части Новгорода можно было перемещаться и ночью. Расположенная с другой стороны Волхова площадка с качелями и горками теперь не пустовала дотемна, там тоже постоянно горел свет. Там фонари повесили уже по указанию градоначальника, без всяких подсказок. Более того, они стали местом встреч местных жителей, в основном публики попроще. Расположенный далее участок, который залили водой, увеличили в несколько раз. Место для катания на коньках превратилось в целое поле, тоже освещаемое в темное время суток. Его регулярно чистили от снега и следили за льдом. Там собиралась более чистая публика: коньки пока были дорогим удовольствием. Но я видел в городе уже несколько небольших площадок, залитых льдом, на которых катался простой народ, часто на самодельных деревянных коньках.
Гостем оказался купец первой гильдии Павел Лебедев-Ласточкин. С виду весьма благообразный мужчина лет сорока. Хотя с привычкой купцов носить бороды иногда определить возраст было затруднительно. Из доклада Волкова узнал, что человек он деятельный и весьма авантюрного характера, с очень непростой биографией. Да и не может сибирский купец и воротила в это время быть добрячком.
После процедуры знакомства я по своей привычке сразу приступил к делу.
– Говорить буду прямо, поэтому предлагаю не воспринимать мои слова как оскорбление. Если я в чем-то не прав, то поправьте меня.
Если гость и был удивлен, то постарался этого не показывать.
– Вы полностью проиграли Шелихову и его наследникам, и вас уже вытеснили из Сибири. В Сенате благосклонно относятся к идее объединить деятельность купеческих компаний в одну для дальнейшего освоения Аляски и Америки. А это значит, что в ближайшее время будет основана Русско-Американская компания по типу английских и голландских Ост-Индийских. Заправлять в новой организации будут наследники Шелихова и их компаньоны. Значит, и из Аляски вас скоро вытеснят.
Гость опять остался бесстрастным. Умеет владеть собой, этого у него не отнять. Разве что заходившие желваки на скулах выдали его внутреннее напряжение.
– Вы же для чего-то хотели меня видеть, ваше высочество? Значит, не все так плохо, – произнес Лебедев-Ласточкин с улыбкой.
Голос у него был глубокий и приятный. Наверняка поет он тоже хорошо. Обаятельный делец, что можно сказать. Насколько я понял из доклада, кредиторов сейчас у него хватает. Раз не убили, то как-то умудряется балансировать между весьма непростыми людьми, которыми являются сибирские купцы.
– Как вы относитесь к золотодобыче, Павел Сергеевич? – задаю провокационный вопрос.
– Я хорошо отношусь к золоту и его добыче. Но ранее золотодобывающих шахт не закладывал и с этим металлом дела не имел. Моя стезя – это пушнина и другая торговля.
– А мне и не нужно, чтобы вы добывали золото. Сейчас расскажу, как я вижу наше дальнейшее сотрудничество. Только попрошу: если вы откажетесь, то наш разговор останется в этом кабинете и далее не пойдет.
– Я не привык трепать языком, ваше высочество. Можете быть уверены, что от меня никто ничего не узнает.
Далее я выдал гостю теорию о том, что на золотой лихорадке состояния заработают не старатели, а торговцы припасами, инструментами, одеждой и перевозчики. Когда я в общих чертах обрисовал схему, озвучил примерные объемы золота, которое дадут рудники уже скоро и сколько можно на этом заработать, купец выпал из реальности. Человек очень неглупый, раз из простых приказчиков смог пробиться в купцы первой гильдии. Золото в Сибири добывали давно, но в небольших количествах. И он примерно знал, как обстоит дело в этом секторе.
– Перекупщиков золота не будет, так как государство является единственным скупщиком золота по фиксированной цене. Производителем и продавцом наиболее современного устройства для мытья породы будет моя мануфактура. Порядок на дорогах и самих приисках будет самый жесткий. Никакой вольницы, ватаг разбойников и прочих контрабандистов я не потерплю. Остается только доставить людей, продать им продукты с инструментами, а далее вернуть обратно живых и здоровых. Ничего так не двигает людей вперед, как зависть при виде золота в кармане соседа. Через несколько месяцев, как первые удачные старатели доберутся до России, начнется настоящая золотая лихорадка, – закончил я свою долгую речь.
– Я с вами, ваше высочество. Когда вы хотите организовать компанию? – произнес гость вдруг осипшим голосом. – И лихорадка – это очень правильное слово. Скольких людей она сгубила, даже подумать страшно.
Он еще и философ. Глаза купца пылали самым светлым и прекрасным чувством в мире. Чувством, которое двигало людей в джунгли с тайгой, заставляло их рушить империи и добираться до самых далеких мест на Земле. В глазах Лебедева-Ласточкина пылала алчность, готовая буквально выплеснуться наружу.
– Точно не сегодня, – ответил я и начал смеяться: уж очень забавно выглядел купец.
Он сначала обиделся, но потом понял, что выглядит странно, и поддержал меня смехом. Отсмеявшись и сняв возникшее напряжение, Лебедев-Ласточкин перешел к деловой части, вопросов у него было много.
– Основная наша задача заключается в создании компании с несколькими подразделениями. Но главной ее функцией, как я вам уже говорил, будет доставка людей и грузов. Я понимаю, что очень легко поддаться желанию быстрого обогащения и начать добывать золото, и этим мы тоже займемся, но позже. Думаю, лет через пять, когда старатели перероют все реки Сибири, можно будет открывать добычу шахтным способом. На тот момент капиталы позволят открыть даже не один, а несколько заводов. И почему обязательно золото? Думаете, на железе, меди или олове нельзя заработать? А ведь в России есть залежи серебра, а этот металл необходим нашей стране чуть ли не больше золота.
Лебедев-Ласточкин все понимал и очень хотел заработать. И готов был ждать и работать на перспективу. При более близком общении выяснилось, что им движет не только жажда наживы, не надо впредь мерить людей по меркам моего времени. Купцу просто не дает спокойно жить непомерное честолюбие. Он хочет не только разбогатеть и передать состояние потомкам. Для него важно оставить след в истории Сибири. Родившийся в Якутске в небогатой семье, будущий купец всегда мечтал о славе Пояркова [69], Хабарова [70]или Дежнева [71]. Именно это желание подвигло простого приказчика бросаться в разные авантюры, добраться до Аляски и сколотить неплохое состояние. Но почти все реки и озера были уже открыты первопроходцами, а быть одним из сотен безымянных героев своего века он не хотел. К тому же более богатые и успешные купцы не горели желанием заполучить конкурента и поэтому всячески вставляли палки в колеса.
Я не стал оставлять купца в Путевом, а отправил его в усадьбу. Лишние слухи мне не нужны. Благо самого купца перехватил Фитцнер, когда тот заезжал в
