А еще, когда погаснут факелы носителей и спутники СПРН потеряют китайцев, мы даже видеть ничего не будем. И как уклоняться? Маневрируя, можно запросто столкнуться с преследователями, а этого никак нельзя допускать.
Тем не менее, пришлось смириться и ждать, и для Королева это были самые нервные десять минут за много-много лет. Обидно было бы потерять весь труд из-за китайского любопытства. И потомки хороши, куда они смотрели? Или они так сосредоточились на Америке и СССР, что прошляпили всех остальных?
— Есть телеметрия, — сказал оператор, и огромные экраны ожили, наполнившись потоком цифр и параметров. — Связь устойчивая. Только…
— Что только? — недовольно спросил Соловьев, нервничавший не меньше остальных.
— Судя по телеметрии, только что произошло обновление программного обеспечения.
— Они маневрируют! — крикнул баллистик.
Цифры на экране "ползли", апогей орбит стремительно поднимается. Корабли маневрируют крайне энергично, и если китайцы и были рядом, то теперь уже не догонят. Вряд ли они успели как-то испортить матчасть, слишком мало времени у них было. Максимум, что они могли получить, это снимки двух черных силуэтов издалека.
— Команды не проходят! — группа управления уже почти паникует, и есть от чего. — Обе машины не отвечают!
Королев про себя усмехнулся. Потомки, как всегда, не подвели и вмешались очень вовремя. По идее, теперь можно всех отпускать по домам, остальное от нас не зависит. Если в корабли загружены другие программы, то подчиняться своим создателям они уже не будут. Хотя, можно остаться и понаблюдать. И кстати, можно смело биться об заклад, что в Хьюстоне сейчас происходит то же самое!
— Пытайтесь восстановить управление, — скомандовал Соловьев неожиданно спокойным голосом.
Тщетные усилия, но группа управления будет стараться еще не один час. Для них такое поведение машин необъяснимо. А Королев знает, что еще минут через двадцать будет пересечение линии узлов, когда можно будет перейти на одну орбиту с "американцами". Потомкам нужны не два корабля, а все четыре…
Самое забавное заключалось в том, что телеметрия продолжала приниматься, и в течение нескольких следующих часов можно было наблюдать точнейшую и филигранную работу "софта" потомков, как они сами бы об этом сказали. Маневр на совмещение плоскостей орбит состоялся вовремя, и советские корабли, оказавшиеся на много более низкой орбите, стремительно догоняли своих заокеанских побратимов. В свою очередь, именно "американцы" двумя неторопливыми импульсами, как по учебнику, перебрались ниже и стали сближаться с советскими прототипами. Подготовка к Прыжку почти завершилась.
Выдержав до этого момента, Королев вдруг почувствовал огромную усталость, словно сам толкал эти корабли через пространство. Сослался на неважное самочувствие и отправился домой, где спустя пару часов обнаружил в недрах своей ЭВМ огромный массив новых данных. Потомки сдержали слово и передали очень и очень много новой информации, но разбираться с ней будут уже другие. Сергей Павлович, конечно, не собирался помирать сразу после Прыжка, но и иллюзий он не питал. Даже с коррекциями из будущего сил у него оставалось все меньше и меньше, а сейчас процесс только ускорится.
Но это не беда, потому что он победил. Сделал то, что хотел. И теперь даже сможет немного побездельничать, если здоровье позволит. Может быть, книжку написать? Но как передать словами то, что происходит вот прямо сейчас в глубоком космосе? Можно попытаться это вообразить. В конце концов, после ярких вещих снов это не так сложно…
Вот корабли синхронно отработали последнюю коррекцию, и как только нужная скорость была набрана, яркие фиолетовые факелы погасли. Теперь, если бы Прыжка не произошло, корабли оказались бы на очень высоком эллипсе, уходящем дальше Луны. Но сейчас цель рядом, а скорость необходима, чтобы успеть проскочить исчезающий "тоннель".
Там, куда они стремятся, простым глазом не видно ничего. Или, ничего видимого, но приводной сигнал остается ярким и четким, не оставляя сомнений в точности наведения. Прежняя система управления не имела понятия, зачем на борту нужно так много энергетических капсул, да и сейчас машина не совсем понимает, почему некоторые из них включены с такими необычными параметрами синхронизации. Но физика резонансных тоннелей не позволяет материальным объектам проникать через пространство без особого изолирующего кокона, предохраняющего материю от мгновенного распада. Если не принять меры, с обратной стороны тоннеля окажется только излучение. Очень много излучения, согласно известной формуле великого Эйнштейна…
Корпуса слегка дрожат от чудовищного по любым привычным меркам потока энергии. Корабли один за другим достигают точки Прыжка и исчезают. Только отголосок этого буйства энергии доходит обратно в виде ярких, но безвредных вспышек. И через долю секунды после исчезновения последнего корабля "тоннель", исчерпав лимит стабильности, схлопывается.
Это было бы весьма яркое зрелище, если бы кто-то мог его увидеть. Но в пустынном районе Тихого океана, над которым это произошло, почти не было любопытных глаз, смотрящих в небо. В отличие от привычных ядерных взрывов, сильного электромагнитного импульса не было, поэтому основной эффект пришелся на видимый свет и тепло. Никаких последствий эта вспышка после себя не оставила.
Если не считать того, что два мира, связанных друг с другом тридцать лет с одной стороны и почти три года с другой, разошлись навсегда.
-------
-------
-------
Январь 2060 года
Неустановленное место
Дни продолжали идти, и для Альбины Барсовой мало что изменилось, если не считать, что в ее каморке появилась небольшая светодиодная лампа, да в старой расческе еще один зубчик сломался…
Но зато, ей стали сниться сны, длинные и подробные, чего раньше с ней не случалось, и все больше про бывших коллег-наблюдателей. Ей снилось, что импланты по-прежнему с ней, как и вся прошлая жизнь, друзья и работа. И Иван Родин еще нигде не прячется, и Стовер и Клатт для нее будто старшие братья, и Варвара Нартова зовет Альбину "хулиганкой"… И милая Джина что-то ест под одеялом, и не потому, что от кого-то прячется, а просто так… Странные, добрые сны.
Вот она сама идет по коридору от лифта в сторону уютного бара, где всегда собирались наблюдатели… Проходя здесь, она с удивлением каждый раз видела новые цветовые схемы, на любой вкус. Оказавшись в баре, с удивлением листала меню, где исправно появлялись новые экзотические рецепты. И всегда в баре кто-то был, с кем можно было поговорить, но никогда не видела там Ивана Родина. В самом деле, что ему делать среди покойников?
