План объединения с демократической Россией выгоден нам и по другой причине — мы сможем привлечь русские войска к наведению порядка в Центральной и Южной Америке, перебросить туда дополнительные силы и обеспечить наше безусловное господство в этом регионе — прежде всего за счет русских регулярных и иррегулярных воинских формирований. Среди русских есть большое количество мужчин призывного возраста, прошедших локальные конфликты на том же Востоке и знающих как действовать.
Итак, я предлагаю дополнительно готовить план помощи России после установления там демократического правительства и возможный план боевых действий против Британии, Японии и Австро-Венгрии. На первом этапе предложенного британцами плана мы считаем Российскую империю нашим общим противником и прилагаем все силы к свержению монархии. По достижении указанной цели мы разрываем достигнутые договоренности и меняем курс на сто восемьдесят градусов — демократическая Россия становится нашим естественным союзником, монархическая Великобритания — основным противником. Кстати, Ричард, ваше мнение — мы удержимся против коалиции Британии, Австро-Венгрии и Японии?
Министр задумался…
— Это вопрос очень серьезного стратегического планирования… но в отличие от некоторых я не сплю на оборонных брифингах. Скажу так — у нас сейчас двенадцать авианосных групп. У Британии их сейчас десять, у Австро-Венгрии — два эскортных авианосца, у Японии — целых семь. Итого получается девятнадцать против двенадцати — явное преимущество за нашими противниками., особенно на Тихом и Индийском океанах, в зоне действия Шестого и Седьмого флотов Но если нам удастся склонить на свою сторону правительство демократической России — ситуация резко меняется. У русских десять ударных авианосцев, все атомные, в том числе два авианосца дальнего рубежа, самолетовместимостью как минимум в полтора раза превосходящих самый крупный наш авианосец, шесть линкоров, четыре тяжелые субмарины с крылатыми ракетами на борту, не меньше десяти атомных ракетных крейсеров, подводные крейсеры сдерживания и подводные охотники. Если мы добьемся передачи этих сил под оперативное командование Тихоокеанской и Атлантической групп флотов — то наши адмиралы смогут оперировать двадцатью двумя авианосными группировками, в каждой из которых лидером будет ударный авианосец. Это больше, чем когда бы то ни было в новейшей истории, такой мощи не было и не будет ни у одной страны мира. В этом случае ситуацию под контролем мы, безусловно, удержим.
Вице-президент рубанул рукой, как бы прерывания дальнейшую дискуссию.
— Все ясно. Позиции обозначены. Прошу голосовать. Ричард.
Министр обороны сразу утвердительно кивнул
— За. Пошли кузены к черту.
— Дональд.
Генеральный прокурор долго молчал, но все же решился
— Против. Старый друг лучше новых двух.
— Джек.
Советник президента по вопросам национальной безопасности долго не раздумывал. Его институт и его наработки будут востребованы как никогда.
— За.
— Пол?
— Категорически против
— Джон?
Все смотрели на него, на Джона Уайта. При равенстве голосов решением считалось не принятым — а их было шестеро. Все зависело от него.
Он вспомнил, как умело издевался над ним чертов британский аристократ. И принял решение…
— За.
Вице-президент удовлетворенно кивнул
— И я тоже голосую за. Решение принято четырьмя против двух. Спасибо, джентльмены
— Черт знает что… — выругался Пол Крейг.
— Решение принято, Пол — жестко сказал вице-президент — надеюсь тебе не надо напоминать о правилах?
— Да пошло оно все к черту!
Пол Крейг резко отодвинул стул, пошел на выход. Никто и не подумал его останавливать, пусть идет.
— Дональд. Что скажешь?
Генеральный атторней Дональд Миз снял дешевые очки, протер платком красные, слезящиеся глаза
— Ты меня знаешь, Джек и знаешь, что я скажу. Я считаю, что это ошибка, это слишком опасно. Мы рискуем потерять британское расположение и ничего не приобрести взамен. Но мы можем приобрести в свою зону влияния страну, занимающую без малого четверть территории земного шара. Все помнят, как в двадцатые — тридцатые годы Российская Империя была для североамериканских фирм едва ли не основным рынком сбыта товаров. Все помнят, как в сороковых — пятидесятых они закрылись. Если нам удастся поставить под контроль Россию — это будет самое крупное геополитическое достижение Североамериканских соединенных штатов за все время нашего существования. И все-таки это слишком опасно.
Вице-президент улыбнулся
— Я уважаю твое мнение, Дональд, но…
Уайт встал со своего места, отодвинул стул, стараясь не шуметь.
— Извините, мне надо ненадолго выйти. Прихватило живот.
Вице-президент согласно кивнул
— И все-таки, я должен тебе напомнить, Дональд, что кто не рискует — тому и не достается шампанское. Геополитика — она и есть геополитика, в ней нет друзей, в ней есть интересы. За последние годы я не могу назвать ничего такого, что нам дала бы дружба с Великобританией — зато я могу назвать как минимум одну президентскую администрацию, которую эта дружба прикончила. Не думаю, что мы теряем что-то важное и ценное для себя.
— Как знать, как знать…
— Я хочу спросить тебя не об этом. Решение принято. Мы должны сейчас действовать единым фронтом. Ты голосовал против, но решение принято — за. И я тебя хочу спросить, Дональд — ты с нами или нет?
— С вами, Джек.
— Ты уверен?
Генеральный прокурор с честью выдержал пристальный взгляд вице-президента страны. Не каждый мог это сделать так, как сделал это он.
— Уверен.
— Вот и хорошо.
На террасу вернулся Джон Уайт, будущий министр безопасности Родины
— Все нормально?
— Да…
Джон Уайт и настоящий глава Североамериканских соединенных штатов Джек Мисли понимали друг друга не то что с полуслова — они понимали друг друга без слов. Потому то Уайт и создавал сейчас силовое ведомство, которое должно было поставить под контроль все существующие правоохранительные структуры федерального уровня, за исключением разве что ФБР и превзойти любое из них. Это был свой человек, человек команды и человек Мисли — этим все было сказано…
Заместитель государственного секретаря САСШ Пол Уильям Крейг, смешно переваливаясь из стороны в сторону, выбежал из здания гольф-клуба, бросился на стоянку, где стоял его автомобиль. Из соображений секретности он приехал на встречу один на своем служебном Кадиллаке, который и ждал сейчас хозяина на стоянке у гольф-клуба. В кармане Крейга была карточка, и когда он приблизился к автомобилю на двадцать метров — тот поприветствовал его, мигнул фарами.
