встретил. Раньше это был рыболовный сейнер, довольно крупное судно для этих мест в семьсот тонн водоизмещения. С началом войны судно вошло в состав флота где переделали в тральщик, однако если палубные орудия ещё нашли и установили, то зенитная оборона была откровенно слабой. Помните ту зенитную батарею, что я прибрал вместе с крейсером, что позже стал нашим флагманом? Батарею я да, передал флоту, думал её для защиты базы используют, но нет, этими орудиями усилили зенитное вооружение разных судов. Как раз одна из таких двуствольных установок «Эрликон» находилась и на полубаке этого тральщика. Сам считаю, что это была удачная идея. Это я просто отклонился от темы. Мы же дошли до Полярного, и там лодку подвели к борту другой однотипной «девятки», поставив борт к борту, и перекинув сходни. На борту моей субмарины было пятнадцать человек при двух командирах, Гурин тоже ушёл на ледоход. Этого количества вполне хватало для перегона. Мне часа хватило чтобы сдать трофей, её пока принял командир первой «девятки», его команда уже освоила свою субмарину, поэтому и с этой разберётся. Ну а меня забрали в штаб флота, контрразведка решила пообщаться. Рапорты мои о похищении уже все изучили, я стоял на том что британский разведчик, что и завербовал Барабанщика, был перекуплен немецкой разведкой и передал им контакт своего агента, а тот получается на немцев и работал. Как меня украли, не помню, под снотворным был, ну и как бежал. Да, листы допроса Барабанщика я конечно же передал, там мно-о-ого что было. Надеюсь ложно обвинённых людей реабилитируют, даже тех что расстреляны были. Прибыли мы на базу, и пришвартовались утром, в пять часов четвёртого мая, а допрос закончился только в семь вечера этого же дня. Я так устал, что ничего не соображал. Хорошо Исцелением догадался воспользоваться, отчего стал бодрым и в голове прояснилось. Как бы то ни было, в восемь часов вечера меня отпустили. Насколько я знал, была бы их воля, меня бы долго мурыжили, не предал ли Родину, но командующий рявкнул на них, я вон, новенькую субмарину привёл, и те отпустили. Хотя я уверен, что не успокоились. Знаю, подслушал. А командующий флота заходил во время допроса, задавал вопросы, и вполне удовлетворённый, ушёл. Он решил мне поверить, а вот его особисты как раз в мою версию не верили ни на грамм.
Я даже не успел дойти до квартиры, а мне и сопровождение выделили, двух вооружённых карабинами краснофлотцев из запасного экипажа, когда рядом остановилась машина с сотрудниками местного отдела НКВД. Я с ними часто контактировал, так что даже по именам знал. Вон и машина из тех трофеев, что я тут передал флоту. Правда, автотехники мало было, больше корабли передавал. К слову, по поводу моей личной наградной «эмки», та стоит в гараже штаба флота, перегнали туда после моей пропажи, не пользовались, меня любимая машина ожидает. Планировал завтра забрать, с утра, а тут меня забрали и на аэродром, а там самолёт и срочно в Москву. Похоже ответ придётся держать. Обманывать Сталина? Да как-то боязно. Да и не поверит тот, что это не я в Англии был, так что расскажу ему правду, но действовал один, а официальной версией будет то что немцы меня похитили. Думаю, тот меня поддержит. Нет, то что меня похитили в массы информация не уйдёт, но кто знает, для тех она подойдёт. Для тех же матросов нашего флота, среди них-то информация разошлась. Да и я уже информационную утку запустил, тоже в тему.
***
Поправив ремешок бинокля, больно врезался в шею, я продолжал изучать суда на горизонте. Больше для видимости, так как Взор отлично их показывал, а тот всё же на тринадцать тысяч семьсот метров брал. Я продолжал качать все умения. Ну кроме Хранилища, я как забил его доверху после моей акции похищения и веселья в Англии, так особо ничего и не доставал, кроме еды, афишировать содержимое не хотел. Сегодня шестнадцатое августа сорок второго года. Три дна назад я вернулся из Москвы, не хочу воспоминать как меня там имели во всех позах, морально, потом долгие допросы, не только по похищению и моим действиям в Англии, но и что ещё я знаю о будущем, к моему удивлению вытащить смогли немало, но теперь всё, снова вернули к работе. Это мой первый выход. С лодки меня не снимали, временный командир тут ходил, сейчас мне вернули её. Даже особо на базе освоится не успел, как отправили в поход. Кстати, свою наградную «эмку» я забрал из гаража штаба, и незаметно прибрал в Хранилище. Как раз хватило места, а то опасаюсь за неё. Ну и ещё на пару тонн груза свободное место есть, но не более.
- Командир, сообщение на ваше имя, - сказала Марина, поднимаясь на ходовой мостик, видимо подышать решила свежим воздухом, мы в позиционном положении шли, наблюдая как в восьми морских милях идёт немецкий конвой. С высоты мостика только верхние надстройки и трубы видели. Передать его координаты как раз Марина и должна была.
За три с половиной месяца моего отсутствия на базе много что произошло, кто не вернулся из похода, и где их могила никто не знает, кого сюда перевели с других флотов, новые и старые лица. По Марине слухи ходили, что у той шашни с капитан-лейтенантом, что временно замещал меня как командир лодки, но судя по тому как та в ярости исхлестала его по лицу и подслушанным мной разговорам, слухи эти тот сам распускал, не добившись её расположения. За что и получил. А вот то что Марина специально ко мне на лодку добивалась назначения, для меня стало новостью. Нет, то что на мою лодку многие стремились попасть, всё же моя субмарина получила первой в бригаде звание гвардейской, и была награждена орденом «Боевого Красного Знамени», я в это время в Москве находился, без меня прошло, да ещё самый известный командир-подводник, это понятно. Находится в составе команды моей лодки, уже слава и почёт, все орденоносцы на борту, многие не по разу, а это немало для начала сорок второго. А вот то что целью той был именно я, меня удивило. Из Москвы мама Марины приехала, та за мужем следом, как тот назначение получил, укатила в столицу, а дочка на службе осталась. Вот та и поплакалась. Даже как-то неудобно было подслушивать откровения дочери маме. Любовь у неё, да ещё не разделённая. Иногда жалею, что Взор имею, не всегда это
