– Что ты плачешь, глупенькая! – сказал он, с любовью глядя на дорогое лицо. – Посмотри! Семен умер в 1989 году. Ему было девяносто два года! Это еще не все. Читай!
Настя послушно повернулась к памятнику.
– Видишь! "От детей и внуков!" Семен жил долго и умер не в одиночестве. У тебя есть братья или сестры, племянники… Мы не одни в мире! Возможно, у племянников есть дети, тогда ты – внучатая тетка. То есть бабушка…
– Я? Бабушка?.. – Настя улыбнулась сквозь слезы. – Скажешь! На ком папа женился?
– Да вот! – ткнул Крайнев в соседний памятник.
– Валентина Гавриловна! – тихонечко ойкнула Настя.
– Семен был старше на девять лет, но она ушла первой. У тебя крепкая порода, Настенька. Переживешь меня!
– Не хочу! – замотала она головой.
– Не надо! – согласился Крайнев. – Будем, как Филимон и Бавкида жить долго и счастливо и уйдем в один день.
Он отвел ее к машине, усадил на заднее сиденье, напоил чаем из термоса и вернулся на кладбище. Рабочие заканчивали монтаж нового памятника. Вмонтированный в могильную плиту, он стоял высоко и торжественно. Гроб с прахом Брагина унесли, Дюжий молча наблюдал за работами. Увидев Крайнева, отвел его в сторону.
– Давно хотел сказать… В прошлом году на меня вышла некая Софья Давыдовна Гольдман. Ей сейчас за девяносто, живет в Израиле. Я открыл в Интернете страничку в поиске сведений об отце, она обнаружила…
Крайнев молчал.
– Гольдман сообщила, отцу за спасение городских евреев в Израиле присвоено звание "Праведник народов мира". Еще написала, что близко знала отца, пригласила в Израиль. Я немедленно полетел. Познакомился с ней и семьей. У нее сын пенсионного возраста, двое внуков и пять правнуков. Проговорили ночь. Она рассказывала, как жила в войну, затем после. Голодали… Ей пришлось тяжко – сына растила без мужа.
– Почему без мужа? – встрепенулся Крайнев. – Погиб?
– Не вернулся с войны. Только не погиб. После освобождения Города его призвали в армию, военврачом. На службе нашел другую жену. Сами знаете, какое соотношение мужчин и женщин было в СССР к сорок пятому…
– Херувимчик! – зло прошептал Крайнев.
– Я пожаловался, что не сохранилось отцовских фотографий – пропали в эвакуации, – продолжил Дюжий, не обратив внимания на шепот Крайнева. – Старушка ответила: ее сын – копия Брагина, он от него. Я поначалу обрадовался – у меня есть брат! но потом вспомнил, что я тоже копия отца, мать много раз говорила. А мы с Фимой совсем разные… Говорить ничего не стал, но холодок возник. Заподозрил корыстный интерес. Вернулся в Москву и больше им не звонил. Вот! – Дюжий достал из кармана фотографию. – В юности мне хотелось знать, как буду выглядеть в старости. Странное желание, конечно. Мне не удалось его реализовать, у вас такая возможность есть.
Крайнев взял фотографию. На снимке была запечатлена семья Гольдман. Восемь человек разного возраста, обступив сидевшую на стуле седенькую, но еще красивую женщину, улыбались в объектив.
– Фима, как и мать, врач, – пояснил Дюжий. – В Израиле ему удалось подтвердить диплом. Сами понимаете, врач не из последних. В Израиль они перебрались только в 1991 году, ранее не хотели. Не миллионеры, но живут в достатке…
– Что она просила передать? – перебил Крайнев.
– Откуда вы знаете?! – изумился Дюжий. – Хотя, да, конечно… Я очень удивился, подумал, что старушка не в себе. Возраст… Привожу дословно: "Увидите Брагина, скажите: я дура! Хоть и еврейка…"
– Она не изменилась! – улыбнулся Крайнев. – Все такая же!
– Вам видней! – пробурчал Дюжий и побрел к машинам. Крайнев двинулся следом. У микровена стоял Сергей Петрович и о чем-то беседовал с Настей.
– Ваша супруга спрашивает про Долгий Мох, – сказал заместитель мэра Крайневу. – Живет ли там кто?
– Ну и?
– Старики поумирали, молодые разъехались! – вздохнул заместитель.
Крайнев указал рукой. Смеркалось и в прогалине меж стволами сосен виднелись горящие окна ближайшего дома.
– Федор Семенович вернулся! – обрадовался заместитель. – Наверное, в грибы ходил.
– Это кто?
– Федор Нестерович! Не слышали?
– Фамилия знакомая, – сказал Крайнев.
– Тот самый! – подтвердил заместитель. – Не сомневайтесь! Самый знаменитый земляк, кардиохирург, мировое светило. Скольким людям жизнь спас! У него родители здесь похоронены. Раньше приезжал дважды в год, а месяц тому поселился надолго.
– Зачем?
– Сестру ждет.
– Какую? – спросил Крайнев, легонько поглаживая задрожавшее плечо Насти.
– Старшую. Говорит: этой осенью должна объявиться, отец его так предсказал. Я смотрел книги в загсе. У Семена Нестеровича была дочь, пропала в сорок втором году. Сейчас, если выжила, ей за восемьдесят. Сказал это Федору, а он в ответ: "Сестра вернется совсем юной, ее забрали в будущее". Представляете? (Крайнев обнял жену за плечи.) В доказательство Нестерович показал мне электронные весы, которые попали в их дом якобы из будущего, их его отец прятал на чердаке. Обыкновенные напольные весы со стеклянной платформой, в каждой палатке можно купить. Хороший человек, Федор Семенович, но, видно, перетрудился, – вздохнул заместитель мэра. – Ничего, кончится осень, вернется в Москву…
– Сергей Петрович! – послушалось от машин.
Заместитель попрощался и направился к "лэндкрузеру".
– А вы? – спросил Дюжий, подходя.
– Позже! – ответил Крайнев.
– Не опоздайте! Работа.
– Завтра воскресенье! – возразил Крайнев. – Фондовые рынки закрыты, банки не работают, биржи не торгуют. Никто не обанкротится и не выпрыгнет с сотого этажа.
Дюжий внимательно посмотрел на Настю, но ничего не сказал. Повернулся и пошел к "лэндкрузеру". Через минуту взревели моторы, и два автомобиля скрылись за поворотом. Крайнев усадил Настю в машину и поехал в противоположном направлении. У дома с горящими окнами он заглушил мотор и положил руку на ладонь жены.
– Сердце колотится! – сказала Настя.
– От радости не умирают! – возразил Крайнев. – К тому же он кардиохирург…
Он за руку ввел Настю во двор, затем в сени. В темноте было трудно разобрать, многое ли изменилось с тех пор, как они перенеслись, но, похоже, что немногое. Настя за спиной Крайнева тихонько вздыхала. Крайнев постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, распахнул ее.
За столом сидел человек. Он встал, завидев гостей. Крайнев едва сдержал готовый вырваться из груди возглас. Перед ним стоял Семен. Постаревший, раздавшийся в ширину, но все же Семен.
– Я видел, как подъехала машина, – сказал хозяин. – Вы заблудились?
– Как раз по адресу! – сказал Крайнев и вытащил из-за спины слабо ойкнувшую Настю. Снял с нее черный платок, пригладил волосы и отступил в сторону, давая возможность разглядеть. Человек у стола смотрел на них с радостным изумлением.
