные глазки, крошечный нос, тонкие губы и недовольно рявкнул:
– Зря! Начальство надо уважать. Документы на трудоустройство с собой?
Иван замер, потом отмер, ещё раз неуверенно кивнул и пошарил по карманам: нашёл паспорт, трудовую книжку, ещё какие-то справки, хозяйскую рацию, термос с кофе, грёбаные салфетки, свой любимый телефон, зарядное устройство и протянул всё это работодателю. Тот сальной рукой захапал рацию, метрики, сунул бумаги за пазуху, высморкался во всю пачку салфеток, допил остатки кофе, повертел в руках сотовый телефон, кинул его на стол вместе с зарядкой, а затем встал и сказал:
– Ты только одно уясни, Сопелкин, если я мёртв, то и ты тоже мертв соответственно.
– Как это? – не понял Иван.
– А вот так, – Димон клацнул языком. – Не может мертвый стоять и разговаривать с живым. Если я мертвый, и я разговариваю с тобой, то и ты мертвый. По-другому никак!
Он развёл руками, развернулся на 180
