и не было обмана. Но будь осторожен. Я нутром чую, что в этом деле замешан кто-то из смертных магов.
— С одним я уже разобрался. — Ист поднял меч на уровень груди.
— Зачем тебе эта железяка? — поморщился Хийси. — Ты же знаешь, от рукодельных побрякушек один вред.
— Она дала мне этот меч, им я должен наказать её обидчиков.
— Валяй, наказывай. А ты подумал о другом: девочка уже сейчас постарше тебя, а как пройдёт лет тридцать, что тогда?
— Учитель, не надо об этом.
— Ладно, не буду. Сейчас есть дела поважнее. Идём.
— Куда?
— Исти, ты начал задавать вопросы? Так не годится.
— Но я ещё не нашёл Роксалану… то есть Риту.
— С ней ничего не случится. Она не нужна никому, кроме тебя. А если тебя сейчас убьют, то и тебе будет не нужна. Ты, мой мальчик, разбудил такие силы, с которыми не стоит связываться неподготовленным. Я ожидал, что ты устроишь нечто подобное, но не в первый же свой выход в мир. Идём.
* * *
Вёсельные ялы дер Наста огибали Голодный мыс, приближаясь к родным берегам. Добыча, взятая в южных краях, была так велика, что кёниг не останавливался, чтобы пощупать даже самые беззащитные селения. Лишь когда на ялах кончался провиант, корабли приставали к земле. Неудивительно, что милые сердцу скалы замаячили на горизонте удивительно скоро.
Голодный мыс недаром носил прожорливое имя. Не всякому мореплавателю удавалось минуть его без урона. Серые зубы камней равно пережёвывали ялы воинственных северян, посланные в отместку галеры южных владык и мирные баркасы рыбаков и охотников на морского зверя.
До Снегарда отсюда было рукой подать, но злые прибои Голодного мыса не позволили бы пристать к берегу даже вертлявому каяку. Чтобы попасть к дому, предстояло обогнуть мыс, высадиться в гавани Маженице, считавшейся уже ленным владением дер Настов, а потом пять дней возвращаться назад посуху. Но сейчас такое удобное расположение крепости не слишком радовало кёнига. Одолевало беспокойство, и хотелось поскорей очутиться в родных стенах, принести жертвы Хаймарту и напомнить драчливым соседям, что повелителя мечей следует опасаться, даже когда он в отлучке.
С чего вдруг вспомнилось о соседях, дер Наст понять не мог. Правильной осадой крепость так просто не взять, неожиданного набега тем более можно не опасаться: с трёх сторон крепость стерегут топкие, не любящие чужаков болота, а направившись в четвёртую сторону, через десяток миль наткнёшься на скалы Голодного мыса и увидишь за ними океанскую пену. В скалах удобно держать дозор, следящий за дорогой и поглядывающий на море: не треплет ли о камни случайный корабль, остатками которого можно иной раз очень неплохо поживиться. Так что и отсюда подкрасться не получится. И всё же в сердце у кёнига тревога. Скорей бы оказаться дома.
И как назло, едва путешественники поравнялись с мысом, грянул шторм. Ялы поволокло к камням, так что одно и оставалось: валить мачты и на вёслах уходить подальше от негостеприимного родного берега. Но к несчастью или, напротив, особым благоволением Хаймарта ничего сделать не успели. Кёниг Глубокая Шапка отдал иной приказ.
Никакому человеческому взору не углядеть, что деется в десяти милях от тебя, но люди опытные утверждают, что маги умеют заглядывать через горизонт. А кто-то рассказывал, будто лёгкая крачка опустилась дер Насту на плечо и произнесла вещее слово, после которого взревел кёниг яростным берсерком, затрубил в серебряный рог и велел ставить паруса и гнать корабли к берегу.
Для любого флотоводца такой приказ стал бы последним в жизни, но серебряный рог повелителя мечей вселил в людей безоглядную нечеловеческую храбрость, и корабли пошли на верную гибель. Высокая нагонная волна позволила большинству ялов перемахнуть первую гряду камней, лишь два судна засели на зубах Голодного мыса и были в пять минут размолоты в щепу. Остальные врубились в крутой берег, где тоже вскоре были разбиты. Погибли корабли, отправилась на дно добыча, а следом — многие из пошедших в набег с повелителем мечей. Но всё же больше четырёхсот человек выбрались из солёной пены, держа в руках оружие.
Не дав промешкать и минуты, дер Наст повёл людей к стенам Снегарда. Десяток полонянок, чудом уцелевших в стылой круговерти, мокрых, несчастных и избитых волнами, минуту постояли в недоумении, а потом волей-неволей потащились следом за похитителями, понимая, что только там можно хоть как-то уцелеть. Воины их не ждали и, кажется, вовсе забыли о них думать. Через час уже все видели на востоке клубы дыма, так что понукать никого не пришлось. Сзади осталась погибшая добыча, но впереди ждали погибающие семьи. Измокшие озлобленные люди мчались словно лавина, идущая вниз по склону.
Замок ещё не был взят, а из городка противника выбили одним ударом. Латники с рогатинами и короткими копьями не могли устоять против бешеных мечников корноухого кёнига, а неповоротливые огнедышащие звери — фуэты, которых привели незваные гости, только что израсходовали запал на каменные башни Снегарда и погибли без боя. Остатки латников бежали в лес.
Лишь в последнюю минуту среди бегущих дер Наст заметил коренастую фигуру кёнига Ансира — недальнего и недоброго своего соседа. Впрочем, Фирн Глубокая Шапка тоже не отличался добротой и при удобном случае с удовольствием стёр бы Ансир с лица земли, если бы сосед не владел тайной огненной магии, позволявшей отбить всякий штурм.
Обозлённые мечники сунулись было в лес, но их встретил злой верховой пал, упрямо стремящийся против ветра, так что дер Насту пришлось отступить. Тем временем остатки нападавших бесследно исчезли, умудрившись уйти к себе через считавшиеся непроходимыми болота.
Дальний поход обернулся сплошными убытками. Погибли ялы, добыча и добрая четверть людей. Когда стих шторм, кёниг послал на берег слуг, но найти не удалось почти ничего. Буря переболтала песок, взмутила ил и надёжно похоронила нежданные сокровища. И ещё много лет на берегу, случалось, находили кольцо, пластину с панциря или золотую монету с непонятной восточной надписью, причудливой, как ход жука короеда.
* * *
Месяц кряду Хийси муштровал Иста так, как никогда прежде. Учил скрывать свои мысли и читать чужие. Учил бить злым словом как хлыстом, так что на теле вспухали багряные полосы и выступала кровь. Заставлял целыми днями не есть, не пить, не дышать. Учил дробить скалы и вызывать грозу. И всё это в таких чащобах, куда даже болтливая сойка не приносила ни единого обрывочка новостей.
На робкие просьбы повидать Роксалану Хийси отрезал:
— Сейчас не время. Захочет — дождётся. А не захочет месяц подождать — тоже беда
