Ну, вот и доехал, наконец-то. Думал, что дорога никогда не закончится. До отправления поезда еще сорок минут, так что можно еще прогуляться, так сказать, в окрестностях. По самому вокзалу ходили усиленные патрули милиции и комендатуры. Первый же милицейский патруль меня остановил проверить документы. Так как я был с вещмешком — препроводили на опорный пункт для досмотра. Пока рылись в моих нехитрых пожитках, дежурный проверил мои данные по электронной картотеке Федерального розыска. Там конечно же меня не нашли. Потом позвонили в госпиталь, откуда меня выписали — там подтвердили, что да, выписался. Дежурный старший лейтенант извинился, и меня отпустили.
Справился у ментовского старлея о военной комендатуре путей сообщения. Надо ж было билет взять. Коменда оказалась на втором этаже трехэтажки напротив здания вокзала, через площадь. За стеклом дежурки сидел лысый старший прапорщик кавказской внешности. Я представился и рассказал о цели своего визита. Прапорщик потребовал документы и долго их изучал. Потом открыл толстую общую тетрадь и начал что-то в ней заполнять. Окончив свою писанину в талмуде, выписал какой-то листок, расписавшись, шлепнул печать и молча протянул мне вместе с той тетрадью. Расписавшись в журнале возле галочки, я взял документы и листок, поблагодарив, вышел на улицу и направился к военным кассам.
Когда снова пересекал площадь — на встречу попался комендантский патруль. По привычке, отдав честь, пошел дальше, но меня догнал боец и, представившись рядовым Лагуновым, попросил подойти к начальнику патруля. Только вот этого не хватало! Достали эти комендачи! Подошел к начальнику патруля и представился, капитан — начальник патруля, тоже. Он потребовал документы и, изучая их, попутно расспрашивая о цели пребывания в Ростове.
— Я вынужден вам записать замечание, товарищ лейтенант, — сказал мне капитан.
— За что? Что я нарушил? — возмутился я.
— А вы себя со стороны видели? У вас полевая форма неуставного образца, потертый весь. Вы позорите статус военнослужащего. И судя из документов — вы после лечения, а где у вас красная планка о тяжелом ранении?
— Слышь, капитан, ты че, ох…ел? Ты вон какой, весь выглаженный, упитанный, а посидел бы в севастопольских окопах — я б на тебя посмотрел. А планка о ранении… После войны носить буду, чтобы дети таких тыловых уродов как ты мне в трамвае место уступили. Ты хоть раз под обстрелом был?! Пацаны Там кровь проливают, а ты, урод, за спинами их прячешься. Нашел место потеплее и жопу примастырил…
— Взять! — крикнул капитан двум своим бойцам. Видя, что начали собираться люди и не только в штатском.
Не долго думая, огрел вещмешком одно солдата и ногой ударил в грудь другого. Пока капитан пытался вытащить свой ПМ из кобуры — дал ему прямой в лицо. Тут подскочил старлей в черной титановке и краповом берете с четырьмя орденскими планками. Явно, что из Украины. Он быстро расправился с подбегавшим вторым патрулем комендачей. Потом повернулся ко мне.
— Ноги в руки и побежали, пока не повязали!
Я схватил вещмешок и побежал за старлеем. Мы бежали на перрон, там отправлялся какой-то поезд. Заскочили на ходу в предпоследний вагон, несмотря на крики проводницы. Быстро сунул ей две тысячные купюры — чтобы она успокоилась. Вагон был купейным, завалили в первое купе. Там сидела женщина средних лет с двумя девочками лет по семь-восемь. Они испугались, когда ворвались двое потных и запыхавшихся военных. Пока восстанавливали дыхание, знаками показали женщине, чтобы молчала, приложив указательный палец к губам.
— Валера, — представился старлей, когда немного восстановил дыхание и протянул руку для рукопожатия.
— Володя, — пожал ему руку в ответ я.
— А классно мы этих уродов умыли, — подмигнул Валера.
— Ага! А теперь остается установить, куда мы едем.
— Та да. А тебе далеко?
— В Москву. А тебе?
— Тоже. Значит по пути.
Наш разговор прервала зашедшая в купе проводница.
— Так мальчики, вам куда? — строго спросила она.
— В белокаменную, тетенька. — ответил я. — А что это за поезд?
— Ростов — Москва. Что это вы прыгаете в поезд и сами не знаете, в какой? Я думала, вы опаздываете.
— О, Валера, смотри, как нам повезло! Только у нас билетов нет. Мы ж как-нибудь договоримся?
— Да договоримся, — встрял старлей. — Не так ли? Вы ж не сбросите с поезда двух таких хлопцев как мы?
— По пять тысяч с каждого, и можете оставаться в этом купе.
Валера присвистнул — А чего ж так дорого?
— А я как — будто не видела от кого вы «опаздывали». — хмуро сказала проводница.
— Ну, по пять так по пять. — сказал вэвэшник доставая деньги из нагрудного кармана.
Девочки и женщина в купе первое время смотрели на нас с опаской. Первые десять минут прошли молча. Потом Валера предложил выйти покурить. Мы вышли в тамбур и закурив, разговорились о службе. Валера служил в спецназе Внутренних войск МВД Украины. Воевал под Киевом потом попал в окружение, вырвался. Получил ранение и его отправили в тыл. В Ростове-на-Дону лечился, а в Москву ехал, как и я за распределением.
Он рассказал о своей семье. У него осталась жена и сын в Киеве. Что с ними стало старший лейтенант не знал. Видно было, что это его беспокоило.
В 7.30 утра следующего дня мы были уже в Москве. На перроне Казанского вокзала, обменялись с Валерой на всякий случай адресами, хотя знали, что могут туда не вернуться. Мне предстояло добираться на станцию метро «Красные ворота» в Большой Козловский переулок, в Главный штаб ВМФ. А Валере на Красноказарменную улицу — в Главный штаб ВВ МВД РФ, то есть на метро «Авиамоторная». Так как ни он, ни я Москвы не знали — мы расстались здесь. Москва нас встретила своим обычным муравейником людей. На нас не особо обращали внимание, так как людей в форме было достаточно на улицах.
Поспрашивав у местных таксистов, решил пройтись пешком. Хачики-таксари предлагали подвезти, но при этом заломили космическую сумму — пришлось отказаться. Потому что сидение в поезде изрядно наскучило и хотелось поглазеть на людей, которые не видели еще войны. Такое ощущение, что войны вообще нет. Все как обычно.
Ближе к полудню добрался до Главкомата ВМФ. Это трехэтажное здание, от него так и веет казенщиной. Когда вошел в вестибюль ко мне подошел капитан-лейтенант в парадной форме. Отдав воинское приветствие, изложил ему цель своего визита. Каплей посмотрел на меня с некоторым отвращением. Сделал замечание по поводу моей формы, типа сюда за назначением приходят в парадке. А откуда ж мне ее взять? Капитан мне сказал, что не пустит в таком виде. Я уже начал закипать. Меня настолько взбесила сытое презрение этого урода. Невольно поставил вещмешок на пол и приготовился к драке, как тут подошел подполковник.
