— Свирид, ты встанешь напротив колонны за моим автомобилем. Здесь подъем, будешь наблюдать и координировать действия.
Иваныч, груз проверишь тщательно, торопиться не надо. Сядешь в машину, возвращаешься на исходную к Свириду. Я выдвигаюсь с героином к машине, которая заберет Траховских водителей. Передаю отраву, жду вас с нашими шоферами. К этому времени наркоманская охрана должна отвалить.
— Нет, брат, — твердо сказал Свиридов, — я поеду с тобой.
— А мне зачем возвращаться? Я вас у грузовиков дождусь. Водилам гражданским рацию дадим, когда надо, подъедут на Газели.
Бойцы выпрямились, ждали решения командира.
— Хорошо. – Кабанов посмотрел в глаза давнему товарищу и другу. Хотел оставить его, как замену в случае своей гибели. Но Виктору сейчас надо почувствовать себя на острие событий, избавиться от чувства вины. В чем себя винит друг, Кабанов так и не понял. Виктор пристрелил начальников–сумасбродов, когда они с матюгами приказали стрелять в народ на поражение. Дмитрий Петрович сам поступил бы также и сразу забыл об этом.
— Хорошо, поедем вдвоем, о ролях определимся позже. Координатором у нас будет китаянка.
— Петрович, она же вражеский засланец! – Тремасов меньше всех информирован о личной жизни командира в последние два дня.
— Если все такими врагами будут, то, может, и воевать с ними не стоит. И не надо улыбаться. Ее все равно надо держать при себе, как заложницу.
Бойцы не понимали, серьезно ли говорит командир. Во всяком случае, Кабановские решения всегда оправдывали себя.
— Теперь серьезно. – Кабанов положил ладони на стол.
— От этой операции зависит многое. Больше, чем нам представляется. Мы должны быть готовы к бою. Перестрелка возникнет на открытом пространстве. Противник будет вооружен на порядок лучше. При этом нечувствителен к боли. Вот что я вам скажу: каждый из нас будет умирать в одиночку. И не за Родину, не за народ, а за себя. Так помните это, пусть ваша личная ярость будет тем самым наркотиком, во много крат увеличивающим духовные и физические силы! А когда мы будем действовать совместно в таком состоянии, мы победим любого врага!
Все, всем спокойной ночи. Семен, а у тебя будет особо важное задание…
Кабановцы поднялись наверх. За спиной скрежетал подъемник, впереди светлое пятно выхода дыхнуло свежим воздухом. Каменный коридор наполнился звуками шагов, скрипом портупей, звяканьем оружия и боеприпасов. За спиной у Топора и Доктора по два пулемета, в руках коробки магазинов. На правом плече Механика ремень автомата, на поясе в открытой кобуре ПМ. АК-74 в левой руке и подсумки на поясе несколько уравновешивали сумки с дурью на плече у Кабана и Свирида. Студент шел последним, помимо карабина нес полевую рацию. Взгляд молодого человека постоянно натыкался на кобуру с ПМом, висевшую на поясе у девушки. Лишних дырок в ремне от портупеи Иви делать не стала, кобура по–ковбойски свисала с талии, в такт шагам била по бедру. Джинсы заправлены в берцы – не гламур, но что‑то в этом есть.
Открывшаяся картина на выходе вызвала легкое головокружение. Первый снег рваным ковром накрыл равнину. Северный ветер перемешивал тучи, прозрачный воздух наполнен кислородом. Какая война, какой героин? Жизнь – вот главный наркотик!
— Кровь на снегу – все как художник прописал. Вдохнули, выдохнули – по машинам, нечего романтиков из себя строить.
— Снег – хорошо, по следам видно кто откуда приехал. – Не удержалась Иви Ченг, сразу же надула губы, догадавшись, что дважды два – четыре.
Нервная система Дмитрий Петровича возбуждена недавней близостью с Иви. К предстоящему сражению Кабанов относился более спокойно – дело известное, тактика определена, боевые товарищи надежны как сталь. В отношениях с девушкой секс уступал место более сильному чувству. С известной долей мазохизма Кабанов предоставил чувствам барахтаться в сером веществе. Через два месяца все разложим по полкам, если останется что и куда раскладывать. А пока будь, что будет.
Ночью, слегка драматизируя ситуацию, Дмитрий поведал о намечающейся операции. По его словам, поселок терроризирует вооруженная охрана бывшего мэра. Вторая по количеству бойцов вооруженная группировка, с которой не связываются даже военные и менты Ермакова.
— У них современное вооружение, транспорт, неприступное убежище. Единственный наш козырь – волею случая попавший в руки воровской общак. 50 килограмм героина. За него мэр предлагает продовольствие и медикаменты, обещает забыть про жителей поселка.
— Так в чем сложность?
— Сложность в устройстве мозга русского чиновника. Чтобы вскарабкаться в верхи власти, надо исповедовать принцип «Не наебешь, не проживешь», надо есть рыбку, взбираясь на елку. Людей у нас мало будет в сопровождении, мэр почует халяву, перебьет нас забесплатно, всего делов.
— Я с тобой пойду!
Девушка подняла голову, волосы черным шелком накрыли Кабановскую грудь. В свете ночника Дмитрий увидел в глазах китаянки давно забытое выражение. Иноземное лицо за два дня перестало быть чужим. Словно тысячу лет смотрел в раскосые глаза, вдыхал сладкий запах волос. Тревожный симптом.
— Я тебе парабеллум дам. – Нельзя же всерьез воспринимать возникшую слабость.
Скромный автопарк кабановского отряда располагался на ровной площадке слева от расщелины. Автомобили выстроены в ряд под брезентовым навесом, обеспечивающим кроме маскировки возможность ремонта при любой погоде. Все автомобили с карбюраторными двигателями, повышенной проходимости и повышенной ремонтопригодностью. Нивы и УАЗы вне конкуренции. Автомобили оснастили соответствующим образом: на капот и двери наварили броню, лобовые стекла защищали стальные листы с прорезями, боковые исключены как класс, вместо них откидывающиеся наружу пластины с вваренными бойницами.. Исключение составлял трофейный Рэндж Ровер, который использовался в редких случаях. В подготовке и ремонтных работах участвовали все, под командованием, разумеется, Юрия Ивановича. Транспорт всегда находился в боевой готовности.
Кабанов направился к белой Ниве. Двери всегда открыты, Дмитрий откинул сиденье, закинул сумку с 25 килограммами героина на заднее сиденье. С водительской стороны так же поступил Свиридов.
— Кто поведет?
— Ты командир, я за рулем. – Свирид достал ключи из‑под коврика.
— Прогрей пока, я последние указания дам китайскому товарищу.
Кабанов прошел вдоль ряда зарычавшей на все лады техники. Механик спокойно ждал команды, Топор со Студентом пристраивали пулеметы в бойницы задних дверей УАЗа, Доктор с горящими глазами барабанил пальцами по рулю аналогичного «бобика». Двигатель Ровера хранил молчание, через лобовое стекло Кабанов видел, как Иви провела пальцами над козырьком, потом перебросила косу за плечо, нагнулась к бардачку. Дмитрий открыл дверь, девушка выпрямилась, лицо осветилось улыбкой.
