class="p1">Собственно, именно поэтому испанские деньги тут же полились рекой в Турцию, Курдистан, Грецию и Румынию. Начнём, пожалуй, с Турции. Итак, Турция — арена борьбы между всеми великими державами, но из них главные три игрока — Австрия, Россия и Испания.
Впрочем, не стоит излишне упрощать этот клубок интриг. Французы активно принялись за помощь Турции в модернизации её флота и армии, а также за оказание прочих видов поддержки Турции.
Причём французы натравливали турок на испанцев, очевидно. Тем же самым занимались, в общем-то, и британцы, также оказывавшие существенную поддержку Турции в её модернизации, но они натравливали турок, в первую очередь, против Испании. Пруссаки, в общем-то, делали то же самое — поддерживали Турцию в её модернизации флота и армии, но натравливали турок не против Испании, а против России.
Правда, все эти державы были очень быстро оттеснены Испанией, ныне главного благодетеля Турции. Во-первых, Испания получила от Турции в концессию Синоп, Анталью, Измир и Мерсин. За это Испания предоставила Турции беспроцентный кредит в размере 50 миллионов долларов (288 тонн серебра).
Кроме того, Испания взяла на себя обязательство строительство на территории всех четырёх концессий современных верфей. Испания это обязательство даже перевыполнила, так как не просто приступила к строительству современных верфей на территории каждой концессии.
Испания тут же приступила к строительству на территории этих концессий мощных оборонительных укреплений. Так, на территории Синопа было развёрнуто строительство мощнейшей в Чёрном море береговой обороны.
Количество тяжёлых орудий береговой обороны было доведено до 612 штук (в течение 1800–1801 годов), причём расширение происходило преимущественно за счёт старых испанских флотских, самых тяжёлых по определению, орудий.
Были модернизированы и расширены крепости (строительство шло с 1800 по 1805), каждая из них теперь могла вмещать по целому испанскому батальону. Все они были также связаны между собой системой туннелей (с 1800 по 1809).
Каждая крепость могла держаться за счёт своих собственных ресурсов до 3 лет — по крайней мере, в теории. Реальное расходование медикаментов, провизии и боеприпасов, и нормативное расходование, как не трудно догадаться, две очень разные вещи.
Гавань была дополнительно укреплена путём сооружения ряда морских барьеров (ряд проектов, осуществляемых с 1800 по 1807), способных надёжно защитить бухту Синопа, причём как от непогоды на море, так и от вражеских морских сил.
На территории Синопа был выстроен укреплённый сеттльмент — «Испанский квартал». Весь остальной город, впрочем, также был перестроен в соответствии с новым генеральным планом городского планирования, чтобы максимально эффективно устроить инфраструктуру, причём с заделом на железную дорогу.
На территории города был построен морской арсенал (строительство шло с 1800 по 1806 год), сталелитейный завод (с 1806 по 1812 год) и верфи (с 1800 по 1807 год).
Разрабатывались медные (с 1804), железные (с 1801) и угольные (с 1800) шахты Турции, хотя уголь на территории последней был далеко не высшего качества.
Другие концессии, впрочем, вниманием обделены также не были. Во многих из них строили весьма крупные предприятия, которые, без сомнения, дадут Турции огромный толчок в индустриализации по выходу на заложенную мощность.
В эти концессии также вкладывались французы, британцы, датчане, шведы, португальцы и многие прочие, желавшие получить значительные дивиденды на предполагаемом финансовом успехе испанских предприятий.
Впрочем, строительство велось и за территориями концессий, очевидно. Суконные производства, оружейные мастерские, создание крупных, типично европейских, с таким вот капиталистическим запашком, плантаций.
Плантации, разумеется, принадлежали европейцам и производили товар не для внутреннего потребления, а для экспорта, главным образом — в Европу.
Строились мельницы, больницы, школы, университеты, создавались военные и военно-морские кафедры и академии, обновлялись и расширялись дороги, каналы, ирригационные системы и так далее.
В армии с ещё большей интенсивностью продолжались реформы. С поддержкой европейских держав был расформирован янычарский корпус, была реформирована административная, налоговая, финансовая, монетарная и прочие системы.
Флот, очевидно, также активно строился. Турецкие моряки получали опыт во время службы в испанском, французском и британском флотах, хотя и исключительно торговых. Турецкие морские офицеры, очевидно, получали лучшее в мире на тот момент образование — в военно-морской академии Ферроля и Кадиса.
И, пожалуй, подобное усиление было бы даже опасным для Испании, если бы не ровно два жирнейших НО — Курдистан и Греция. Курдистан, и без того очень опасное для любого завоевателя место, превращалась в одну большую крепость.
Испанцы всюду в Курдистане строили бастионы, форты и блокгаузы, постепенно создавая единую фортификационную систему (с 1800 по 1816), оплот испанской обороны в регионе, крепость саму по себе.
Кормиться вся эта фортификационная система должна была с экспорта, внезапно, различных наркотических веществ, причём не абы куда, а в Китай, причём экспорт был изначально под контролем испанцев.
Эдакая огромная крепость, экономическая система которой построена на доходах от продажи наркотических веществ в Китай. Право, Артёму в гениальных идеях не отказать. Наркотики, конечно, зло, но не такое уж и большое, если продавать их наглым и высокомерным маньчжурам, да?
Грецию в огромную крепость, существующую за счёт доходов с гашиша, не превращали, разумеется. Правда, и греческая экономика, равно как и турецкая экономика на пару с ней, существовала, в первую очередь, благодаря экспорту различных агрикультурных товаров.
Экономика Греции существовала за счёт экспорта оливок, сои, хлопка, табака, вин, апельсинов и персиков. Кроме того, за счёт экспорта мастики, овечьей шерсти, сыра, в том числе козьего, а также ещё ряда продуктов. Ну, а также за счёт туризма, внезапно.
Оказалось, руины Спарты, Парфенона, руины афинского Акрополя, руины Дельфийского оракула и прочие мириады значимых памятников античной архитектуры, а также всякие монастыри, в том числе на Афоне, как ни странно, имели большую популярность у европейцев, особенно у православных.
Специализировалась Греция, правда, практически чисто на армии. Все силы были брошены на её развитие, в то время как греческий флот, за имением недосягаемо более могущественного испанского флота, был фактически покинут и забыт.
Тем не менее, подобный упор чисто на армию и тотальную милитаризацию общества под эгидой спартанских традиций, как ни странно, позволил Греции встать на прусский путь — на путь «армии с государством».
Так что да, Турция была не одна в своём усилении, а потому испанцам незачем было особенно беспокоиться о её усилении — в кармане у испанцев было 2 мощнейших туза на случай любой агрессии Турции в её сторону.
Правда, Турция даже и не думала о чём-то подобном. Гораздо более простым противником была признана Россия. Естественно, не из-за некой военной «слабости» русских, а из-за сложившихся вокруг Российской империи внешнеполитических обстоятельств.
Испания могла помочь флотом, армией, деньгами и
