Афины встретили Эрика очень агрессивно и даже не дали пришвартоваться в порту Пирея, осыпая корабли стрелами со стен. Пришлось огрызаться арбалетными выстрелами, но так как смысла теперь вступать в бой с ходу не было, эскадра князя ушла мористее. Эффекта неожиданности, который так удачно помог в благородном деле разграбления Фессалоник, тут не получилось – князя ждали. Как ни странно, но высадке в некотором удалении от города никто не препятствовал, лишь к концу дня к полевому укрепленному частоколом лагерю дружины прибыл посланник с письмом. Отдав пакет на воротах постовому, посыльный остался ждать ответа. Эрику предлагали встречу, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Тем же вечером встретились с парламентером от города. Пообщались. Ситуация оказалась совершенно паршивой. Местный руководитель не только не отправил свои войска на помощь Алексею, но и налоги уже большей частью оставлял себе последние лет пять. Поэтому, в городе насчитывалось около пятидесяти наемных воинов из числа германских и французских бедных рыцарей и до тысячи городской стражи. В то время как у князя было всего две с половиной сотни человек, правда, они все были воинами, но от этого становилось не сильно легче. В конце переговоров, видя, что парламентер не имеет инструкций для обсуждения сдачи города, Эрик подытожил беседу фразой: "Короче. Ты меня достал своим лепетом. В итоге у вашего города есть только два возможных варианта – либо вы добровольно сдаетесь и платите мне дань, либо я беру город штурмом и вырезаю всех людей, вне зависимости от пола и возраста, которых я там найду. Так что думайте – срока вам – два дня, начиная с завтрашнего утра. Если на третий день ворота все еще будут закрыты для меня и моих воинов, то я начну штурм и не пощажу никого, вообще никого". После чего молча посмотрел парламентеру в глаза, вынудив его отвернуть взгляд, развернулся и ушел. Утром, оставив в лагере вторую роту, князь, во главе первой, конным маршем выдвинулся по окрестным деревням. Нужно было осмотреться, местный народ припугнуть, а также подумать о том, как брать город. Ведь это только сказать легко, что он возьмет его штурмом, при таком-то гарнизоне. Если говорить по существу, то цели было две: первая – это порт Пирей с его ценными портовыми складами, вторая – собственно Афины. В порту по сведениям торговцев Деметры должно находиться до трехсот бойцов городской милиции, одетых в стеганки и вооруженных луками и копьями. Основная проблема – возможность удара в тыл войск Афинского гарнизона. Перебить не перебьют, но потери будут существенные. Поэтому вечером второго дня Эрик выдвинулся всеми войсками к стенам Афины с их северной стороны, недалеко от ворот. Там его воины развели бурную деятельность по обустройству временного лагеря. А как стемнело, им на смену пришло два десятка слуг, в задачу которых входило создавать видимость деятельности и бодрствования в лагере. Сами же войска очень тихо, по большой дуге обошли Афины и подошли с западной стороны к городу Пиреи, где их уже ждали баллисты с командами. В 3 часа ночи, в кромешной темноте артиллерию подкатили к самым крепким, а потому хуже всего охраняемым воротам на дистанцию 30 метров. Эти ворота представляли собой массивную моностворку, выполняющую функцию еще и подъемного моста через небольшой, но глубокий ров. Подъем осуществлялся цепями. Поэтому все четыре баллисты навели на точки крепления этих цепей, которые хорошо просматривались с обратной стороны. Дали залп, и обе роты бегом двинулись к рухнувшим воротам. В портальной башне было всего полтора десятка человек, которые, набравшись наглости, спали. Грохот от упавшей воротины разбудил полгородка, благо что он был небольшим. Поэтому через минут десять к месту прорыва уже бежали первые разрозненные отряды гарнизона. Их встречали прицельной беглой стрельбой из арбалетов практически в упор, что мгновенно прерывало их жизнедеятельность. Часа в четыре, завершив уличные потасовки и убив до двухсот ополченцев, войска князя контролировали уже практически весь город, исключая цитадель. Завязалась перестрелка – бойцы, засевшие в цитадели, осыпали проемы подходящих улиц стрелами, совершенно не зная, где именно их враги, люди князя отвечали, стреляя скорее на слух, чем прицельно. В это время Эрик заметил, что на фоне стремительно светлеющего неба стали просматриваться бойницы. В связи с чем он распорядился попусту болты не тратить и стрелять только в те бойницы, в которых появилось затемнение. Результативность стрельбы была не очень высокой, однако уже к рассвету, через час после начала дуэли, обстрел со стороны цитадели прекратился, равно как и всякое шевеление вдоль стен. Пользуясь ситуацией, человек десять притащили приличное бревно из порта и начали выбивать ворота, которые были так неудачно расположены, что обстреливать их баллистами было практически невозможно. Через еще минут двадцать ребята выбили ворота. И заняли внутренний двор цитадели. Оставшиеся войска числом до двадцати человек отступили в донжон и оттуда постреливали из луков. Подкатили баллисту и, разместив ее на площадке портальной башни, обстреляли их позиции. С дистанции 20 метров эффект от попадания ядра в бойницу был поразительным – прекратилась не только ответная стрельба из лука, но и на пятый выстрел запросили пощады. Товарищам ее пообещали, чтобы они сами открыли ворота донжона, после чего зарезали. Не очень красиво, но возиться с пленными не было никакого желания. Уже на этапе осады цитадели были посланы курьеры для переброски слуг из отвлекающего и укрепленного лагерей. Ближе к обеду Эрик собрал жителей этого небольшого городка и пообещал им жизнь и здоровье в случае оказания поддержки и содействия. Точнее, он их поставил перед фактом – либо они с улыбкой и песней веселой рвутся ему помогать, либо умирают. Буквально через час после собрания городской магистрат уже по собственной инициативе выделил три десятка грузчиков, дабы помогать людям князя в порту, где шла активная погрузка конфискованных афинских товаров на корабли, уже пришедшие к причалам.
Вечером Эрик собрал в большом и просторном зале магистрата два десятка жителей. Перед ними стояли самые говорливые бедняки, обремененные большими семьями и минимальным трудолюбием, тщательно собранные со всего города.
– Граждане Пиреи! На вас возлагается очень важная и ответственная задача, от которой зависит благополучие всего вашего города и ваших семей в частности. После окончания этого собрания каждый час один из вас будет уходить в сторону Афин. По прибытию ваша задача будет заключаться в том, чтобы как можно больше людей узнало о том, какие зверства я творю в этом городе. Особенно стоит подчеркнуть, что мои воины, сильно пьяные, бродят группами по городу и насилуют все, что женского пола. Украсьте эту версию упоминаниями о насилии над молодыми монашками прямо в церкви или еще что-нибудь в том же духе.
