Мы ввосьмером забились в самый узкий закуток между полотном моста и землей. Не знаю, как остальные, а я постарался сжаться как можно компактнее, укрыться в самой густой тени. Если б еще мешок, будь он неладен, не мешал! Ясно были слышны разговоры немцев. С пятого на сто двадцатое я разобрал, что один из них рассказывает о какой-то фрау Берте. Судя по смеху, что-то веселое. Это хорошо. Если б можно было – я бы и сам подошел да затравил десяток-другой анекдотов. Посмешил бы гансиков – чем громче у них там, тем тише у нас здесь. Остальные бойцы, которые будут снимать караул, застыли под полотном моста у самого его края. Только б никому из немцев не пришло в голову пройтись отлить! Ясно ведь, что к реке пойдут. А тут им – здрасте. Девятнадцать злых партизан, которые из-за слабого мочевого пузыря этого караульного нарвутся на роту не менее злых немцев. Так и сидели. Время тянулось медленно, будто застыло вовсе. На часы я даже не смотрел – в такой темноте и руки собственной не видно. Митрофаныч сидел с «штурмовой» группой и крутил головой, переводя взгляд с полотна моста над нашими головами на противоположный берег. Волнуется, как там вторая группа? Я тоже волнуюсь. Блин, скоро уже тот час ночи? Будто в ответ на мои мысли Митрофаныч поднял над головой руку. Я понял этот жест как «час ночи», а заодно и «приготовиться». Теперь осталось только дождаться, пока кто-то проедет мимо.
Не знаю, сколько прошло времени, но казалось – не меньше нескольких часов. Наконец-то послышался слабый шум мотора. Он все нарастал, потом над головами прошелестели по покрытию моста колеса, и машина начала удаляться. Я во все глаза смотрел на командира. Когда шум затих, бойцы поползли из-под моста. Если смотреть сверху, наверное, было бы занятное зрелище. Ночь, темнота… Вдруг из-под моста выползают тени и устремляются вверх. Хороший кадр для фильма ужасов. Мы, восемь оставшихся под мостом бойцов, сидели и всматривались в ту сторону, куда уползли остальные. Чтобы хоть что-то сделать, я шепотом приказал своим бойцам подготовить взрывчатку и все необходимое. Пока снимал с плеч мешок, секунды вроде бы перестали тягучими щелчками тикать у меня в голове. Блин, еще немного, и я начну седеть. Сверху кто-то прошуршал по мосту, и послышался тихий свист. Время!
Теперь секунды, будто издеваясь, без всякого перехода переключились с медленного течения на галопирующий бег. Махнув бойцам, я пробкой вылетел из-под моста и понесся наверх. Даже не посмотрев в сторону окопа, выскочил на настил и понесся к своей опоре. Только краем глаза следил, как остальные несутся к своим целям. Не успел я добежать до места, как впереди сверкнуло и в ушах громом прогремел звук выстрела. За ним, практически слившись с предыдущим, — второй выстрел. Твою мать! Какая сука?.. Спалились!!!
— Не отвлекаться! — крикнул я. — Работаем!
Наконец-то я на месте. Перегнулся вниз, изучая место закладки. Эх, веревку б сюда… Чтобы заложить заряд в нишу, придется свеситься с моста. Ничего, второй номер подержит за ноги. Когда я снова выпрямился, из села на противоположном берегу взмыла в небо красная ракета. Из горла хрипло вырвалась многоэтажная конструкция, которая могла бы заставить покраснеть любого.
— Не отвлекаться, б…! — для верности еще раз напомнил я своим подрывникам и повернулся к своему второму номеру и отобрал у него взрывчатку. — Держи меня за ноги.
Когда боец крепко обхватил мои ноги, я снова свесился вниз и дрожащими руками заложил в нишу первый ящик тола. Снова поднялся, взял свой мешок и вытащил из него шнуры.
— Держи!
Опять свесился вниз. Чуть не выронив мешок, присоединил его к первой части заряда. Снова поднялся. Достал из кармана взрыватель и начал подсоединять шнур. Сколько времени прошло после запуска ракеты? Казалось, секунды, но разум подсказывал, что минуты три-четыре. Скоро немцы будут здесь. С обратной стороны моста донеслись звуки выстрелов. Заработал пулемет. А, так тебя и растак! Уже здесь! Над головой засвистело, и я ничком бросился на настил моста, ни на мгновение не переставая работать со взрывателем. Сзади всхлипнул мой второй номер. Я на миг оглянулся – боец, не успевший залечь так же оперативно, как я, оседал на мост. Блин-блин-блин!!! Только бы остальных не зацепило! Только бы успели поставить заряды! Я снова свесился и воткнул взрыватель в гнездо верхнего ящика. Так, теперь проверить, что там у остальных.
Ползком направился к ближайшей опоре. С обоих берегов реки в небо взмыли ракеты, осветив все и бросив длинные тени.
— Готово, командир! — прокричал кто-то, по-моему – Зачинский.
— Молодцы… — Я не успел закончить.
Выстрелы загрохотали уже с нашей стороны. Грохнула граната. Еще одна. Затарахтели сразу три пулемета. Б…, а отступать теперь как??? Зажали, суки!
— Быстро к остальным! — скомандовал я. — Передать, что, если они, суки, еще все не сделали, я их сам пристрелю!
— Найденов!
Я оглянулся, сзади пригнувшись бежал один из бойцов, ушедших с Митрофанычем снимать часовых. Не добежал. Буквально в двух шагах от меня его резко дернуло вправо, а потом бросило вниз.
— Командир сказал… Взрывать… Как будете… — Последнее слово боец прохрипел, и тело его судорожно задергалось.
— Песец… — прошептал я, вжавшись в настил от новой порции просвистевших над головой пуль. Да где ж эти уроды? Что они там возятся?
— Вы, б…, долго там?! — заорал я. — Спите, сволочи?
— Готово, командир! — прокричал кто-то с другой стороны моста.
— Так какого вы еще не здесь, если готово?
Через минуту подполз Фишман, тащивший за собой два конца шнура.
— Остальные где?
— Нет остальных. — Боец сильно запыхался. — Один я остался.
Итого из шестерых моих подрывников осталось двое – Фишман и Зачинский. Да-а-а… Если гибель бойцов – это вина командира, то я очень хреновый командир. Но жалеть было некогда.
— Фишман – в окоп. Поможешь сдерживать немцев. Зачинский, остаешься здесь. Я займусь шнурами. Если что – заменишь меня.
— Сделаю, командир!
Но я уже не обращал на окружающее внимания.
Схватив концы шнуров, я соединил их и стал приматывать лентой взрыватель. Руки дрожали, как у алкоголика, вдобавок еще и вспотели ладони. Кое-как я справился. Пули над головой свистели все чаще. Несколько раз что-то с хлюпающим звуком ударило в тело лежавшего рядом бойца. Вскрикнул и схватился за бедро Зачинский. Я вставил во взрыватель огнепроводной шнур. Сколько он будет гореть? А, хрен с ним! Главное – чтобы успел взорвать! Штык-ножом я обрубил торчащий шнур до половины.
— Зачинский, быстро отсюда! Передашь остальным, чтобы уходили. — Я секунду посмотрел, как боец отползает, и крикнул во всю мощь легких: – Уходим!!!
