– Ну, это чистое допущение, – отмахнулся Нил Зэкари. – Если он имеет автономное право на применение ядерного оружия тактического уровня, почему бы ему не использовать его?
– Как будем его ловить? – спросил командующий Седьмым флотом.
– Хотя мы ничего не знаем, будем исходить из того, что ученые правы, – высказался Кассиус Бенет. – Я имею в виду существование иного мира.
– Допущение принято, адмирал. Что дальше? – нетерпеливо вмешался Торстейн.
– Опять же допускаем, что тот мир копия нашего – в географическом плане, понятно. У «пирата» нет связи со своими, так?
– Да, это взято нами за параграф устава, – кивнул адмирал Зэкари. – Не дай бог это не так, тогда действительно пора просить разрешение на применение спецбоеголовок.
– Он не догадывается, где находится, правильно. Но ведь он уже столько натворил, надо же в конце концов перед своими начальниками отчитываться, так? Где у нас находится Россия? Он попрет на север. Я вношу предложение о концентрации противолодочных сил на северо-востоке опасного района.
– Это ослабит наши боевые порядки в других направлениях. Создаст там порядочные дыры, в которые не то что лодка – эскадра лодок прошмыгнет.
– И тем не менее нужно из чего-то исходить.
– Кроме того, у него все-таки атомный реактор. Что мешает ему обогнуть Австралию с юга или вообще пойти к Южной Америке? – вспотел от собственного воображения адмирал Торстейн. – Представляете, что будет, если он нанесет удар какими-нибудь тактическими крылатыми ракетами по материку?
– Бросьте, адмирал, – поморщился Кассиус Бенет, – мы уже столько его ловим, что, если бы он хотел зачем-то нападать на Латинскую Америку, он бы давно это сделал.
– Ладно, я согласен, попробуем усилить завесу на севере, – командующий флотом встал и двинулся к огромной горизонтально расположенной карте. – Давайте уточним детали. – Когда все остальные сгрудились рядом, он продолжил: – Смотрите, – он передвинул на карте несколько объемных фишек. – Перекинем «Эйзенхауэр» сюда.
– Что, восток совсем откроем? – уточнил кто-то.
– Нет, к нам через Панаму идет «Джон Кеннеди» из состава Шестого флота, он и прикроет Америку своими палубными «Остпреями».
– А лишнюю лодку они нам не дадут? – спросил Нил Зэкари.
– Дают две, – ответствовал Торстейн, – но они следуют по «большому кругу».
– Через мыс Горн?
– Да, чтобы не привлекать лишнего внимания кого не попадя.
– Чертова конспирация, чтоб ее, – ругнулся один из вице-адмиралов.
– Молодые люди, – проворчал адмирал Торстейн, хотя ни одному из присутствующих не было менее сорока пяти, – она нам самим на руку, если бы толпы зевак, а главное, пресса, знали о наших «победах», нас бы уже сжевали.
– Прямо в сыром виде, без копчения, – дополнил Нил Зэкари.
Атомные лодки обладают чудовищной автономностью. Они способны огибать земной шар не всплывая, умеют по два-три месяца дрейфовать подо льдами Арктики, возможно, они могут вообще не появляться на поверхности годами. Их уникальную автономность портят люди, доброкачественно состряпанные природой-мамой существа, но, к сожалению, для иных целей – не для сидения в замкнутой, плохо пахнущей, герметично закупоренной трубе, нуждающейся в постоянном обслуживании.
Сейчас группа таких существ, относящаяся к разным социальным классам, но в настоящий момент поставленная почти в одинаково вредные для жизни условия, хуже того, сросшаяся сплетением функциональных обязанностей до состояния симбиоза, передвигалась вместе со своей обитаемой трубой в солоноватом жидком растворе, покрывающем три четверти поверхности планеты Земля. Глубина погружения в раствор составляла сто метров. Скорость перемещения – шесть узлов. Могла ли запаянная и задраенная труба перемещаться глубже и быстрее? Ответ положительный. Однако цель ее перемещения была не в попадании куда-нибудь как можно торопливее, а в тщательном наблюдении за окружающим миром. Хитрость наблюдения состояла в том, чтобы самим оставаться необнаруженными. Существа, находящиеся внутри, вообще были лишены возможности общаться с внешней действительностью напрямую, даже органы зрения, предоставляющие обычным людям более восьмидесяти процентов информации о мире, они не имели физической возможности применить – в их лодке не прорезали ни одного иллюминатора. Наверное, правильно – что они увидели бы на такой глубине? Ведь жидкость, покрывающая три четверти планеты, не обладает свойством свечения, она просто прозрачна, потому в самом верхнем слое приятна для глаза.
Короче, по всему комплексу причин разумные существа внутри своей лодки были вынуждены воспринимать внешнюю действительность посредством огромного числа сложных передаточных механизмов, да и то не все, а только избранные, согласно полученным предварительно специальностям. Основная масса была вынуждена верить избранным на слово, иначе они бы вообще превратились в законченное сборище солипсистов.
(Будучи в каком-нибудь славном приморском городе, обладающем солидной, охраняемой КПП военно-морской базой, вы, если приглядитесь к окружающей толпе, всегда узнаете в ней подводника: взгляд у него открыт миру и до жути внимателен, словно капитан судна только что позволил ему заглянуть в окуляр выдвинутого перископа, а уши стоят торчком – он верит любой информации, направленной в его сторону. Между прочим, существует специальная секретная директива, предписывающая подводникам-ветеранам запрет на просмотр телевизионной рекламы – они слишком доверчивы.)
Кроме приборов, слушающих гидроакустические шумы враждебного сухопутным жизненным формам окружения, на лодке еще имелся порядочный арсенал. Он состоял из торпед двух калибров, а также ракетоторпед. Надо сказать – применять их в данном рейсе было строго-настрого запрещено, так что, по всей видимости, они были сложены внутри для солидности или балласта.
Лодка имела внутри себя российский флаг, вывешиваемый поверх рубки только у родного причала, но тем не менее была построена еще в период тоталитарного коммунистического правления. Россия унаследовала ее без завещания, по праву принца крови – это случилось в очередной переходный период, когда одна цивилизация катастрофически сгинула, а другая волшебно возникла, словно птица феникс из груды пепла, обновленная с головы до пят.
Атомная атакующая субмарина имела перед собой абсолютно мирную цель – сбор информации об активности дружественного американского флота – бывшего оплота империализма и поджигателя войны, а ныне стража демократии, народности и частной инициативы.
