После этого я решил, что пора затронуть вопрос с переменой климата. Оказалось, что, вняв советам медицины, Ленц уже и сам пытался решать вопрос с переездом в Москву, но посредники заломили такие цены, от которых у патриарха электрической науки, как от высокого напряжения, волосы дыбом стали.
Догадываясь о возможности возникновения подобных проблем, я поинтересовался, как Эмиль Христианович, отнесётся к жизни в Измайлово, в соседнем с Зининым доме. (Я там не одну "дачу" построил). Оба корифея отлично ладили и даже дружили, но никогда не жили рядом, потому на визиты, что одному, что второму времени вечно не хватало.
Получив добро, я внутренне успокоился. Никогда нельзя заранее сказать, как люди науки отнесутся к проживанию по соседству.
Прощание вышло тёплым без официоза, нас (меня и Лиз) сразу пригласили на новоселье в Измайлово, после переезда. Естественно я пообещал.
В Зимнем дворце меня ждал двоюродный дедушка. Константинов Константин Иванович, он меня сильно беспокоил по нескольким причинам. Его странная внезапная смерть в той истории, так и осталась неразгаданной, а мне такие загадки ОЧЕНЬ не нравятся. Второе, что обеспокоило, после его смерти Николаевский (на Буге) завод сгорел, и никто не знал, что и как можно восстановить.
Я решил устранить случайные вероятные причины, связанные с его здоровьем и мы сразу после встречи поехали к Боткину! Сергей Петрович, при встрече мрачно пошутил, - "Скоро у некоторых крови не останется". Я парировал шутку, сказав, что срок её регенерации выдерживаю с точностью до секунд!
Потом была процедура прямого переливания крови, от меня к двоюродному дедушке. Вечером уже сидя в кабинете и осушив бутылку красного сухого вина, я спросил Константина Ивановича о его помощниках. Оказалось, что их практически нет. Морское министерство не прислало Константинову ни одного своего выпускника за последние 10 лет. Потом и самому деду надоело подавать заявки, и процесс подготовки помощников, был спущен на тормозах. Это переполнило мою чашу терпения по некоторым специалистам Морского министерства.
Сославшись на усталость, я попросил Константинова заночевать в Зимнем, что бы утром обговорить ещё ряд вопросов. После его ухода, написал записку Игнатьеву, где процитировал заключение "специалистов" морского ведомства на водомётный двигатель Бурачека и попросил выявить автора или группу авторов. Для "бесшумного" поиска, рекомендовал проконсультироваться у Сабурова. Потом приписал два слова: "Весьма срочно"!
Утром, назло всем диетологам, мы с дедом устроили королевский завтрак, почему королевский, мы царский завтрак устроили, нет, не царский, а ИМПЕРАТОРСКИЙ! Вот как!
Заварили большой чайник крепчайшим чаем! Это раз. Второе, пробравшись на дворцовую кухню и распугав там всю челядь (это в пять часов-то), на двух огромных сковородах изжарили себе две яичницы! Я сделал себе с колбасой, а дед с салом и с луком! Оба не сговариваясь, вбили по полудюжине яиц!
Потом мы, выкурив по трубке, засели за работу!
Сначала планировали обсудить только вооружения для ВДВ, но по том с учётом новых порохов и больших поступлений каучука, стали набрасывать эскизы более серьёзных леталок! Даже о двигателях "мягкой" посадки для грузовых платформ переговорить успели.
Для вас реактивные снаряды Катюш, базуки или подствольные гранатомёты уже давно не диковинки, потому я о них и писать не буду.
Нет, напишу всё-таки, но не о них, а о тупости некоторых. С 1871 года (дата загадочной смерти деда в той истории, до 1939 года, дата появления первых РСов в войсках). Сколько лет прошло?
Планами, проектами и эскизами мы занимались весь день. Хорошо с собственным дедом, хоть и с двоюродным работать. Умнейший человек и жизненный опыт неохватный! На моё требование обзавестись охраной он долго не соглашался, но когда я использовал аргумент "интересы России" Константинов Константин Иванович сдался. Я пообещал, что молодые помощники у него будут и не позднее лета 65 года. За этим я лично присмотрю!
Так не хотелось расставаться, но дела, дела и очень много дел……..
Игнатьев с Сабуровым оба с виноватым видом доложили мне, что порученное им дело требует не менее месяца. Я дал им месяц, но добавил ещё одно министерство, как вы уже поняли милютинское.
С Николаем Афанасьевичем Телешевым разговор был интересным. Встретились мы с ним в Гатчине, там было проще разговаривать. Он сначала "тормозил", не ожидал, что удостоится встречи с ЕИВ, да ещё в формате (Один на Один)! Потом, когда мы уже на инженерный я зык перешли, оживился и стал нормальным человеком, который свою идею доказывает.
Разложили мы на моём большом столе его чертежи, и стал я этаким Торквемадой. Тут и аэродинамика всплыла и температуры и напряжения металла и возникающие усилия и ещё много чего. Смотрю, а капитан-то мой "поплыл", видать обидно ему стало, что такие моменты не учёл. Тут уж я себе ассаже дал.
Всё то, что мы с вами тут выявили, говорит только о том, что для реализации ВАШЕГО проекта ещё много работать предстоит. Ваша заслуга и в том, что теперь этим работам начало в России будет положено. Приободрился человек, ласковое слово оно и кошке приятно! А тут сам помазанник Божий хвалит! Руководить теми работами вам прийдеться и как с руководителя с вас и спрос будет!
Давайте теперь по порядку:
- Где-то вашу лабораторию и производства разместить надо.
- Один вы ничего не сделаете, значит вам помощники, грамотные нужны.
- Дело вами задуманное настолько многогранно, что сейчас и институтов ещё нет для всех задач.
- Там где наука, пока точного ответа дать не сможет модели, и эксперименты делать надобно будет.
- Для максимальной концентрации работ, конкретные и взвешенные планы составить надо.
- Пока те планы будете лично со мной согласовывать.
Разместить вас позже мы определим где, а пока будете здесь в Гатчине работать, тут есть ещё здания, места достаточно. Да и меня достать вам тут проще будет. Скоро здесь телефон проведут. Это дистанционная голосовая связь такая. Наши Российские умельцы уже на завершающих стадиях испытаний находятся. Я же, как самодержец, первый образец повелел здесь монтировать!
Андрею Александровичу, даны насчёт вас уже соответствующие указания. Вам ещё и погоны сменить прийдеться, поздравляю с новым званием!
С Михаилом Александровичем Рыкачёвым, разговор в другом ключе строить пришлось. Он всю жизнь больше метеорологией увлекался. Винтовые же машины проектировал и строил, только как средство для доставки метеорологических приборов в высоту. Сейчас он ещё молодой человек, окончательно не определившийся с выбором жизненного пути. (Это потом через почти сто лет, все вертолётчики будут ссылаться на его работы по воздушному винту). Сбивать его с того "маршрута" не хочется, будущие его работы по метеорологии и геомагнетизму, также нужны и важны, постараюсь найти разумный компромисс.
