Михаил машинально кивнул, будто говоря: «да, я отрекусь». Ну а я пришел в ужас от осознания того, что все сказанное Ниной Викторовной — истинная правда. Ведь французы, чьи проценты по займам оказались под угрозой, и англичане, чьи планы стравливания России и Германии сорвал Ники, пойдут на это так же легко и просто, как на устранение какого-нибудь зулусского вождя. В горле у меня пересохло.
— И вы…
— Конечно же, — жестко сказала полковник Антонова, — мы сделаем все, чтобы защитить императора и его семью от смерти. Нам подобный вариант нравится еще меньше, чем вам.
Я в который уже раз облегченно выдохнул.
— Цареубийство — это великое потрясение, которое грозит России новой Смутой. Да и тот, кто нас послал, будет этим очень недоволен.
— А вы, Михаил Александрович, — голосом ласковой, но строгой воспитательницы обратилась Нина Викторовна к совсем уже поникшему Мишкину, — готовьте себя понемногу к трону, ибо мы тоже не всесильны, а брат ваш весьма и весьма своеволен. В любой момент… — Антонова махнула рукой. — Ладно, время еще есть, пока договорятся, пока спланируют, пока приготовятся… Сейчас важно не это…
Я уже хотел было спросить, что именно важно, но промолчал, понимая, что сейчас госпожа Антонова скажет то, что, может быть, на долгие годы вперед определит всю нашу жизнь…
— По стратегическому раскладу, вам, Александр Михайлович, в ближайшее время предстоит добиться окончания этой войны. Япония фактически разгромлена, и если она не понимает этого, то пусть ей будет хуже. Насколько я знаю, блокада побережья Японских островов уже началась. Открою вам маленькую тайну — планируется большая десантная операция. Но не на Цусиму, как думают в штабе, а в другое место. Наместник согласился с тем, что он сам узнает об основной и запасной цели десанта лишь тогда, когда транспорты с войсками и снаряжением под прикрытием броненосцев выйдут в море. И японцы и британцы имеют хорошо организованные разведсети, а мы пока не можем с ними качественно бороться. Есть мнение, что после завершения этой операции император Мацухито наконец поймет, что дальнейшее продолжение войны — это просто самоубийство, и пойдет на переговоры, которые, скорее всего, придется вести именно вам. Мы ожидаем, что вашим партнером по переговорам будет маркиз Ито. И упаси вас боже согласиться на чье-либо посредничество. Вспомните Берлинский конгресс, когда все успехи русского оружия с помощью таких вот «посредников» были пущены под откос.
Первое, что вы должны будете потребовать у Японии — это Курильскую гряду. Объясните, что, чем дольше они будут тянуть с решением этого вопроса, тем лучше мы подготовимся к десанту на Хоккайдо. Конечно, остров сей нам ни к чему, но пусть японцы думают, что мы жаждем его получить. Запомните — Курильская гряда в наших руках отодвинет линию обороны Сибири далеко в Тихий океан. В противном случае под угрозой внезапного нападения окажется все побережье Охотского моря.
Второе, — продолжила полковник Антонова, — вы должны добиться их отказа от экспансии в сторону континента. Объясняйте, что в крайнем случае мы будем воевать на пару лет дольше, но никакой Японии как таковой после этого не останется. И англичане им не помогут, Британии будет просто не до этого. Сказать честно, то государство с интенсивным экономическим ростом, которое у них получилось в нашей истории после Второй мировой войны, обеспечило им куда более эффективное развитие, чем колониальная империя, ради которой они положили миллионы человеческих жизней. Можете представить себе, что эти маленькие острова в океане, которые не обладают практически никакими месторождениями полезных ископаемых, стали второй экономикой мира, после огромных САСШ?
Я представил. Действительно, для этого всю Японию, каждый мало-мальски годный для жизни клочок земли нужно застроить заводами, выпускающими весьма качественные товары. Ведь в противном случае их просто никто не купит.
А полковник Антонова продолжала:
— Объясните им, что наши трансконтинентальные железные дороги позволят доставить их товары прямо к дверям европейских торговых домов. По ним же на эти заводы может быть доставлено любое сырье. Взамен Японская империя должна заключить с нами оборонительный союз. Такая Япония, промышленно развитая, но дружественная, прикроет наш тыл в Тихом океане.
— В-третьих, самая тяжелая задача предстоит не столько вам, Александр Михайлович, сколько отцу Иоанну. Вы вместе с ним должны добиться равноправия православия и синтоизма. Там, в Токио, сейчас служит Господу отец Николай, в миру Иван Дмитриевич Касаткин, которого позже возведут в сан архиепископа Японского. А в 1970 году его причислят к лику святых. Он несет свет Христовой веры в Японии, и мы считаем, что если ему помочь, то через какое-то время немало японцев примут православие, и союз победителя и побежденного будет наполнен совсем иным содержанием.
— Добрая мысль, дочь моя, — произнес отец Иоанн и перекрестил Нину Викторовну, — конечно, крестить всю Японию — это задача непосильная одному пастырю, но ведь и Русь в свое время не сразу стала христианской. К тому же единоверие не всегда препятствовало братоубийству. Но ведь это уже что-то.
— Все может быть, отче, — Антонова опустила глаза долу, — только в нашей истории победители американцы практически полностью изменили японский психотип в течение всего одного-двух поколений. Японцы так устроены, что неосознанно копируют победителя. А у нас с ними куда больше общего, чем у американцев. Сие означает, что и результат будет больший.
— Возможно, дочь моя, возможно… — Иоанн Кронштадтский посмотрел на полковника Антонову своим синим пронизывающим взглядом. — Может, вы хотите сказать что-то еще?
Нина Викторовна кивнула:
— У японского императора Мацухито старшая дочь, принцесса Масако, достигла брачного возраста. Приняв православие, она вполне может стать супругой прекрасного русского принца, который сейчас находится среди нас…
Лицо Михаила залилось краской, он попытался что-то сказать, но сидящая рядом Ольга его удержала.
А полковник Антонова продолжала:
— Прекрасный принц должен понимать, что принадлежит своей стране целиком, и если будущий цесаревич Алексей, как и в нашем времени, родится больным, то наследовать императору Николаю Второму будет сын великого князя Михаила и японской принцессы. Это еще глубже привяжет Японию к России. Внук микадо, лучше всего любимый внук, — будущий русский император. Да и японцы будут помнить, что в жилах русского царя течет кровь их божественного тэнно…
— Вот так, Мишкин, — повернулся я к сконфуженному цесаревичу, — без тебя тебя женили. Это всяко лучше, чем шляться по актрискам и чужим женам. — Потом, уже серьезно добавил: — Не знаю, удастся ли уговорить японского императора на заключение такого брачного союза, но в случае успеха мы можем быть спокойными за наши владения на Дальнем Востоке. Кстати, чтобы Япония не потеряла лицо, отдавая нам территории по мирному договору, можно оформить все как передачу их в качестве приданого…
