нашлись.
Когда Плотину запустили, огромные массы воды частично размыли, частично просочились через осадочные породы, прикрывающие бездонный зев тектонического разлома. Миллионы тонн волжской воды хлынули в подземный ад, внизу которого имелась природная горелка в тысячу градусов. Как все это разом не рвануло, известно одному Аллаху.
Информацию засекретили, утечку миллионов тонн воды занесли в секретные реестры. И всю эту братию, а попутно кучу ничего не подозревающего простого люда спасло то, что вода попала не на раскаленную топку магмы, а утекла в сторону Жигулевской дислокации — коленообразную складку земной коры, при образовании которой 18 миллионов лет назад, в середине неогенового периода, образовались Жигулевские горы.
За время функционирования Плотины здесь накопился громадный запас воды, который давит на земную кору, испытывая на прочность, и остается только гадать, сколько она выдержит, пока не грянет катастрофа.
Уничтожение Москвы со всеми министрами, Думой и олигархами лишило Волгу основных притоков воды, но не было фатальным. Фатальными сделались вибрации Русской платформы в результате атомных бомбардировок по окраинам.
Осадочные породы обрушились, мелкие и средние реки исчезли в подземных пустотах, и теперь Плотина гордо возвышается над пропастью в 40 километров, на дне которой ад.
Важный свидетель.
Коликова в бриллиантовом колье за 30 лимонов выглядела недовольной жизнью, я наоборот. Шел процесс получения пистона животворящего.
— Ты чего себе позволяешь, Вершинин? — строгим голосом воспитательницы детского сада выговаривала Алкоголикова. — Чего ты через мою голову писульки свои пишешь? Знаешь куда можешь ее засунуть?
У меня были предположения, которые я оставил при себе.
Алкоголикова продолжала.
— Меня начальник отдела полковник Боев спрашивает, что там ваши следователи совсем с ума посходили? Повестки выписывают преступным авторитетам, несчастные патрульные к самому Боровику сунулись, а там им морды набили, хорошо ксивы не отобрали и оружие вернули! А я стою, как дурак, глазами хлопаю! Не знаю, что сказать, потому что представлению не имею, что мой Вершинин еще вытворит! Нет, я так с тобой до пенсии не доработаю!
Сделав ряд лингвистических выводов о том, что женщины в СК не говорят о себе «как дура», это их оскорбляет, я заявил.
— В процессе расследования дела Маслова возникла необходимость допроса гражданина Боровикова.
Алкоголикова побелела как сковорода, загодя поставленная на огонь.
— Нет никакого дела, Вершинин! Очнись! Ты должен был оформить справки и отправить все в архив.
— Маслов имеет доступ к стратегическому объекту, следователь Осипов, который вел его дело, убит.
— Доказано, что это был несчастный случай! Машина найдена, виновник установлен. Говорит, не углядел. Уже подписал признательное.
— Странное время для мусоровоза. Они по утрам мусор забирают, а этот ночью.
Алкоголика смотрела с жалостью.
— Ты совсем убогий, Вершинин? Или в Париже долго был, позабыл русский язык? Дело закрыто! Иди оформляй справки. Ты меня понял?
— А допрос Боровикова? — вежливо поинтересовался я.
Эффект превзошел ожидаемый.
— Пошел вон! — Коликова пошла такими красивыми пятнами, если бы я боялся начальства, у меня случился бы припадок.
А в Париже мне не понравилось.
И я пошел другим путем.
Боровик.
Сауна располагалась в подвале венерического диспансера, но вход имела отдельный с ручками, свободными от трипперных цепочек. Спустившись вниз я оказался перед конторкой с бдительной теткой.
— Отстал от своих, болезный? — спросила она. — Кого ищем?
— Вип-зал! — высказал я пожелание.
Тут мимо нас прошла парочка. Совершенно голый мужик и похоже вьетнамка, коротконогая и тяжелозадая. На чей-то вкус.
— Простыни брать будем?
Я представил на них букашек и отказался.
В сауне имелось несколько залов, но лишь одна отличалась мощной железной дверью. Толкнул, вошел.
Зал в приятной полутьме, стол, кожаные диваны. В стороне бильярдный стол и настольный футбол. А сыграть не с кем. Партнеров нет.
На столе жратва, батарея бутылок.
Основная жизнь за дверью дальше. Плещет вода, гремит музыка, бабы визжат. Все как я люблю. Я вздохнул.
Я ломал голову над этической проблемой, нормально ли подойти к бассейну в уличных туфлях, когда из дверей показался распаренный гражданин, замотанный по пояс в простыни словно римский гражданин. Налив водочки, он опрокинул зло в себя-и узрел меня. Возможно он подавился. Именно так я воспринял фонтан из его горла. Но отвернуться от стола он успел. Диван только испачкал.
— Кто пустил? — взревел он. — Убью!
Убить он мог разве что собственным хреном. Тем более я был готов рвануть наутек.
Через некоторое время в зале было уже несколько крепких мужчин, один из них со стволом, он с ним парился что ли. По настроениям отдыхающих становилось понятно, что сейчас будут бить одного старого следователя.
— Ша, затухли все! — властно сказал Боровик.
Я думаю, своё погоняло он получил не только из-за фамилии. Ему было за 40, лысоват, росточка где-то в интервале от карлика до учащегося ПТУ. Гриб старый.
Автор быстро урегулировал ситуацию. Мужик на стреме получил звездюлей, тот что с пистолетом пошёл париться дальше, остальные пошли на хер. Во всяком случае Боровик их всех туда послал, и они ушли не уточняя.
* * *
— Не предлагаю тебе присесть, ментяра, потому что автору сидеть за одним столом западло? Сечешь? — спросил Боровик. — Я с тобой базарить согласился, потому что люди за тебя попросили.
Люди это Касаткин из УСБ, я пришел к нему, долго плакал, рвал рубаху и целовал ноги, доказывая, что без допроса Боровикова никак. Попутно заложил Коликову с ее колье за 30 лимонов.
— Это весь подпольный интернет знает, — отмахнулся Касаткин.
— Но он не знает, как она часто их меняет, — уточнил я. — Я каждый день вижу шефа, разницу сразу учую. Могу в рублях сразу.
Закладывать Алкоголикову было приятно.
— Ладно, попробую что-нибудь сделать, — смягчился Касаткин.
У наших оперативников есть осведомители среди преступных группировок, но они не идут ни в какое сравнение с осведомителями УСБ. Через полчаса явка в подвале вендиспансера была получена. Боровик выделил 5 минут на беседу.
Боровик ментов терпеть не мог на физиологическом уровне. В СИЗО к нему 3 подсадки делали-все повесились в ту же ночь. Задавая свои вопросы, я представлял красочную картину, как одного престарелого следователя жарят в парилке. Новое блюдо-следак на углях.
— Условие такое, — продолжал Боровик. — Никаких записей. От своих слов отказываюсь заранее, ничего я тебе не говорил.
Даже если меня это не устраивало, свои условия я мог засунуть…Коликова знает точный адрес.
— Как вы познакомились с Масловым? — спросил я.
— Спас он меня. Встали как-то у тошниловки, братва пошла за хавкой, а тут подваливает хмырь и говорит: «Уберите машину, сейчас сверху снег кидать начнут». Зимой это было. Ну я его послал, морду хотел набить, только он
