Лёня. — Дело такое. Я взял телефон позвонить, предупредить. В городе пивзавод с рыночными стрелялся, так что наши трассу перекрыли, всё досматривают. Лучше объезжай.
Отключился, чтобы не тратить чужие деньги. Но за предупреждение ему спасибо, попадаться на досмотр я не хотел. Я свернул с трассы и поехал мимо дачного посёлка, в котором мы тогда прятались от пивзаводских.
— Наверное, Богатова убрать хотели, — задумчиво сказал Женя.
— Возможно, пивзавод же его ищет. Он ещё от нас чего-то хочет. Ладно, давай сначала с пушками этими решим, что делать.
Доехали спокойно, по просёлкам и тропинкам. Вскоре были в городе, никто нас так и не задержал. Поставили тачку у Жени в гараже, я зашёл к себе переодеться. Женя тоже времени не терял, потому что когда я к нему вернулся, у него на столе уже стояла небольшая кастрюлька, полная горячих пирожков с ливером, которые ему обещали за помощь со свиньёй.
— Ну давай хоть чай попьём, — предложил он. — Не звонили?
— Нет, — сказал я. — Ты прям горишь этим заняться.
— Не то слово. Надо с ним что-то делать, — Женя помрачнел.
Телефон зазвонил уже через десять минут. Номер незнакомый.
— Максим Михайлович, — раздался в трубке голос. — Мне дал ваш номер Семён Андреич Белоглазов. По поводу одного нашего… знакомого. Хотелось бы обсудить детали.
— Ну давайте обсудим, — сказал я.
Мой собеседник, майор Сергей Ремезов, говорил со мной недолго, но суть дела передал чётко. То, что мне нужно было знать. Прослушки он не опасался, связь за это время обрывалась дважды, но она просто ловила плохо у нас в городе, зато детали мы всё же успели обсудить. Завтра майор Ремезов будет в городе лично, но местная оперативная группа уже приступала к делу.
ФСБ сама по себе скрытная организация, особенно в это время, свои операции не афиширует. Но всё же решили связаться со мной, чтобы с помощью моего ещё не открытого официально ЧОП выйти на торговца оружием. У них были подозрения, кто поставляет автоматы в Чечню, но не было доказательств.
Они как раз готовили операцию, но тут удачно подвернулись мы, что очень всё упрощало. Мы, в свою очередь, избавим комбинат от непрошенных гостей, сейчас и в обозримом будущем. А я получаю прямой выход на местное ФСБ, чтобы в случае каких-то других проблем с тем же комбинатом было кого трясти.
Операцией руководит другой офицер званием повыше, мне его не назвали, но Ремезов выезжает сюда сам, чтобы контролировать всё на месте. После звонка с майором я созвонился с Белоглазовым, тот подтвердил мою мысль, что Ремезов хочет повышения, и поимка продажного военного может дать ему подполковника.
Ну, пусть продвигается по званиям, мне-то главное, чтобы у меня на территории не было никого без моего ведома. А то каждая такая история ставит открытие комбината под вопрос.
Как я понял из разговора с Белоглазовым, на комбинате будет засада, чтобы арестовать тех, кто приедет забирать оружие. Для этого отправили наших местных фсбшников, усиленных СОБРом.
А вот чтобы взять военного, который торговал оружием направо и налево, они хотели устроить отдельную операцию, поймать его во время получения денег. И для этого хотят использовать все возможные ресурсы, чтобы операция сработала идеально.
— Завтра мы с вами свяжемся, — сказал Ремезов, когда перезвонил мне уже к ночи. Когда он переходил на детали, то говорил короткими рублеными предложениями. — Прибудем. Передадим деньги. Будем сопровождать встречу. Всё завтра при личной встрече.
Местный РОВД в курс дела полностью не ставили, только потребовали от него людей и давали им поручения. Один из тех, кого привлекли, был Лёня Лесняков, с ним я встретился уже утром.
Заехал к нему домой, подобрал, чтобы довезти до работы, а самому встретиться с фсбшником, который уже появился в Новозаводске.
— Никак наш комбинат в покое не оставят, — пожаловался опер. — Лезут и лезут.
— Теперь не будут, — сказал я. — После такого уж точно. А чего там стрелялись вчера в городе?
Повсюду, где мы проезжали, были патрульные машины, экипажи ГАИ, грузовики ОМОНа и приехавший из области СОБР.
— Ë-моё, это было что-то с чем-то. Как в боевике со Сталлоне или Шварцнеггером. Пивзавод устроил засаду на Богатова из рыночных в одном кафе, но тот туда даже не пошёл, вместо него положили другого.
— Кого?
— Кого-то из братков. Сам Богатов напал на крюковских в другом месте, у складов на овощебазе. Положили Диму Урала из пивзаводских, сам майор ушёл.
— Прям неуловимый.
— Не то слово, — Лёня покачал головой. — За ним тогда рванул Цыган со своей бригадой, но его сдали, и он попался нам. Потом Душман подтянул своих афганцев, но Богатов всё равно ушёл, хотя и пострелялись. Говорят, Душмана грохнули.
— Ого.
— Ерунда, — опер отмахнулся. — Его на моей памяти уже в третий раз мочат, а он всё живой и живой. Тела всё равно никто не видел.
— Ничего себе, — я присвистнул. — Богатов пустил кровь пивзаводским. Всего один бригадир.
— Угу, — Лёня вздохнул. — Гоша такой урон нанести никогда не мог, как Богатов вчера. Трое крюковских наглухо, пять раненых, пять арестованных. Прям настоящая война. У нас такого с девяносто третьего года не было. Хрен теперь на пенсию отпустят.
— Отпустят, Лёня. Значит, Лука и Крюков теперь тоже враждуют.
— Выходит, что так. Да и не только они. Какие-то блатные недавно хотели убить Черепа, их положили, сам Череп типа не при делах. Ещё приезжала бригада мокрушников из области, а их за городом расстреляли с калашей и тачку сожгли. Но это не наш район, на самой границе. Ещё бы метров сто проехали, и ещё бы один висяк на нас.
Я пропустил милицейскую шестёрку на перекрёстке. Она мчалась с включёнными сиренами. Следом пронеслась чёрная волга с синей мигалкой.
— А тебя они откуда знают, Лёня? — спросил я. — Зачем-то же тебя подтянули.
— Да было у нас с ними одно дело года три назад, — сказал он, играя зажигалкой. — Работал я с их информатором, который слил одно дело с кражей вагонов, мы вместе с ним работали по той операции. Я его хорошо знаю, он раньше со мной работал ещё в советское время, потом на пивзавод ушёл. Только никому это, Макс, чтобы никто не узнал. Его сразу грохнут, как узнают. И так на него многие косятся, что он бывший мент.
— Молчу, само собой.
— Информатор этот, — Лёня откашлялся и зачем-то огляделся. — Юрка Цыган с пивзавода. Он у нас пока сидит с адвокатами. А мне пришла неофициальная просьба от сам знаешь кого рассмотреть их претензии и выпустить Цыгана, если есть нарушения при аресте, а они точно есть. Больше ничего не знаю. Парни, кто его брал, недовольные, но им Игнатьев велел не возникать.
— Цыган, — я напряг память. — Он же бригадир. Причём с Крюковым чуть ли не с самого начала их банды.
— Ага. Его комитетчики зачем-то держат, но используют редко, вот как раз для таких целей. Думал, когда Крюков в СИЗО сидел, они к Цыгану придут за показаниями, но нет. Считай, Крюкова без ведома ФСБ арестовали, так что они помогать никому и не собирались.
— Может, держать информатора на случай, если Крюков подастся в политику? Не хотят раньше времени козыря показывать. А то выйдет, как с Фролом.
— Возможно, Макс, — Лёня выдохнул. — Эх, ещё неделю и свободен. А у тебя дело посложнее, как я понимаю.
— Я пока сам только в общих чертах знаю. Думаю, они через этого Цыгана хотят выйти на оружейника, чтобы он со мной встретился. Но не хотят, чтобы Цыган сам покупал, ведь тогда у Крюкова вопросы будут.
— Наверное. Вот сейчас я получу жалобы от его адвокатов, рассмотрю и Цыгану выпущу. А дальше — дело техники. Ну и наше дело, раз комбинат чистим от всякой плесени.
На встрече с продажным воякой буду я, как руководитель и главарь «банды», и Женя, как эксперт, разбирающийся в оружии. Тем более, я обещал взять его с собой. Цыган, который вчера очень удачно попался местным ментам, обеспечит нам стрелку.
Всё происходило крайне быстро. Я только приехал в местное отделение ФСБ, а у них уже частично было всё готово. Там и увиделся с Ремезовым. Этот высокий усатый мужик в гражданском костюме, как и при телефонном разговоре, рубил фразы и при этом каждый раз взмахивал рукой.
Мы встретились с ним в кабинете какого-то начальника. От милиции их кабинеты отличались
