Леночка перевела дух и завершила свою мысль:
– Так вот, когда я поступлю в университет, я тоже буду иметь право надеть свою брошь в качестве отличительного знака медика. Вот.
Она так победно посмотрела на сидящих за столом, словно уже получила вожделенное украшение. Ольга поощрительно улыбнулась. Да, идея Миши (а мысленно она Государя никак иначе и не называла), с этой брошью-знаком просто потрясающая. Такая, вроде, безделица, а стала, пожалуй, самой модной штучкой сезона. И вряд ли эта мода быстро пройдет. Скорее наоборот, поскольку появление в высшем свете без такой брошки вскоре станет буквально неприличным. Честь в Служении на благо Отчизны, не так ли?
Берголо кивнул, и, заверив Леночку, что всё у неё получится, обратился к молчавшему инженер-подполковнику:
– А вы, сударь, где служите, если не секрет?
Тот пожал плечами и скупо ответил:
– Прохожу по ведомству Министерства вооружений и военных нужд.
Конечно, трепаться о том, что на него в США оформлены несколько фирм, в том числе и кадровые агентства, переманивающие в Единство лучшие научные и технические умы Америки, он не стал. А то там такие люди проходят, что иной раз и не по себе становится. Вот, тот же Никола Тесла например.
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. ВОСТОЧНАЯ РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ. МРАМОРНОЕ МОРЕ. ОСТРОВ ХРИСТА. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. 3 июня 1919 года.
Горел костер. Пылал огонь в глазах моей Маши.
Плетеный диван. Мягкие подушки. Столик с закусками и напитками.
Разумеется, одним прошлым вечером наш «разбор полётов» не ограничился. Думаю, что он не ограничится ближайшими годами. Маша задавала всё новые и новые вопросы. Голод и засуха. «Пылающие небеса». Роль Муссолини и упадок итальянской королевской семьи. Фашизм и нацизм. Истоки и спонсоры Второй мировой войны. Война на море и на суше. Эфиопская кампания итальянской армии. Независимость Индии, Египта и Ирландии. Истоки мексиканских событий и роль в этом русских революционеров. О Нюрнбергском трибунале, в конце концов. Тем более что в Бейруте сейчас готовился наш собственный вариант международного трибунала, в котором должны были осудить военные преступления против человечности, включая химическую бомбардировку Риги, концентрационные лагеря в Германии и Австро-Венгрии, резню армян в Османской империи и прочие британские зверства.
Британия, кстати сказать, наотрез отказалась от участия в работе Бейрутского трибунала. Ну, тем хуже для них. Зато американцы участвовали очень охотно. Эта тема была им очень в масть. Впрочем, и нам тоже.
Конечно, максимализм юной Императрицы давал о себе знать и её оценки, несмотря на школу интриг Вечного города, нередко носили эмоциональный характер. Муссолини того же она никогда не простит, хоть тот ещё ничего в этой истории не сделал. Не сделал, но сделал. Пусть и там. Потом.
А за семью Маша была порвать кого угодно.
– Миша, а почему ты так не любишь республику? Ты же при ней вырос и прожил всю жизнь в том своем далеком будущем?
Мои губы шевелятся хмуро:
– Потому и не люблю.
– А серьезно?
Почему я не люблю республику? Как объяснить это женщине, которая в республиках была лишь в гостях? Да и то лишь с увеселительной целью…
Не люблю я республику. Вот и всё.
– Республика – это совсем не то, что рассказывают про народовластие и прочую демократию. Будучи в том моём будущем руководителем одного из крупнейших медиа-холдингов, я это ответственно заявляю. Это всё манипуляции.
– Но ведь ты и в нашем времени создал своё Министерство информации!
Киваю.
– С массами надо работать любой власти. Николай этого не понимал и не умел. Я – умею, поскольку являюсь профессионалом в вопросах формирования общественного мнения, и на службу нанимаю профессионалов, типа графа Суворина. Стране нужны реформы и модернизация, а не потрясения и революции.
Не удержавшись, я закурил «Герцеговину Флор», и, выпустив дым, продолжил:
– Возвращаясь же к твоему вопросу, отвечу так. Знаешь, два года назад, в Кремле, объясняя институт монархии, я рассказывал Георгию притчу о садовнике. Я тогда сказал сыну: «Получив сад от предков, садовник должен оставить его своим потомкам цветущим и здоровым, чтобы долгие века шептались между собой листвой деревья, посаженные разными садовниками и передававшими сад от одного к другому из века в век». * Монархии мыслят столетиями, а республики лишь периодами до следующих выборов и интересами финансовых групп. Другое дело, что и аристократия вырождается. Кровь нужно регулярно обновлять. В том числе пускать её. Ну, это проблема и республик тоже. Элиты загнивают. Им нельзя давать застаиваться. Это как тромб. Застой крови, который, прорвавшись, может поразить в самое сердце.
Маша серьезно кивнула.
Да, в Единстве сейчас шли аресты. Не так чтобы слишком массовые, чай не переломный 1917-й год, но весьма приличные. Бывший мой адъютант и бывший уже полковник Абаканович активно сотрудничал со следствием и давал показания. На повторение процесса в московском Манеже дело пока не тянуло, но многие значимые лица попали под следствие.
Что ж, не надо сотрудничать с британской разведкой. Как, впрочем, и с любой другой. С нашей можно. Нет, мы пока не записывали всех подряд в шпионы Уругвая, но повысить ощущение остроты исторического момента среди элит было полезно. Ведь с момента предыдущего «большого шухера» прошло уже два года, а чистки, устроенные Машей осенью минувшего года, были достаточно гуманными. Императрица даже никого не расстреляла и не повесила. А могла бы.
Но тогда было главным сбить противодействие земельной реформе, выборам в Думу и желание некоторых кругов вернуть трон Николаю. Я был против, но ваш покорный слуга в этот момент жутко и кроваво помирал в Кремле. И система, во главе с Машей, сработала блестяще. Ники с семейством теперь «прячется» в Монако, две его старшие дочки представляют интересы России в качестве королев Сербии и Румынии, заговорщики пошли под суд, а участники «заговора патриотов» получили свои «повышения». Тот же бывший премьер-министр Маниковский стал Наместником Севера, а адмирал Колчак получил пост главнокомандующего Северным флотом. Впрочем, после редкого идиотизма у острова Медвежий, когда многопревосходящая русская эскадра получила по носу от норвежцев, я еще подумаю над его дальнейшей судьбой. Как бы он не позавидовал судьбе нынешнего губернатора Чукотки генерала Лохвицкого, отдавшего найденную кучу золота обратно французам**. Вот не люблю я кретинов и всё тут!
Эх, когда уже на сцене появятся выпускники моего Звездного?
А Звездный, кстати, разрастался и развивался. Помимо лицеев в Подмосковье и в Константинополе, там же открывались Императорские Звездные университеты, имеющие в своем составе не только практическую научную и техническую базы, но и учебные институты – военно-технический, физико-математический, химический, геологический, аграрный, педагогический, государственно-административный, строительный, технологический. Был даже факультет астрономии и астрофизики.
Вся эта прорва учебных заведений должна была выйти к 1930-му году на объем выпуска в пятьдесят тысяч дипломированных специалистов в год. И, конечно, неизменной оставалась концепция того, что правами на поступление в Звездный, за Именным исключением, обладали только дети, чьи родители сложили свою жизнь за Отечество. Так я формировал свою новую элиту, так я стимулировал солдат сражаться на фронтах за интересы Империи, которая, не дай Бог что, не бросит их детей на произвол судьбы.
Империя своих не бросает!
Конечно, были исключения. В основном, они касались детей георгиевских кавалеров. Но были и другие исключения. Например, в Звездном учились оба моих старших сына – Михаил и Георгий. Учились они в обычных классах, среди детей простых моих подданных. В основном – очень простых. Буквально из народа.
Я мог бы дать сыновьям домашнее образование. Самое блестящее.
Я мог бы их отдать в Пажеский Корпус.
