Если случится утечка, то положение наше осложнится до чрезвычайности. Поэтому, товарищи, весь командный и рядовой состав участвующий в операции «Гроза плюс», а также гражданский персонал, не должны покидать территории учебных лагерей, вплоть до вывода их частей на исходные позиции перед началом операции. Это очень хорошо, товарищ Шаманов, что ваше руководство загнало эти учебные лагеря так глубоко в прошлое.
Товарищ Буденный, проработайте, пожалуйста, с товарищем Карбышевым, комендантом этих лагерей с нашей стороны, вопрос размещения на тамошнем Черноморском побережье Кавказа семей задействованных в операции советских командиров и политработников. Надо, чтобы наши люди знали, что с их родными все в порядке, и тогда они до конца смогут выполнять свои обязанности, да и их близкие не будут беспокоиться за своих мужей и отцов. На этом, товарищи, все, можете быть свободными.
Когда Буденный, Василевский и Шаманов покинули кабинет, вождь в задумчивости еще раз измерил его по диагонали неторопливыми шагами, и снова подошел к столу с телефонами. Он вызвал секретаря, — пригласите ко мне товарища Кузнецова Николая Герасимовича, и передайте ему, пусть он срочно вылетает в Москву…
08:35, СССР. Москва, Кунцево, Ближняя дача Сталина.
Адмирал Кузнецов Николай Герасимович, неожиданным звонком сталинского секретаря срочно выдернутый в Москву, в ожидании вызова прогуливался по тенистым дорожкам ближней дачи. Было тихо. Лишь где-то в вершинах сосен стрекотали ручные белки.
А где-то на западе шла война, уже пали Франция, Бельгия, Голландия, а англичане спешно эвакуировали из Дюнкерка свой экспедиционный корпус. Над Ла-Маншем все чаще сплетались в огненный клубок немецкие и британские самолеты. Германский зверь готовился к прыжку на Острова. И поделом бриттам. Всего полгода назад, когда уже шла странная война с Германией, они всерьез рассматривали план нападения на СССР и массированные бомбежки Мурманска, Ленинграда и Баку. Но, то ли не успели, то ли не решились и теперь, когда на Западе воюют, на Востоке стоит, пусть и предгрозовое, но затишье.
Погруженный в свои мысли Николай Герасимович дошел до конца дорожки и повернул назад. Навстречу ему, в своем знаменитом сером френче, не спеша шел сам товарищ Сталин.
— Здравствуйте, товарищ Кузнецов, — приветствовал вождь адмирала, — я вижу, что вы оперативно отреагировали на мою просьбу.
— Здравствуйте, товарищ Сталин, — ответил Николай Герасимович, — мне, собственно, так и ничего не объяснили…
— Сейчас я вам сам все расскажу, пройдемте ну хотя бы вон туда… — Сталин махнул рукой в сторону полускрытой кустами беседки, — вам придется заниматься делом, о котором в СССР знают всего лишь два десятка людей. Нет, — ответил вождь на невысказанный вопрос адмирала, — с должности наркома военно-морского флота мы вас снимать не будем. Придется совмещать. Ну, вот мы и пришли, присаживайтесь.
— Спасибо за доверие, товарищ Сталин, — Кузнецов сел на скамейку, — надеюсь, что не подведу народ и партию…
— Надеетесь? — хмыкнул Вождь, — Ну, надейтесь, надейтесь. Сразу предупреждаю, дело имеет наивысшую степень секретности, и каждое лишнее слово может нанести СССР непоправимый ущерб. Мы знаем, что вы, товарищ Кузнецов, иногда излишне доверчивы к людям, и поэтому особо заостряем ваше внимание, что без моего личного разрешения вы не имеете права задействовать в этом деле кого-либо. Вы меня поняли?
— Так точно, товарищ Сталин, понял, — тихо ответил адмирал.
— Ну, вот и хорошо, товарищ Кузнецов, слушайте меня внимательно, — сказал Сталин, присаживаясь на скамейку, — Я расскажу о том, чем вам придется заняться…
— Товарищ Сталин, — воскликнул Кузнецов, когда вождь закончил рассказ, — почему вы обратились именно ко мне? Адмиралы Галлер и Исаков, возможно, лучше бы справились с эти делом. Есть и другие специалисты. Я, конечно, приложу все свои силы, но все это так неожиданно…
— Если вы думаете, что товарищ Сталин ожидал чего-то подобного, то вы глубоко ошибаетесь, — ответил вождь, — Все мы вынуждены работать в условиях жесточайшего цейтнота, а вы к тому же наш лучший адмирал, кому, как ни вам, решать, что и как мы должны изменить в программе создания нашего военно-морского флота. Мы заложили на своих верфях много современных боевых кораблей. Но я уже знаю что ни один из них так и не будет достроен. И не только из-за войны. Причинами остановки строительства были: общее моральное устаревание проектов, неправильное определение приоритетов, стратегии и мест базирования, излишне оптимистичная оценка других средств вооруженной борьбы на море. Все это привело к тому, что полноценный и современный океанский флот у нас так и не появился.
Товарищи из будущего говорят нам что скорее всего СССР не избежать столкновения с англо-американским и японским флотами. Совсем не очевидно то, что они сцепятся между собой, как это было в прошлый раз. Не исключено что ненависть к нам возобладает над существующими между ними экономическими противоречиями и мы, как и тридцать пять лет назад будем иметь против себя объединенный фронт морских держав. А это значит, что нам нужно обзаводиться своим флотом, при минимальной цене обладающим максимальной ударной силой.
В той истории англосаксы сделали ставку на ударные авианосцы. А СССР развивал средства их уничтожения, то есть ракетные крейсера и ракетные подлодки, наносящие удар из-под воды. Подумайте, может нам создать более сбалансированный флот, включающий в себя все типы боевых кораблей. Но это на среднесрочную перспективу. А в первую очередь вы должны установить, что именно для нашего флота мы можем позаимствовать прямо сейчас. Так сказать исходя из насущных задач и возможных угроз.
Новые корабли мы уже построить не успеем, придется переоборудовать существующие. В первую очередь — это радары, средства связи и управления огнем. Потом средства ПВО. Как следует из прочитанных мною книг, самый главный враг корабля на этой войне — это самолет. Торпедоносец или пикирующий бомбардировщик. Подводные лодки представляют угрозу, следующую по степени опасности, потом идет минное оружие, и лишь в самую последнюю очередь — корабельная артиллерия противника. Вот так и берите по степени угрозы: средства ПВО, ПЛО, системы для обнаружения мин, и лишь в последнюю очередь что-то для артиллерии. Это не касается универсальных артустановок пригодных для применения по береговым, морским и воздушным целям. В общем, смотрите сами.
Но, составляя свои планы имейте в виду, что к первому мая следующего года наш флот должен находиться в полной боевой готовности. К этому сроку все работы должны быть завершены, расчеты обучены, боезапас и топливо загружены. Мы не собираемся повторять свои собственные ошибки, и наши вооруженные силы должны быть готовы к бою после получения всего лишь одного кодового приказа. Например, слова «Молния» или «Гроза».
