— А Советский Союз? — Я все еще не догонял смысла сказанного.
— Какой Советский Союз? Ты о чем? — По его саркастической улыбке я понял, что он просто-напросто прикалывается. — Ах да! Советский Союз! Был такой союзник в ряду прочих, на вроде Австралии и Новой Зеландии. Но его влияние на боевые действия, а уж тем более на результаты войны были несущественными!
— Что за бред ты несешь? — Я уже не сдерживал своего раздражения.
— Я несу? — Он засмеялся. — Милай! Я тебе озвучил официальную версию изложенную в учебниках истории! А ты как думал? Это называется управление сознанием масс! И такие установки закладываются в школьном возрасте. А дальше уже бразды управления переходят в руки средств массовой информации. Ты забыл как просил меня достать тебе работу того философа, как там его…. Ааа! Впрочем не важно! А когда я тебе сказал сколько она стоит, то отказался?
— Ну! Помню! — Я действительно вспомнил, что как то пытался сдать кандидатский минимум в аспирантуре, для чего и понадобилась мне работа Карла Ясперса на языке автора. Но когда узнал, что небольшая книжица карманного формата с бумажной обложкой стоит 140 евро, то отказался.
— А ты думаешь почему серьезная литература на Западе такая дорогая? — Вопрос был чисто риторическим и ответа на него он не ждал, потому то сам и ответил. — Потому что она учит человека думать! А это опасно! Но и запретить ее официально нельзя. Демократия же! Свобода слова! А вот искусственно цену завысить — это запросто. Это же не государство ограничивает доступ, а издатель-коммерсант устанавливает цену исходя из выгоды. Вот развлекательное чтиво, наподобие Гарри Потера, а еще лучше комиксы — это да! Это дешево! А еще лучше не заморачиваться самостоятельным чтением, ведь есть зомбоящик. Который все тебе популярно объяснит, разжует и в рот положит. Тебе только останется проглотить!
— Вась! Какие ты страшные вещи говоришь! Это же деградация нации!
— Это жизнь, Никитос! — Вася устало махнул рукой, сворачивая разговор. Было видно, что и ему он неприятен. — Поэтому не может быть у них другой истории. Они и так — Победители! У них только один путешественник во времени — Янки! Тот самый, который при дворе короля Артура. Не прогрессор, а статист! А в русских книгах, которые я в сети находил, там везде, если герой попал на войну, то сразу прямиком к Сталину! Вот я и спрашиваю, когда мы к нему пойдем?
— Вась! Ты охолони немного. Притормози! Ты свою рожу в зеркало видел? — И тут же чтобы он ненароком не обиделся, добавил, — Это я к тому, что не с чем нам к нему пока идти. Мы в том мире — никто! И звать нас — никак! Вот сам рассуди? Вот что мы с тобой сделали такого, чтобы к нашему мнению прислушивались? Тем более такая знаковая историческая личность как Сталин! Кем мы перед ним предстанем? Прорицателями? Мессиями? Вольфами Мессингами? С какой стати ему нам верить?
— Ну! Эта… — он задумался, — надо сделать что-нибудь значительное!
— Воот! Речь не мальчика, но мужа! Этим то мы и займемся. — И я посвятил его в свой план локального изменения истории, на отдельно взятой территории.
После некоторого размышления он с ним согласился, правда высказал несколько, надо сказать довольно дельных замечаний. После чего мы пошли готовиться.
Так как с появлением еще одного, и надо сказать очень неплохого, бойца, возможности несколько расширились, но требовалось их еще усилить используя технические возможности. Поэтому, в первую очередь мы занялись Васиной экипировкой к предстоящему выходу.
Сначала надо было решить вопрос с его вооружением и тут же столкнулись с определенными проблемами. Выбор короткоствола отпал сам собой, потому что Васины сардельки, по недоразумению именуемые пальцами, элементарно не пролазили под спусковую скобу. А в тех моделях где этот фокус еще можно было провернуть, спусковой крючок блокировался напрочь. И не о какой стрельбе речи быть не могло. Винтовка отпадала по причине низкой скорострельности. Ввиду малочисленности нашей команды, которая из количества участников можно было смело считать тандемом, тактического преимущества перед численно преобладающем противником мы могли достичь только благодаря высокой скорострельности. Все имевшиеся у меня в наличии современное оружие покоилось в настоящий момент на дне речном, и в ближайшей перспективе было для нас недоступно. Из автоматического оружия оставались в основном пистолеты-пулеметы, как отечественного производства, так и трофейные. Те, которые я приволок с предыдущего выхода, еще к границе. Но Васек их забраковал в связи с недостаточной, на его взгляд надежностью. Шедевр советской оружейной промышленности под гордым наименованием ДП-27 (Пулемет Дегтярева), был отвергнут по причине неудобства. А вот немецкому пулемету MG-34 он обрадовался как ребенок. И долго что то изобретал и мудрил с лентами.
Для ближнего боя Вася решил ограничиться тульским двустволками двенадцатого калибра. Вооружившись ножовкой по металлу он быстро их привел в некое подобие траншейного ружья, правда с ограниченным количеством боезапаса на каждый ствол. Но при зрелом размышлении, даже в таком урезанном (от слова обрез) виде, на короткой дистанции это должно быть страшным оружием. Особенно если в качестве поражающих элементов использовать картечь. Сначала Вася хотел просто засунуть их за пояс, наподобие пиратских кремниевых пистолетов, но быстро убедившись в долговременности доставания сел строчить на машинке заплечные кобуры-чехлы. Когда он первый раз попался мне на глаза с торчащими из-за плеч рукоятками, я долго хохотал, сгибаясь от смех пополам и хлопал себя по ногам от избытка эмоций. Наконец успокоившись объяснил причину своего веселья:
— Вась! Ты не обижайся, но с этими штуками за спиной ты мне очень черепашку-ниндзю напоминаешь!
Васек сначала насупился от обиды, но потом передумал дуться и сказал:
— Ну и ладно! Пускай смешно — зато смертельно! Как говорили на Диком Западе: «Хорошо смеется тот, кто смеется последним!»
С выбором холодного оружия тоже возникли определенного рода заморочки. Перепробовав все имеющиеся у меня в наличии клинки, включая трофейные, Вася каждый раз брезгливо морщился и наконец выдал:
— Я с этими зубочистками в бой не пойду! Того и гляди сам порежешся!
После чего выудил из кучи шанцевого инструмента валяющегося в бункере, две малых пехотных лопаты, образца 1939 года, с квадратным лезвием, прихватил «болгарку» и пошел в гараж, где стоял точильный станок, мастырить привычное для себя, убойное холодное оружие советского десантника — лопата малая, пехотная, пятиугольная.
Решив вопрос с вооружением принялись за экипировку. Но вот опять засада, здесь тоже без проблем не обошлось. Сразу же вспомнилось нетленное:
