В атрии послышался шум. В соседней комнате забегали рабы. Кто-то закричал. Марк Туллий не шевелился. Подумаешь — кричат, бегают. Зачем? Двое слуг влетели в спальню, один опрокинул столик с кувшином. Звеня, тот покатился по полу.
— Доминус, надо бежать. Прибежал мальчишка, сын привратника, говорит, видел совсем недалеко центуриона с солдатами. Мы унесем тебя, посадим на корабль. Скорее…
Корабль… Сейчас, зимой! О боги! Опять качка! Опять тошнота… Кишки выворачивает наизнанку, во рту постоянно вкус желчи. Нет уж, лучше смерть!
Раб поднял опрокинутый кувшин.
— Прости, доминус, я принесу еще вина. — Он прижал кувшин к груди. Кажется, его зовут Антеем. Ну да, Антей. Он и силен, как титан. На нем светлая, довольно чистая, хотя и поношенная туника. Раз в год своим рабам Марк Туллий раздавал по две туники. Как раз на праздники Компиталий.[163] В этом году рабы не получат свои туники.
— Не надо. Возьми себе, — пробормотал Марк Туллий.
— Что? — не понял тот.
— Кувшин возьми себе. Больше я ничего не могу тебе дать.
Антей швырнул кувшин на кровать, поднял Марка Туллия с кровати, взвалил на плечо. Понес, будто Цицерон был не взрослым, грузным человеком, а ребенком.
Носилки уже были готовы. Цицерон с трудом забрался в них. Рабы подхватили его и понесли глухой тропой, что спускалась к морю. Антей шагал впереди, сжимая увесистую дубину. Куда бежать? В армию к Бруту?! О боги, боги, за что?!
Тут послышался топот — кто-то ломился сквозь заросли наперерез.
Цицерон приказал рабам остановиться и опустить носилки. Шум приближался, замелькали за деревьями бронзовые шлемы. Марк Туллий высунулся наружу, подпер голову рукой и так застыл недвижно, ожидая. Ветер трепал его длинные седые волосы. Цицерон смотрел, как бежит к нему центурион с обнаженным мечом. Антей перехватил палку поудобнее, готовясь дать отпор.
— Не надо, — сказал Марк Туллий.
Центурион подбежал и остановился. Он тяжело дышал. Несколько мгновений он смотрел на Марка Туллия. На красном лице пот блестел в складках щек, на подбородке. Улыбка тронула его мокрые губы, центурион схватил консуляра за длинные седые волосы, запрокинул голову и перерезал горло. Тело Цицерона обмякло, осело. Рабы закричали. Закричал и центурион, размахиваясь и перерубая шею. Голову швырнул солдату. Потом схватил правую руку Цицерона, вытянул и принялся рубить. Меч затупился. Один удар, другой. Обивка носилок и лорика центуриона сделались красными. Орк! Какое неподатливое тело. Антей присел на корточки и закрыл лицо руками. Один из носильщиков согнулся пополам — его рвало. Наконец рука была буквально отпилена и брошена в кожаный мешок, куда прежде положили голову. То-то обрадуется Марк Антоний, когда получит такой подарок. А еще больше обрадуется жена его Фульвия…
Марк Антоний сидел за столом в триклинии, когда ему принесли голову Цицерона. Антоний вскочил, взял голову в руки. Несколько мгновений вглядывался в мертвые черты и ухмылялся.
— Ну что же ты, Марк, не ругаешь меня, Марка! — захохотал Антоний. — Что же не произносишь очередную гневную филиппику, понося меня и позоря как гладиатора. Раскаиваешься, верно? Поздно раскаиваться. Поздно.
Антоний смахнул жареного поросенка на пол и водрузил отрубленную голову на серебряное блюдо.
— Она пахнет мерзко! — наморщила носик Фульвия, при этом без отвращения разглядывая мертвую голову и вывалившийся изо рта позеленелый язык.
— Это сладкий запах! — захохотал Антоний и опрокинул залпом кубок неразбавленного фалернского вина.
— Почему он молчит? — спросила Фульвия. Вытащила из волос шпильку и с силой вонзила в язык. — Это тебе за все, — прошептала. — И прежде всего — за Клодия, — шепнула в мертвое ухо.
— Завтра я велю прибить голову Марка Туллия к Рострам. Пусть граждане Рима полюбуются на своего знаменитого оратора. — Марк Антоний протянул наполненный кубок жене. — Пей, дорогая. Это не вино. Это кровь Республики.
Он хотел сказать — Цицерона. Но почему-то оговорился…
Здесь обрывается рукопись Публия Клодия Зосима, написанная на выскобленных пергаментах, — палимпсест.
Историческая справка о политическом устройстве Римской республики
Высшая государственная власть империй принадлежала одному народу. В эпоху Республики старшие магистраты получали эту власть из рук народа лишь на время. Империем обладали консулы, преторы, проконсулы, пропреторы, диктаторы и цензоры. Консулов, преторов и цензоров выбирало народное собрание — комиции. Комиции собирались либо на специально огороженном участке за форумом комиций, либо на Марсовом поле.
Различались центуриатные и трибутные комиции. В центуриатных комициях происходили выборы консулов, преторов, цензоров. Центуриатным комициям принадлежала высшая судебная и частично законодательная власть. В центурии граждане были записаны по своему социальному положению, в трибы — по месту жительства. В трибутных комициях выбирали курульных эдилов, квесторов, принимались законы, рассматривались судебные дела. Всего было тридцать пять триб, из них четыре — городских. При голосовании считали не общее количество голосов, а лишь решение каждой трибы: проголосовала данная триба «за» или «против». Количество голосов в каждой трибе было различным, и чем больше избирателей записано в одну трибу, тем меньше значил каждый отдельный голос. Так считают голоса на выборах в Соединенных Штатах Америки, за кого из кандидатов проголосовал тот или иной штат.
Высшими магистратами в Республике были два консула. Они избирались на один год и обладали равной властью. На следующий год бывший консул мог получить провинцию в управление — в этом случае он становился проконсулом. В I веке до н. э. консулы вступали в должность 1 января. Второй по значению магистратурой была должность претора. Как и консулы, преторы избирались на один год, занимались в основном судейскими делами. Из преторских самой почетной была должность городского претора. Претор мог по поручению сената командовать войсками. Так претор Марк Лициний Красс возглавил армию, посланную против Спартака. После истечения срока магистратуры бывший претор мог получить провинцию в управление. В этом случае он становился пропретором.
В особых случаях консул назначал диктатора сроком на шесть месяцев для какого-нибудь конкретного дела: например, провести священный обряд, но чаще — для командования войсками, если консулы не могли справиться с этой задачей. Через шесть месяцев диктатор слагал с себя полномочия. С назначением диктатора вступал в силу режим чрезвычайных полномочий, диктатор имел право казнить любого.
Особо почетной была должность цензора. Два цензора избирались раз в пять лет. В их обязанности входило составление списка граждан по разрядам в зависимости от имущественного положения. У цензоров были и другие функции: пересмотр списков сената и надзор за нравами. В их ведении находились государственные доходы.
Квесторы ведали казной, это была низшая должность в иерархии, введенной Суллой. Избрание в квесторы давало право заседать в сенате. Следующей ступенью была должность эдила. Эдил занимался благоустройством Города и следил за порядком. В его обязанности входила также организация игр.
Для защиты граждан от произвола магистратов была введена должность народного трибуна. Народные трибуны выбирались только из плебеев на год, вступали в должность 10 декабря, обладали правом накладывать вето на законы. С 457 года до н. э. ежегодно выбирали десять народных трибунов. Во времена Цезаря талантливый народный трибун мог заставить народное собрание проголосовать за любой нужный ему закон — лишь бы собратья-трибуны не наложили вето.
Народ был высшей апелляционной инстанцией. Приговоренный к смерти мог аппелировать к народу, и только народ окончательно утверждал смертный приговор римского гражданина. Однако этот закон неоднократно нарушался. Так Гай Марий, известный военачальник, инициатор реформы армии, победитель тевтонов и кимвров, захватив власть в Риме, устроил в Городе настоящий террор. Луций Корнелий Сулла, вернувшись после войны с Митридатом в Италию, разгромил сторонников Мария; сам Гай Марий к тому времени умер и потребовал от сената назначить себя диктатором на неограниченный срок. Именно Сулла установил последовательность занятия должностей и обязательное прохождение одной должности за другой, с возрастными ограничениями.
Сулла — «изобретатель» проскрипционных списков, куда по его желанию как врагов народа заносили имена неугодных граждан. Проскрибированные подлежали убиению, а их имущество конфисковывалось. Закончив проведение реформ в пользу аристократии, Сулла сложил с себя полномочия диктатора. Были вновь избраны консулы, а сам Сулла якобы удалился от дел. Единственным, кто осмелился открыто упрекнуть Суллу в попрании законов, был Катон Младший, тогда еще ребенок.
